этому списку покойников, но мы решили, что нам пока еще рановато убираться на тот свет. — Он мотнул головой в сторону Аннабель.

— Когда собираетесь напустить своих бандитов на людей, Ал, — добавила та улыбаясь, — не надо вставать так, чтобы в зеркале было видно ваше отражение. Что до меня, то я бы прямо сейчас распорола вам глотку и вышвырнула ваше дохлое тело на свалку. Туда, куда свозят мусор и всякие отходы. Понятно?

Стоун снял наручники с рук и ног Трента.

— Это будет обмен. Мы получим Калеба, вы получите свободу.

— А какие гарантии?

— Такие же, как у Калеба. Придется верить мне на слово. Вставайте!

Трент поднялся на подкашивающихся ногах, и все сгрудились вокруг него.

— Только вы об этом знаете? Если вы сообщили полиции…

— Заткнитесь! — окрысился на него Стоун. — Надеюсь, у вас уже готов фальшивый паспорт и куплены билеты на самолет.

Робин открыл дверцы, и они вылезли, держа Трента в середине.

— Господи! — воскликнул Трент, глядя на море людей перед собой. — Что за черт? Что тут происходит?!

— Вы что, газет не читаете? — ответил Стоун. — Это Национальный книжный фестиваль на Молле.

— И марш против бедности, — добавил Милтон.

— Две сотни тысяч народу, — вставил Робин. — Замечательный праздник, прямо в столице. Читайте книги и боритесь с бедностью. — Он толкнул Трента в бок. — Пошли, вонючка, нам не следует опаздывать.

Молл протянулся почти на две мили, ограниченный с запада мемориалом Линкольна, а с востока Капитолием и окруженный огромными музеями и впечатляющими правительственными зданиями.

Национальный книжный фестиваль, ежегодное празднество, собрал более ста тысяч участников. Здесь были установлены огромные шатры размером с цирк-шапито, украшенные флагами и транспарантами с надписями: «Художественная литература», «История», «Детская литература», «Триллеры», «Поэзия» и так далее. В этих шатрах писатели, художники-иллюстраторы, сказочники и все прочие собирали огромные толпы людей.

По Конститьюшн-авеню к Капитолию двигался марш протеста против бедности. После него участники всех прочих маршей тоже присоединятся к книжному фестивалю, доступ на который был открыт для публики.

Стоун тщательно спланировал обмен, назначив встречу в месте, подсказанном ему Алексом Фордом. Оно было выбрано возле Смитсоновского института на Джефферсон-стрит. Когда вокруг толпы людей, убийце почти невозможно получить хороший обзор цели и произвести точный выстрел, тем более с приличного расстояния. В рюкзаке у Стоуна было некое устройство, которое должно было помочь ему завершить дело так, как ему было необходимо, поскольку, добившись возврата Калеба, Оливер вовсе не желал позволить Альберту Тренту и его приятелям-шпионам сбежать.

— Впереди и чуть правее, возле стоянки мотоциклов, — сказал Робин.

Стоун кивнул: он уже заметил Калеба, стоявшего на небольшом газоне и до пояса закрытого живой изгородью. За ним виднелся огромный фонтан. Он давал некоторое прикрытие от толп людей. Позади Калеба стояли двое мужчин в темных очках и натянутых на головы капюшонах. Стоун был уверен, что они вооружены, но он также знал, что на крыше Смитсоновского института уже сидят снайперы, и они уже навели прицелы на этих людей. Но стрелять они будут только в случае крайней необходимости. И еще он знал, что Алекс Форд где-то поблизости, координирует операцию.

Стоун пристально смотрел на Калеба, а тот, кажется, уже запаниковал, что вообще-то было для него обычно, но Стоун заметил в глазах друга кое-что еще, что ему очень не понравилось: выражение полной безнадежности.

И только тут он увидел, что надето Калебу на шею.

— Господи! — пробормотал он. — Робин, ты видишь?

— Вот ублюдки! — Гигант выглядел совершенно пораженным.

Стоун обернулся к Милтону и Аннабель, шедшим позади:

— Стойте здесь!

— Что такое? — спросила Аннабель.

— Но, Оливер… — запротестовал Милтон.

— Стойте здесь! — резко повторил Стоун.

Милтон и Аннабель замерли на месте. Аннабель выглядела обиженной, а Милтона приказ Стоуна вообще словно парализовал. Робин, Стоун и Трент продолжали продвигаться вперед, пока не оказались лицом к лицу с Калебом и его похитителями.

Калеб издал стон, слышимый даже на фоне шума воды в фонтане, и показал на то, что напоминало собачий ошейнику него на шее.

— Оливер…

— Я знаю, Калеб, знаю. — Он ткнул пальцем в устройство и бросил людям в капюшонах: — Снимите это с него. Немедленно!

Те лишь покачали головами в ответ. Один показал Стоуну маленькую черную коробочку с двумя кнопками, торчащими из крышки:

— Только когда будем в безопасности.

— Полагаете, я дам вам уйти, оставив мину на шее моего друга?

— Как только мы окажемся достаточно далеко, мы ее дезактивируем.

— И, по вашему мнению, я должен в это поверить?!

— Именно.

— Тогда вы отсюда никуда не уйдете, и если взорвете мину, то погибнете вместе с нами.

— Это не мина, — сказал похититель и снова показал Стоуну коробочку. — Если я нажму красную кнопку, он получит такую дозу токсина, что слона хватит убить. Он будет мертв еще до того, как я сниму палец с кнопки. А если нажать черную кнопку, вся система выключится и вы сможете снять ошейник, не опасаясь утечки яда. Только не пытайтесь силой отнять у меня это устройство. Даже если начнут стрелять снайперы, я все равно успею нажать кнопку. — Он так и держал палец над красной кнопкой и улыбался Стоуну, оказавшемуся перед неразрешимой дилеммой.

— Наслаждаешься своим преимуществом, скотина? — словно выплюнул Робин.

Человек не отводил взгляда от Стоуна.

— Мы полагаем, что вы тут собрали кучу полицейских, готовых схватить нас, как только ваш приятель окажется в безопасности. Так что извините — мы просто приняли некоторые меры предосторожности.

— А что помешает вам включить эту штуку, когда вы уйдете? — возразил Стоун. — Только не надо мне снова твердить о доверии. Это меня из себя выводит.

— У меня приказ: не убивать его, если у нас будет свободный путь для отхода. Если вы дадите нам уйти, он останется в живых.

— Куда именно вы хотите попасть, прежде чем отключите это устройство?

— Не так уж и далеко. Через три минуты нас здесь не будет. Но если придется ждать слишком долго, я нажму на красную кнопку.

Стоун посмотрел на Калеба, потом на разъяренного Робина и обратно на Калеба.

— Калеб, послушай меня. Нам придется им поверить.

— О Боже, Оливер! Спаси меня. Пожалуйста. — Калеб явно не доверял вообще никому.

— Я тебя спасу, точно спасу, — произнес Стоун в полном отчаянии. — Сколько отравленных игл в этой проклятой штуке?

— Что?! — Похититель, кажется, был очень удивлен.

— Сколько?

— Две. Одна справа, другая слева.

Стоун повернулся к Робину и отдал ему свой рюкзак. И сказал шепотом:

— Если я погибну, постарайся, чтобы это было не напрасно.

Робин взял рюкзак и кивнул. Лицо его было бледным, но движения четкими