Дальнейший ход событий показал, что у России в Европе союзников нет. Вслед за английскими и французские дипломаты, не желавшие мирного урегулирования конфликта, предложили султану помощь своих правительств в войне с Россией. Более того, французский флот с ведома Англии отплыл из Тулона в Турцию еще до прибытия в Константинополь русской дипломатической миссии во главе с князем А. С. Меньшиковым. Так еще до появления русского посольства вопрос о войне был предрешен. Ничего удивительного не было в том, что требование русского посланника о восстановлении прав православной церкви в Турции султан с ходу отверг.

Меньшиков объявил о разрыве дипломатических отношений с Турцией и вместе с русским представительством покинул Константинополь. Английское правительство придвинуло свои войска к театру будущей войны, отправив эскадру в Дарданеллы. Русские войска в ответ на это вступили в Дунайские княжества. Турецкий султан, подстрекаемый западными державами, объявил войну России и вторгся в ее пределы. Одновременно с этим была усилена помощь Шамилю, который должен был стать во главе нового исламского государства на Кавказе. Это государство по планам англичан должно было простираться от Дагестана и Чечни до восточного побережья Черного моря и играть роль буфера между Турцией и Россией, препятствовать их сближению в будущем. Шамиль к началу Восточной войны получил от султана звание генералиссимуса Черкасской и Грузинской армий, фирман гурджистанского вали (то есть грузинского наместника). Ему был обещан титул короля Закавказского. Английская эскадра под командованием контр-адмирала Лайонса готовилась вступить в связь с черкессами, с их вождем Шамилем.

Разгромленная адмиралом Нахимовым на Черном море, Турция вскоре оказалась на грани поражения. Западные державы, прежде всего Англия, не позволили ей погибнуть. Не сумев руками турков умалить Россию, она вместе с Францией напала на Россию сразу во многих пунктах. Кронштадт, Одесса, Соловецкий монастырь, Архангельск, Севастополь, Петропавловск-Камчатский подверглись бомбардировкам с кораблей англо-французских эскадр. Петербург от этой участи спасли новейшие морские мины, которыми был перекрыт Финский залив. И все же принадлежавшие России Аландские острова на Балтике были захвачены союзниками.

Русские гарнизоны мужественно отражали все попытки высадить англо-французские десанты на всех направлениях, сорвав тем самым планы весенне-летней компании 1854 года. России пришлось, кроме того, продолжать войну с Турцией на Кавказе. Нападавшие — Англия, Франция и Турция — выбрали направлением своего главного удара Крым и атаковали базу Черноморского флота в Севастополе. Там произошли самые ожесточенные сражения. Потому и поминают чаще Восточную войну 1853–1856 годов по названию главной кампании — Крымской. Между тем избранная интервентами тактика мешала России сосредоточить основные усилия для отражения главного англо-французского десанта. Несмотря на мужество защитников Севастополя, город пришлось оставить. Однако цель, которую ставили перед собой нападавшие — отторжение от России Крыма, они также не достигли.

Неудачно закончившаяся для России Крымская кампаний Восточной войны повлекла потерю Черноморского флота, затопленного русскими моряками, и заключение невыгодного для империи мира. В обмен на возвращенный Севастополь Россия отказывалась от всех приобретений на Кавказе, утратила контроль над Черным морем, а после ликвидации укреплений черноморской береговой линии оставляла южную границу открытой для вторжения. Ущерб мог быть гораздо большим, поскольку возглавивший в 1855 году английский кабинет министров Г. Пальмерстон ставил перед собой задачу полностью ликвидировать русское влияние на Ближнем Востоке, не допустить расширения влияния русских в Средней Азии, а после падения Севастополя он настаивал на продолжении военных действий с целью отторжения от Российской империи значительных прибрежных территорий. Ободренный смертью императора Николая I, он в письмах к королеве Виктории предлагал план дальнейшей кампании: «Захват Севастополя, полное уничтожение всего русского флота на Черном море, изгнание русских из Грузии и из всех их опорньи пунктов на побережье Черкесии». Впрочем, благодаря мужеству русского солдата экспедиционный корпус интервентов уже выдохся и был деморализован.

Итак, при Николае I Россия потерпела одно из самых серьезных поражений на международной арене. Император, обладавший выдающимися личными качествами, не сумел стать великим политиком. Ему не хватило как раз той мудрости, которая была у его венценосной бабушки Екатерины II, ему не хватило геополитического мышления. И поэтому союзы, в которые была вовлечена Россия, оказались недолговечными, а жертвы, понесенные русским народом, напрасными. Политика — это искуство управления народом и государством в конкретной исторической обстановке и определенной географической среде. Николай II с этим искусством не справился. В оправдание ему можно заметить, что пришедшие через столетие правители России не обладали даже выдающимися личными качествами. А потому среди их наследников не оказалось способных вывести Россию на верный путь.

От внимания историков в связи с Восточной войной ускользнули обстоятельства, складывающиеся в это же время в Центральной Азии. Связаны они были со стремлением Ирана вернуть захваченный афганским эмиром Гератский оазис. В начале 1856 года иранские войска осадили Герат и в октябре город был взят. Иранские притязания были поддержаны Россией, а потому британское правительство, опасаясь угрозы с ее стороны своим владениям в Индии, 1 ноября 1856 года объявило войну Ирану. В декабре английский десант высадился на иранском побережье Персидского залива, захватил порт Бушир и предпринял демонстративное наступление на Шираз. 4 марта 1857 года Иран отказался от своих претензий на Герат и вывел оттуда свои войска.

Однако угроза военного столкновения России и Великобритании в этом районе была чрезвычайно велика. Главнокомандующий войсками и наместник на Кавказе князь А. И. Барятинский предупреждал военного министра Н. О. Сухозанета о возможности столкновения с Англией на Востоке и необходимости готовить военную экспедицию в Индию:

«Сколько я понимаю настоящее положение дел, весьма может случиться, что мы, несмотря на всю нашу уступчивость и искреннее желание сохранить мир, будем вскоре и против собственной нашей воли вовлечены в новую войну. Судя по сведениям, сообщенным Вашим высокопревосходительством в доставленной мне копии донесения из Лондона от флигель-адъютанта полковника Игнатьева, а также по газетам и письмам, англичане деятельно готовятся к войне и ведут атаку с двух сторон: с Юга — от берегов Персидского залива, и с Востока — через Афганистан. О первом из этих двух путей вторжения мы можем еще не заботиться, но со стороны Афганистана может угрожать опасность непосредственно нашим пределам, ибо из всех проделок лондонской политики в Персии мне представляется несомненным намерением их утвердиться на южном и юго-восточном берегу Каспийского моря. Во что бы то ни стало мы не должны допустить столь опасного для нас соседства: появление британского флага на Каспийском море будет смертельным ударом не только нашему влиянию на Востоке, не только нашей торговле внешней, но ударом для политической самостоятельности Империи. Повторяю, что мы ни под каким видом, ни под каким предлогом не можем позволить даже приближения англичан к странам, прилегающим к Каспийскому морю.