Реформатором-либералом, увлекающимся масонством?

Первым русским императором, сумевшим осознать мистическую силу единения монарха с подданными, поднявшим свой народ на Отечественную войну и одержавшим величайшую победу?

Одиноким, слабым правителем, который не сумел противиться злобному и агрессивному натиску аристократии и так и не освободил народ из жестокой неволи?

В этот ряд естественно и логично для народной совести вписывается превращение императора Александра I в старца, замаливающего свои грехи…

Оно из той русской жизни, сила которой и помогла стране одолеть и новоявленного завоевателя Вселенной, и ту иноземную мистику, что липучим туманом стремилась окутать сознание России.

Известие о кончине императора пришло в Варшаву к цесаревичу Константину Павловичу 25 ноября вечером, а в Санкт-Петербурге еще и на следующий день молились о выздоровлении Александра I…

Тем не менее в царском дворце прошло тогда совещание, на котором обсуждалось, кто должен занять престол в случае смерти государя. Верховодил на этом совещании военный генерал-губернатор Петербурга граф М.А. Милорадович.

В принципе, всё было ясно.

По указу Павла, выпущенному в 1797 году, права на престол принадлежали Константину. Однако Константин был женат вторым браком на польской дворянке, и поэтому в силу указа Александра I от 1820 года, по которому наследник престола должен быть женат на особе из владетельного дома, Константин прав на престол лишался, и наследником становился Николай I.

Однако военный генерал-губернатор Петербурга граф М.А. Милорадович заявил, что, поскольку всенародного отречения Константина от престола не было, гвардия присягу Николаю не принесет.

Михаилу Андреевичу Милорадовичу предложили познакомиться с распоряжениями императора (там было и отречение Константина), но он ответил, что корона для него священна и, прежде чем читать бумаги, надобно исполнить свой долг.

М.А. Милорадович вел себя во время совещания весьма смело.

– У кого 60 тысяч штыков в кармане, тот может смело говорить! – пояснил он и добавил, что великий князь Николай никак не может надеяться наследовать брату своему Александру I, ибо законы империи не дозволяют располагать престолом по завещанию. К тому же завещание Александра I известно только некоторым лицам, а в народе, как и отречение Константина, оно не ведомо. Если бы Александр I хотел, чтобы Николай наследовал престол, он должен был обнародовать свою волю и согласие с нею Константина еще при жизни. А теперь поздно… Теперь ни народ, ни войско не поймут отречения и припишут все измене, тем более что ни государя самого, ни наследника нет в столице. Гвардия откажется в таких обстоятельствах принести присягу Николаю…

Командующий гвардией А.Л. Воинов и командующий гвардейской пехотой генерал К.И. Бистром поддержали М.А. Милорадовича.

И вот на следующий день, 27 ноября, когда во время молебствия за здравие Александра I в Зимний дворец пришло сообщение о кончине императора, Николай под давлением М.А. Милорадовича вынужден был подписать присяжный лист.

«Великий князь поднял руку; задыхаясь от рыданий, дрожащим голосом повторял он за священником слова присяги; но когда надобно было произнести слова: государю императору Константину Павловичу, дрожащий голос сделался твердым и громким; все величие этой чудной минуты выразилось в его мужественном, решительном звуке», – вспоминал об этой присяге в дворцовой церкви В.А. Жуковский.

То ли Василий Андреевич не знал, что Николай Павлович приносит присягу брату Константину под прямым давлением Михаила Андреевича Милорадовича, угрожавшего поднять всю гвардию, то ли слишком хорошо знал это…

С необыкновенной силой и точностью запечатлел он один из самых драматичных моментов русской истории, когда законный наследник престола, подчиняясь обстоятельствам, ради того, чтобы не допустить кровавой драмы, жертвует своим правом на престол.

Точно так же поступил в свое время сын равноапостольного князя Владимира святой князь мученик Борис, который тоже пожертвовал великокняжеским столом, чтобы предотвратить гражданскую войну… Забегая вперед, скажем, что, как и тогда князю Борису, Николаю не удалось предотвратить пролития крови, но это не его вина…

Следом за Николаем, в обход существующего порядка, Константину присягнула гвардия. Однако не долгим было торжество генерал-губернатора Милорадовича, устроившего это беззаконие.

Уже 3 декабря великий князь Михаил Павлович привез из Варшавы письма Константина Павловича, который подтверждал свой отказ от прав на престол. Такого еще не бывало в истории Дома Романовых…

Рассказывают, что Николай I, когда пришло это известие, почти на целый час покинул сановников. Но когда снова вышел к ним, даже в походке, в движениях произошли перемены. Это был уже не юноша, а император, принявший на себя ответственность за державу!

9 декабря Николай I сам набросал текст, объясняющий запутанную ситуацию престолонаследия, и поручил Н.М. Карамзину написать на этой основе манифест о восшествии на престол.

«Когда получено было 27-го числа минувшего Ноября горестное известие о кончине блаженной и вечной славы достойной памяти Государя Императора Александра I, первое стремление сердца моего было принесть присягу в верности старшему брату моему, Государю Цесаревичу и Великому Князю Константину Павловичу, как законному по первородству Наследнику Престола Государства Российского, буде другого покойным Императором не назначено и объявлено не было. Исполнив первый таким образом священный долг верноподданного, известился я от Государственного Совета, что находится в архиве оного пакет, на имя Председателя от покойного Императора присланный, с собственноручною над оным надписью: хранить до собственного Его Императорского Величества востребования, или в случае кончины Его Императорского Величества прежде всякого действия в чрезвычайном собрании Совета вскрыть, и что сие последнее повеление Государственным Советом исполнено, и найдено, что пакет сей включал: I) Письмо Государя Цесаревича и Великого Князя Константина Павловича к покойному Императору, в коем торжественно просит Его Императорское Величества согласия на свободное уступление в пользу мою и потомства моего права наследия Престола Всероссийского, Его Высочеству Цесаревичу принадлежащего по праву первородства; 2) и в последствие сего Манифест покойного же Императора Александра I от 16 Августа 1823 года, по желанию Его Высочества Цесаревича, торжественно меня назначающей Наследником Всероссийского Престола и проч.

По объявлении мне о том я остался однако ж верен присяге старшему моему брату, непоколебим в решении своем и настоял, чтоб все Государство последовало примеру моему, не в ослушание священной для верноподданных воле покойного Государя, общего нашего отца и благодетеля, но дабы нелицемерным исполнением долга своего пред законным Наследником Престола, по Манифесту блаженной памяти Родителя нашего Императора Павла I, утвержденному 15 Сентября 1801 года, и потому по коренному закону наследия Всероссийского Престола, утвердить навсегда законный порядок наследия, что лично Государынею Императрицею, любезнейшею Родительницею нашею, удостоено благословения.