Все её внимание было поглощено лишь одним Рего. А он, легко и играючи, сразу же повалил на землю своего первого соперника – того самого жердеподобного мужичка, что и зазвал его на состязание.

Второй соперник, грузный мужчина с круглым брюхом, похожим на набитый под завязку мешок зерна, дался ему немного сложнее – завалить такую махину юноши явно не хватало веса и сил. Тот стоял крепко, махая руками и пытаясь поймать за плечи или руки Рего, но юный ларгес раз за разом оказывался для него слишком быстрым и ловким, проворно уходя от всех его захватов. Наконец, когда здоровяк вновь наклонился вперед, протянув к Рего свои руки, он поднырнул под них, и оказавшись за спиной повис на его шее, крепко сжав её изгибом локтя. Айна заметила, как свободная рука юноши проскочила между ног жирдяя и резко схватила его за пах. Глаза толстяка тут же превратились в два шара, а лицо стало багровым. Взвыв, он рухнул на колени, признавая свое поражение.

Третьим и последним оказался невысокий мужчина лет тридцати с руками, покрытыми старыми шрамами от ожогов. Хотя выглядел он крепче первых двух, Рего даже не потратил на него особых усилий. Когда тот пошел на юношу, он просто сбил своего соперника одним сильным ударом по ногам, от которого тот рухнул на мостовую, и так и остался сидеть, недоуменно хлопая большими глазами.

А вместе с ним, на землю рухнули и последние два борца правой команды.

Седобородый тут же замахал руками давая понять, что состязание окончено. Подманив к себе четырех оставшихся на ногах борцов, он одобрительно хлопнул каждого из них по плечам.

– Победила левая команда! – прохрепел он, и толпа тут же взревела, одобрительно затопав ногами.

Рего подошел к девушке и, взяв у неё свою тунику и кушак, оделся.

– Эта, добрый ты борец парень,– окрикнул его худой мужик с лошадиными зубами.– Может, эта, ещё разочек, а?

– На сегодня мне хватит. Ждут и другие развлечения.

Сказав это, Рего посмотрел на Айну долгим и пронзительным взглядом, от которого что-то внутри у неё забилось и заклокотало.

– Ты так легко с ними справился. Даже с тем, большим.

– Это было несложно. Никто из них и не умеет бороться. Они привыкли к пьяным боданиям, а со мною занимались прекрасные мастера.

И вновь были танцы, и вино, и выступления жонглеров и музыканты. Все те простые радости, которые никогда раньше не знала Айна, и которые открыл для нее Рего.

Толпа вновь вынесла их к большой жаровне возле струи богини, изображенной в виде обнаженной пышногрудой девы с волосами, падающими ниже поясницы, что лила на себя воду из кувшина в виде ракушки, Айна подошла, как только смогла близко и зажмурилась, втянув пряный аромат пропитанного благовониями дыма. Она протянула руку и едва коснулась кончиками пальцев ноги Меркары.

«Пусть всё случится, великая богиня. Пусть всё случится»,– прошептала она про себя, едва пошевелив резко пересохшими губами, и тут же две ладони легли на её бедра. Со спины к ней прижалось сильное и крепкое тело, и девушка почувствовала жар дыхания на своих ключицах. Айна захотела, чтобы эти руки скользнули дальше и ниже, а губы впились в её шею долгим поцелуем. То ли дело было в вине, то ли в этом пряном дыме, но её ещё никогда так не влекло в мужчине. Никогда раньше, даже предаваясь мечтам, она не чувствовала такого желания.

– Нам надо вернуться, пока за нами не отправили поисковый отряд.

Это были совсем не те слова, что хотелось услышать сейчас девушке. Это был голос разума, а ей так хотелось слышать голос страсти. И всё же, они были правдой. Им надо было возвращаться.

– Да, конечно,– смущенно и чуть растерянно проговорила она.

Юноша взял её за руку и повел обратно через толпу. Повел туда, где возвышающаяся над головами, деревьями и зданиями статуя Великолепного Эдо, словно маяк, указывала направление к дому. К пустым и безлюдным улицам Палатвира.

Они шли молча и быстро. Так быстро, что Айну даже слегка замутило. Увидев это, юноша остановился.

– Тебе плохо?

– Нет, все нормально. Просто голова закружилась от вина. Давай пойдем немного помедленнее.

– Конечно.

Он взял её за талию, и они пошли полуобнявшись.

– Всё же чего не отнять у блисов, так это умение искренне радоваться всяким мелочам,– проговорил Рего.– Мы, благородные ларгесы, так приелись всякими развлечениями, что вино, танцы и песни обычно кажутся нам скучной обыденностью. А простонародье этому безмерно рады. Ты это заметила?

– Да, они все выглядели такими счастливыми.

– Ещё бы. Только подумай: им дали возможность не работать, пить и есть бесплатно. А для того, кто каждый день с трудом добывает себе горсть зерна и муки, это совсем не мало. Знаешь, мне иногда нравится погулять по Каменному городу. Просто так, без всякой цели. Это хорошо напоминает, кто мы и что мы имеем.

Они дошли до ограды дома Себешей и юноша остановившись, провел рукой по шершавому белому камню.

– А ограда-то высока. Прошу, скажи, что и тут у тебя припрятана лестница.

– Не совсем.

Она повела его чуть в сторону, пока не нашла нужный участок стены. Несколько камней в кладке выпали и образовали три ниши, за которые можно было зацепиться рукой, или поставить ногу. Только увидев их, Рего тут же ловко забрался на стену и, замерев на самой вершине, повернулся к девушке.

– Буду ловить тебя в низу, Айна.

Он спрыгнул вниз, а девушка, обернувшись в ту сторону, где начинался Царский шаг, крепко прижала руки к груди.

– Пусть всё будет,– прошептала она.– Пусть всё будет.

Айна поднялась по стене, точно так же как в детстве поднималась вместе с Куссой, а потом, спрыгнув вниз, оказалась в руках юноши. Он и правда её поймал, ловко перехватив за талию. Они оказались рядом. Совсем рядом. Она подняла глаза, и их взгляды пересеклись. Её руки легли на его плечи, губы потянулись вперед и словно сами собой нашли его губы. Он прижал её к себе, и они соединились в страстном поцелуе.

В первом настоящем и желанном поцелуе Айны.

– Твоя комната свободна? – прошептал Рего, продолжая целовать её шею и ухо, пока его руки блуждали по телу девушки.

– Да, да, конечно да,– слова ели-ели вырвались из её горла, тонув в нахлынувшей страсти.

– Покажешь дорогу?

– Да.

Он шагнул в сторону и Айна, лишившись жара его тела, почувствовала неуютный холод. Она не желала останавливаться. Не желала, чтобы всё это прекращалось. Взяв его за