Боливар родился 27 июля 1783 года в Каракасе, столице Венесуэлы. Эта страна в северной части Южной Америки открыта Колумбом во время его третьего плавания, в 1498 году, видимо при участии Америго Веспуччи. А через год названа Венесуэлой, что переводится как «малая Венеция».

Семья Боливара – богатые креолы, так называли испанцев, родившихся в Америке. Родом они были из северной части Испании, из Страны басков. Его предки стали первопоселенцами и всегда гордились своим происхождением.

К XVIII веку они, видимо, утратили чистоту рода – подмешалась индейская и, возможно, негритянская кровь. Зато были исключительно богаты. Отец Боливара владел поместьями, золотыми приисками, сахарными заводами, торговал какао и другими ценными продуктами. У семьи было более тысячи рабов.

И все-таки креол – это не вполне испанец. Испанские гранды, которые тоже могли владеть поместьями в Америке, относились к креолам несколько свысока. И это, пожалуй, один из корней сложной натуры Симона Боливара, отличавшегося не только отвагой, но и немыслимым честолюбием. А идеи революции и свободы носились в воздухе. Недавно обрели независимость английские колонии Америки. Шла Французская революция.

Когда Симону было три года, умер его отец, а в восемь лет он потерял и совсем еще молодую мать. Люди европейского происхождения нередко плохо переносили климат Венесуэлы.

Сироту растила няня, чернокожая рабыня. Боливар писал о ней: «Ипполита, моя мать. Ее молоко вскормило меня, и я не знал других родителей кроме нее».

У креолов был своего рода комплекс, страстное желание не отличаться от испанцев, и они очень серьезно занимались образованием своих детей. И у Симона появился учитель по имени Родригес, венесуэльский просветитель. Они встретились, когда ученику было девять лет, а учителю – двадцать. Со временем они стали близкими друзьями.

Родригес был фанатичным поклонником Руссо и других французских просветителей. Со временем – а он пережил своего ученика – его взгляды развивались в сторону утопического социализма. На этом основании его сравнивают с Сен-Симоном и Оуэном.

Учитель сыграл в жизни Боливара очень важную роль, фактически заменив мальчику отца. После смерти родителей опекуном Симона стал сначала дед, тоже вскоре скончавшийся, потом дядя и, наконец, Родригес. Мальчик далеко не сразу свыкся с необходимостью жить в небогатом доме своего учителя, бежал оттуда, был возвращен по суду… Так формировалась его несгибаемая натура. Потом он доказал всей своей жизнью, что способен не падать духом, даже встречая непреодолимые препятствия.

В четырнадцать лет Боливар вынужден был расстаться с Родригесом, которого заподозрили, наверное небезосновательно, в том, что он участвовал в антииспанском заговоре. Он бежал в Европу, сказав ученику: «Мы еще встретимся. И борись, пожалуйста, до конца с этими годос». Такова была презрительная кличка испанцев в Венесуэле.

Родственники наняли Симону нового учителя, наверняка за очень хорошие деньги, потому что это был известный поэт Андрес Бельо, знаток классической древности, один из самых образованных людей этой части Америки. Но через два года, в 1799-м, юноша расстается и с этим учителем, потому что был отправлен в Европу.

Прежде всего, он, конечно, поехал в Испанию, однако не очень там прижился. Судя по его письмам, воспоминаниям и биографии, написанной позже Родригесом, Симон делал все, чтобы подчеркнуть, что он не отличается от испанской аристократии. Из-за этого подчеркнутого стремления к равенству с самыми знатными испанцами его заподозрили в заговоре и чуть не арестовали. Спасли только связи родственников.

Он проехал по Италии, Швейцарии, Англии. Семья хотела, чтобы он изучал право. Но строго систематического образования он не получил. Зато был образован весьма широко. Любил античную литературу, читал труды французских энциклопедистов. Умирая, он будет держать в руках томик Руссо.

В 1802 году Боливар провел несколько месяцев в Париже. Дышал революционным воздухом. Первый консул Наполеон Бонапарт все еще воспринимался как дитя Революции. Романтика его биографии увлекала восемнадцатилетнего латиноамериканца. Свобода, равенство, братство, какой-то корсиканец – артиллерийский поручик – встал во главе государства. Почему бы и уроженцу Каракаса не сделаться революционным генералом? Это произойдет, но не сразу.

В 19 лет Боливар женился на маркизе Марии-Тересе дель Торо, дочери человека, близкого ко двору. Любовью его жизни станет совсем другая женщина. Через 20 лет он обретет верную подругу, креолку Мануэлу Саэнс, которая однажды спасет ему жизнь.

А пока женитьба, какая подобает знатному испанцу. После свадьбы, состоявшейся в Мадриде, Боливар увез молодую жену в Венесуэлу. Мария-Тереса была образованна, обаятельна, но у нее было очень хрупкое здоровье. И климат Венесуэлы оказался для нее непереносимым. Она скончалась от лихорадки через несколько месяцев.

Хуан Ловера. Симон Боливар.

1827 г.

Боливар, конечно, горевал о ней, но теперь ему проще было всецело отдать себя делу, которое его уже влекло. Вскоре он вновь отправился в Париж и стал свидетелем коронации Наполеона Бонапарта. Это глубоко его возмутило. Он заявлял: «Я боготворил его как героя Республики, как блестящую звезду славы, как героя свободы, но с того дня, когда он провозгласил себя императором, для меня он превратился в двуличного тирана». (Через 22 года Боливар возложит на себя чрезвычайные диктаторские полномочия, а это путь к императорской короне; правда, диктатуру он будет понимать в античном смысле.)

Состояние Наполеона после коронации некоторые историки называют «династическим безумием». Он решил на все престолы посадить своих родственников, создать что-то вроде новой королевской династии в масштабах всей Европы. В 1806 году Наполеон определил на испанский престол своего брата Жозефа. И это объективно содействовало движению против испанского владычества в Южной Америке. Нестабильность в Испании была использована колониями в борьбе за свободу.

В 1810 году в Южную Америку пришли сведения о том, что в Испании развернулась война против французской оккупации. И сразу начались войны в испанских колониях: поднялись Мексика, Аргентина – тогда Ла-Плата – Чили, Перу. Это было широкое движение за освобождение от колониальной зависимости. Симон Боливар почувствовал, что пришло время для выполнения его революционных замыслов.

Его роль определялась не только богатством и связями, но и, в первую очередь, его харизмой. Он писал: «Я оставил в неприкосновенности закон законов – равенство, потому что без него мертвы все гарантии, все права. Во имя равенства мы должны идти на жертвы, на алтарь равенства я положил позорное рабство. Я не успокоюсь до тех пор, пока не разорву цепи, которыми Испания опутала мою родину». Таково было его стремление к свободе. К свободе как таковой, понимаемой широко, иногда абстрактно. И своих рабов он освободил в самом начале борьбы за независимость.