— Когда я нашла Око Мира, оно было за горными перевалами, — сказала Морейн. — Лучше перебираться через Горы Рока при дневном свете, в полдень, когда силы Темного в этом мире слабее всего.

— Вы говорите так, будто Ока может не быть на том месте.

Эгвейн обращалась к Айз Седай, но ответил ей Лойал:

— Среди огир нет двоих, кто б нашел Око в точности на том же самом месте. Судя по всему, Зеленого Человека находят там, где он нужен. Но всегда — за горными перевалами. Коварны они, эти горные перевалы, и их часто навещают создания Темного.

— Мы должны добраться до перевалов прежде, чем нам придется с кем-то воевать, — сказал Лан. — Завтра мы наверняка окажемся в глубине Запустения.

Ранд оглянулся на лес вокруг, где каждый лист и цветок — болен, где каждое ползучее растение разлагалось и гнило по мере своего роста, и не сдержал нервной дрожи. Если это не настоящее Запустение, то что тогда?

Лан повернул отряд к западу, под углом к садящемуся солнцу. Страж сохранял прежний темп, но в его фигуре, в повороте плеч, в осанке сквозило нежелание.

Когда отряд выбрался на гребень холма и Страж натянул поводья, солнце уже превратилось в тусклый красный шар, наколотый на пики-деревья. Дальше к западу раскинулась сеть озер, тусклая вода загадочно поблескивала в косых лучах солнца — словно бусины разных размеров, наобум собранные в многорядное ожерелье. В отдалении, окруженные озерами, возвышались зазубренными вершинами холмы, густо затемненные наползающими вечерними тенями. На краткий миг солнечные лучи озарили неровные вершины, и дыхание Ранда прервалось. Это не холмы. Обломанные останки семи башен. Он не был уверен, заметил ли их кто еще; картина исчезла столь же быстро, как и проявилась. Страж спешился, лицо его отражало столько же чувств, что и камень.

— А разве нельзя разбить лагерь внизу, у озер? — спросила Найнив, промокая лицо платком. — У воды, должно быть, прохладнее.

— Свет, — произнес Мэт, — мне бы только сунуть голову в одно из них. Я мог бы никогда ее не вытаскивать!

Тотчас же что-то взболтало тихие воды ближайшего озера, темная вода фосфоресцировала, когда громадное тело прокатывалось под ее поверхностью. Кольцо за кольцом тело толщиной с человека гнало волны, перекатываясь и перекатываясь, пока в сумерках над водой на мгновение не вырос хвост, покачивая кончиком, похожим на осиное жало по меньшей мере пяти спанов в длину. По всему хвосту чудовищными червяками корчились толстые щупальца, своим числом напоминая ножки сколопендры. Хвост неторопливо скользнул под воду и исчез; о том, что здесь обитает эта тварь, теперь говорила лишь исчезающая рябь.

Ранд захлопнул рот и переглянулся с Перрином. В желтых глазах Перрина отражался его собственный недоверчивый взгляд. В таком небольшом озерце не может жить что-то настолько огромное. У этого не могло быть РУК на щупальцах. Не могло быть.

— Я передумал, — слабым голосом произнес Мэт, — здесь мне нравится больше.

— Вокруг этого холма я выставлю охраняющих сторожей, — сказала Морейн. Она уже слезла с Алдиб. — Настоящий барьер, как мух на мед, привлечет внимание, которое нам не нужно, но если любое создание Темного или то, что служит Тени, приблизится к нам на милю, я буду знать об этом.

— С барьером я был бы счастливее, — сказал Мэт, когда его сапоги коснулись земли, — пока он держит это, эту... тварь по ту сторону.

— О-о, успокойся, Мэт, — коротко и резко сказала Эгвейн, а Найнив в то же время заметила:

— И они станут поджидать нас, когда мы отправимся в путь утром? Ты и в самом деле глуп, Мэтрин Коутон.

Мэт сердито посмотрел на двух женщин, слезающих с лошадей, но рта не раскрыл.

Взяв Белу под уздцы, Ранд обменялся улыбкой с Перрином. На миг ему показалось, будто дело происходит почти что дома: Мэт, который говорит то, что вовсе не следует, и в самый неподходящий момент. Затем ухмылка мало-помалу покинула лицо Перрина; в сумерках его глаза и вправду светились, как будто в них горел желтый огонь. Усмешка Ранда тоже пропала. Тут совсем не как дома.

Ранд, Мэт и Перрин помогали Лану расседлывать и стреножить лошадей, пока остальные обустраивали лагерь. Лойал с ворчанием устанавливал маленькую печку Стража, но его толстые пальцы двигались с удивительным проворством. Эгвейн, тихонько напевая, наполнила чайник из круглобокого меха с водой. Ранду теперь больше не приходилось гадать, почему Страж настоял на том, чтобы взять с собой столько полных бурдюков.

Поставив седло гнедого вровень с остальными, Ранд отвязал свои переметные сумы и скатки одеял от задней луки, повернулся и замер. В ушах зазвенело от ужаса. Огир и женщины пропали. Канули в небытие и печка, и плетеные короба с вьючной лошади. На вершине холма было пусто, одни лишь вечерние тени.

Онемелой рукой юноша нашарил меч, неясно, как сквозь вату, слыша, как Мэт произносит проклятие. Перрин крутил головой, высматривая опасность, и сжимал в руках свой топор.

— Овечьи пастухи, — пробормотал Лан. Страж невозмутимо зашагал по вершине холма и на третий шаг исчез.

Ранд оторопело переглянулся с Мэтом и Перрином, а затем они втроем гурьбой устремились туда, где исчез Страж. Внезапно Ранд остановился как вкопанный, сделав после еще шаг, когда ему в спину врезался Мэт. Эгвейн, занятая у маленькой печурки с чайником, подняла на ребят взгляд. Найнив закрывала заслонку у второго зажженного фонаря. Все были здесь: Морейн сидела скрестив ноги, Лан полулежал на земле, опершись на локоть, Лойал доставал книгу из своего дорожного мешка.

Осторожно Ранд оглянулся. Склон холма остался на месте, где и был, дальше тонули во мраке затененные деревья, озера за ними. Он боялся сделать шаг назад, боялся, что его спутники вновь исчезнут и на этот раз он не сможет их отыскать. Аккуратно, бочком Перрин обошел Ранда и испустил долгий выдох.

Морейн заметила троих ребят, те стояли вместе раскрыв рты. Перрин смущенно опустил взгляд и сунул топор обратно в толстую петлю на поясе, словно решив, будто никто ничего не заметил. Улыбка тронула губы Морейн.

— Это простая вещь, — сказала она, — уклонение, так чтобы любой глаз, смотрящий на вас, вместо этого смотрел в обход вас. Нельзя, чтобы сегодня ночью видели наши огни, а Запустение — не то место, где стоит сидеть в темноте.

— Морейн Седай говорит, что я могла бы сделать это. — Глаза Эгвейн сверкали. — Она говорит, что я вполне могу управляться с Единой Силой уже сейчас!

— Не без подготовки, дитя мое, — предостерегла девушку Морейн. — Самые простые вещи, имеющие отношение к Единой Силе, могут оказаться опасными для необученных и для тех, кто находится рядом с ними.

Перрин фыркнул, а у Эгвейн был такой неловкий вид, что у Ранда появились подозрения, не опробовала ли она уже свои способности.

Найнив опустила фонарь на землю. Вместе с крохотным пламенем печки пара фонарей давала щедрый свет.

— Когда ты отправишься в Тар Валон, Эгвейн, — тщательно подбирая слова, сказала она, — возможно, я пойду с тобой. — Взгляд, который она бросила на Морейн, был, как ни странно, преисполнен готовности защищаться. — Ей будет приятно видеть знакомое лицо среди чужаков. Ей нужен будет кто-то, с кем можно посоветоваться, кроме Айз Седай.