— Конечно… — Я колеблюсь, оглядывая комнату. Я даже не знаю, с чего начать. Не знаю, чего я ожидал, может быть, чего-то похожего на гостиничный номер, но, хотя в дальнем конце комнаты стоит кровать, здесь также есть несколько разных… даже не знаю, как их назвать.

— Ты новичок. — В ее тоне слышится нотка восхищения. — Хорошо, у нас есть время. Я покажу тебе все вокруг.

В ее голосе слышится легкий приказ, от которого у меня по позвоночнику пробегает странная дрожь. Обычно я не люблю, когда мне указывают, что делать в постели, в повседневной жизни у меня есть босс, и он мне не нужен, когда я занимаюсь сексом, но что-то в этом голосе, произносящем это с такой уверенностью, вызывает во мне еще одну дрожь желания и прямо к моему ноющему члену.

— Это крест Святого Эндрюса. — Она указывает на х-образное приспособление в конце одной из сторон комнаты, сделанное из гладкой лакированной поверхности, с мягкими на вид кожаными наручниками, прикрепленными к каждой точке. — Человека можно пристегнут к нему наручниками лицом вперед или в сторону, в зависимости от того, что с ним будут делать. — В ее глазах снова появился блеск, мерцание желания, и я тяжело сглотнул. Я представлял себе ее губы вокруг моего члена, ощущение ее ног, притягивающих мои бедра ближе, но никогда не представлял ничего подобного.

А что, по-твоему, означает словосочетание "подземелье" в значении "секс-подземелье"? Это не обычный бордель, я это знал. Но я как-то пропустил часть про подземелье и просто предположил, что эти девушки делают обычный набор вещей, которые я уже много раз делал в постели.

Я никогда не был против хорошо поставленного шлепка по заднице девушки в стиле догги-стайл, но это выходило далеко за рамки того, о чем я даже не фантазировал.

— Это скамейка для шлепков. — Аша указывает на мягкую скамью, опять же с наручниками, прикрепленными к ножкам. — Лицом вверх или вниз, в зависимости от ситуации. — Она указывает на шкаф. — Там есть шлепки и игрушки в ящиках, оральные в верхнем, вагинальные во втором, анальные в третьем. Наручники и другие приспособления для связывания вон в том шкафу, веревки шибари в соседнем. — Она смотрит на меня, и, хотя ее мягкий хрипловатый голос говорит обо всем этом так же спокойно, как если бы она проводила экскурсию по своей гостиной, я вижу, что в ее глазах все еще есть блеск. Мне становится интересно, мокрая ли она под халатом, рассказывая мне все это, и мой член начинает пульсировать.

— На потолке висят наручники на подвижной клетке, — она указывает на нее, — и, конечно, на кровати есть средства сдерживания. Хотя, как мне кажется, клиенты обычно меньше всего заинтересованы в играх на кровати, хотя, конечно, бывают и исключения.

— Думаю, мне будет удобнее всего на кровати, — язвительно говорю я, и Аша соблазнительно улыбается мне, ее красные губы кривятся в ухмылке.

— Я так и думала, что ты это скажешь. — Она кивает мне, ее пальцы теребят пояс халата. — Тогда подойди к краю кровати и сними рубашку.

Ее прямота застает меня врасплох. Не помню, чтобы мне когда-нибудь женщина так четко говорила, что нужно делать, и я, не успев подумать, уже несусь в указанном направлении. Что-то в том, как она говорит, заставляет меня делать то, что она говорит, хотя я, вероятно, приостановился бы, если бы любая другая женщина сказала мне, что делать подобным образом.

Я тянусь к подолу рубашки и медленно тяну его вверх по торсу, ожидая тихого вздоха или шипения, которые могут свидетельствовать о том, что Аше нравится то, что она видит. Я не тщеславный человек, но я уделяю время тренажерному залу, и мне нравится мысль о том, что я ее искренне возбуждаю.

Когда я бросаю ее на пол, на ее лице все еще сохраняется нейтральное выражение, только в глазах появляется блеск интереса, когда она опускает взгляд на мои джинсы.

— Ну… — Она ухмыляется. — Дай-ка я посмотрю, что это такое, что вот-вот прорвется сквозь твою молнию.

В ее тоне есть что-то почти насмешливое, как будто она ничего особенного не ожидает, и я хмурюсь. Неужели все девушки здесь такие? Я планировал задать ей вопросы о Матвее, пока мы не зашли слишком далеко, но ситуация как будто стремительно уходит от меня, и я не уверен, как вернуть контроль над ней.

Раньше я никогда не сталкивался с подобными проблемами, и от этого чувствую себя еще более не в своей тарелке, чем мог бы. И теперь я хочу показать ей, чтобы доказать, что мой член стоит того, чтобы на него посмотреть.

Быстрыми, ловкими пальцами я расстегиваю ремень, тяну молнию вниз, снимаю туфли, спускаю джинсы и боксеры по бедрам, не торопясь. Я колеблюсь, когда только основание моего члена начинает выглядывать, желая немного подразнить ее, но все, что я получаю, это закатывание глаз и постукивание ногой.

— Я же сказала тебе снять их. — Аша направляется ко мне, ее шаги быстрые и целенаправленные. — Тебе нужно, чтобы я сделала это за тебя?

Так будет лучше. В ее голосе все еще звучит насмешливый тон, но, по крайней мере, она ведет себя так, будто хочет прикоснуться ко мне.

— Конечно. — Я одариваю ее наглой улыбкой, оставляя джинсы и нижнее белье висеть на бедрах, а мой член на грани того, чтобы вырваться на свободу. — Тогда иди и сними их с меня.

Ее руки, лежавшие на поясе халата, внезапно распахивают его, сдвигая шелк в сторону. Халат распахивается, соскальзывая с ее плеч, и у меня чуть челюсть не отпадает, когда я вижу, что под ним.

На Аше, похоже, только масса кожаных ремешков, охватывающих ее грудь, бедра и киску, и когда халат падает на пол, мой член напрягается, становясь почти болезненно твердым, пока я смотрю на нее, и все мысли в моей голове, кроме как войти в нее, полностью изгоняются из нее.

Никогда в жизни я не хотел женщину так сильно.

А эта уже стала моей на эту ночь.

7

АША

Я не могла поверить, когда увидела