И тут же, как говорят русские, «не отходя от кассы», рассказал очень подходящий к теме анекдот, из которого следовало, что два джентльмена после кораблекрушения провели десять лет на необитаемом острове и ни разу не заговорили друг с другом только потому, что не нашлось третьего джентльмена, который мог бы представить их друг другу.

Мы вежливо посмеялись, после чего генерал Форрест сказал:

– Капитан, если то, что мне рассказал про вас майор Семмс, хоть немного соответствует действительности, то этим нам оказана большая честь. С завтрашнего дня мы с вами перейдем к официальной части нашего общения, а сегодня вечером надеюсь видеть вас за ужином.

Вскоре отец и генерал Форрест, откланявшись, удалились в свои каюты, а меня удержал Сергей.

– Оливер, ты не слишком устал в дороге? – спросил он, отведя меня в сторону.

– Да нет, скорее наоборот, – ответил я. – Сказка кончилась, пора, наконец, возвращаться к суровым будням.

– Тогда, когда устроишься, зайди ко мне, в мою скромную обитель, вон там.

Через пятнадцать минут мы с Сергеем сидели в его небольшой каюте, которая, в сравнении с выдающимися габаритами моего нового друга, казалась просто крохотной. Он положил тарелку с кусочками сыра и колбасы на стол, разлил по глотку коньяка в серебряные рюмки и сказал:

– За Конфедерацию!

Мы выпили, потом закусили, и Сергей сказал:

– Оливер, нам бы надо обсудить, к какому результату мы будем стремиться при обучении армии Конфедерации. Уже решено, что обучать ваших солдат мы будем в самом Гуантанамо, ну, и еще, возможно, на острове Пинос, если нам посчастливится туда перебраться. Боевую обкатку ваши добровольцы пройдут, как мы и договорились, в Ирландии. Но это все цветочки. – Сергей снова разлил коньяк по рюмкам. – Оливер, я знаю, что ваши южане готовы умереть за свою родину. Но их меньше, чем янки, намного меньше, а потому и обучать их нужно так, чтобы умирали не они, а их противник. А такие навыки за два дня не передашь. Придется нам готовить их долго и упорно. Поступая к нам, каждый джентльмен должен сознавать, что в процессе подготовки мы не обещаем ему ничего, кроме изнурительного труда, пота, проливать который лучше, чем проливать кровь на поле боя. Но только так, сдав все испытания, можно приобщиться к элитному клубу победителей. Своего рода зачет ГТО – «Готов к труду и обороне».

– А что это означает? – задумчиво спросил я, выпив свой коньяк.

– Нам надо, – сказав Сергей, – чтобы солдаты армии КША могли весь день быть на марше в полной выкладке и быть готовыми в любой момент вступить в бой. Надо, чтобы они умели маскироваться лучше, чем это делают индейцы. Чтобы в бою умели действовать быстро, решительно и слаженно. Чтобы они стреляли не хуже, а то и лучше, чем ты тогда, на тренировке. Чтобы они умели действовать в любой стандартной ситуации, а уж тем более нестандартной. Чтобы они стали живым кошмаром для любого противника – будь то англичане в Ирландии или янки в Америке. И главное, чтобы не было моментов, подобных сражению при Геттисберге, когда при атаке Пикетта ваши прорвали линию янки, но при этом положили почти всех солдат и ничего фактически не добились. Южан меньше, чем янки – это было прекрасно известно северным генералам. Именно потому они и прекратили обменивать пленных. Поэтому бессмысленный героизм нам не нужен. Героизм должен рождать победу. Ведь как говорил великий русский полководец Александр Васильевич Суворов…

– А кто это? – перебил его я.

– Это, Оливер, – ответил мне Сергей, – наш знаменитый военачальник, генералиссимус, который в восемнадцатом веке сражался с турками, поляками и французами, и который не проиграл ни единого сражения. Так вот, он говорил: «Тяжело в учении – легко в бою». Или вот еще: «Ученье свет, неученье тьма!», «Дело мастера боится» и «Крестьянин не умеет сохой владеть – хлеб не родится», «За ученого трех неученых дают. Нам мало трех! Давай нам шесть! Давай нам десять на одного! Всех побьем, повалим, в полон возьмем! Вот, братцы, воинское обучение! Господа офицеры – какой восторг!»

– Неплохо, – сказал я, – а нельзя ли о нем узнать побольше?

Сергей обещал дать мне почитать его книгу «Наука побеждать», после чего я вернулся к прежней теме:

– И какие же будут нормы этого вашего ГТО для джентльменов?

– Ну вот, например, – ответил мне Сергей, – каждый молодой южанин должен находиться в хорошей физической форме. Тут нам помогут нормы по подтягиванию на перекладине, отжиманиям, подъем переворотом, бег на короткие и длинные дистанции, плавание, подъем тяжестей. Рукопашная борьба. Стрельба и бросание гранат – здесь будут важны скорость и меткость. Бег на большие расстояния в полной выкладке. Марш-броски. Ты не поверишь, но хорошо подготовленная пехота может быть такой же подвижной, как и кавалерия.

Потом мы будем обучать десантированию с плавучих средств и проходу штурмовой полосы препятствий. Но это уже, как говорится, высший пилотаж, как и некоторые другие упражнения. Я составлю для тебя полный список – понятно, что не по нашим нормативам, а по таким, до которых я смогу довести ваших ребят за сравнительно короткое время. Так что готовься, мы сделаем из ваших южан настоящих бойцов, в сравнении с которыми индейские охотники за скальпами будут выглядеть просто молокососами.

– Очень хорошо, – сказал я. – Я хочу пройти эту подготовку одним из первых. И не только потому, что мне это очень хочется, а еще и потому, что солдаты должны видеть, что их командиры умеют все то же, что и они. Хотя бы частично, со скидкой на возраст. Но это еще не все? Ты же говорил и про инициативу, и про слаженность, и про умение работать в непредвиденных ситуациях…

– А это уже второй этап. Необходимо время, чтобы его подготовить. Построим штурмовые полосы, всех обучим азам тактики. Построим специальные тиры и спортзалы – на это нужно время, но оборудование мы везем с собой. И главное, обучим сержантов и офицеров, причем отбирать будем по результатам первого этапа подготовки и специальных тестов на сообразительность и профпригодность.

А теперь знай, есть у меня мечта однажды на заре ворваться в охваченный паникой Вашингтон, и вы, ребята, поможете мне ее осуществить. И на этом поставим точку. Не будет государства-монстра, государства-вампира, который зальет кровью весь мир. Потом как-нибудь я расскажу тебе побольше о моем времени, а теперь давай выпьем за флаги КША над Белым домом и за наши имена, написанные на стенах Капитолия.

Тут я спросил у Сергея:

– А что это такое «Белый дом»?

Тот помялся, а потом сказал, что так в XX веке стали называть The Executive Mansion – особняк президента.

И мы выпили.

22 (10) августа 1877 года, утро. Санкт-Петербург, Николаевский вокзал

Контр-адмирал Виктор Сергеевич Ларионов

За отсутствием в XIX веке личных самолетов, все VIP-персоны в это время путешествовали на личных поездах или персональных яхтах. С одним таким поездом мне довелось познакомиться во время моего путешествия из Одессы в Питер вместе императором.