РП ОУН. РП ОУН, однако, в то же время располагал сотнями лично знакомых и тысячами связанных кличками членов[308]”[309]. Кроме того, ПУН утратил инициативу и темп в противодействии РП ОУН и начал решительно бороться против них лишь 13 августа 1940 года. Мельник распорядился создать краевую экзекутиву в Галиции и направил во Львов своего проводника Ярослава Гайваса (“Быстрый”) с группой референтов для подрыва позиций РП ОУН в критической точке. Столь длительная задержка позволила сторонникам Бандеры существенно укрепить свои позиции.

Впрочем, ключом к решению конфликта обладали не Мельник или Бандера, а немцы. Они внимательно следили за развитием ситуации, для чего имели все возможности, поскольку располагали агентом в самом высшем эшелоне руководства ОУН, а впоследствии — РП ОУН. Этим человеком был уже упоминавшийся Рико Ярый (“Карпат”), в прошлом австро-венгерский офицер по имени Рихард Яри, начинавший свою деятельность еще в УВО под руководством полковника Коновальца. Украинские связи появились у него в период службы по контракту в Украинской Галицийской армии, а после возвращения в Австрию он сохранил и расширил их. К началу 1930-х годов благодаря своим организационным и финансовым способностям Ярый занял видное место в Закордонной экспозитуре УВО. Однако приблизительно в 1934 году у Коновальца появляются сомнения в его причастности к германской разведке и еще большие — в его финансовой чистоплотности. Подозрения росли, и к 1937 году руководитель УВО собрался окончательно разобраться в них. Гибель Коновальца позволила Ярому отсрочить серьезное разбирательство, но новый проводник Мельник не собирался спускать дело на тормозах. Тогда постоянно проживавший в Германии австриец решил применить тактику проволочек и затягивания, позволившую ему на некоторое время оттянуть неприятности. Естественно, что при возникновении конфликта в ОУН Ярый сразу же оценил возможности, которые сулило бы ему отстранение от власти прежнего руководства, и немедленно примкнул к сторонникам Бандеры. С этого момента абвер его стараниями начал поддержку РП ОУН, не зная еще, что в дальнейшем такое решение принесет Германии крупные проблемы. Личные отношения Мельника с немцами продолжали оставаться хорошими, однако отныне они не распространялись на ПУН. Естественно, его не сбрасывали со счетов, но более не предоставляли безоговорочную поддержку, как это имело место ранее. Именно это и стало окончательным аргументом в споре двух фракций ОУН.

Тем не менее, Мельник все же довел дело Бандеры до трибунала, но тот, как и следовало ожидать, на слушание не явился. В результате заочного рассмотрения обвинительных материалов самоназначенного проводника ОУН приговорили к смертной казни, после чего председатель ПУН заменил это наказание исключением из организации. Естественно, Бандера и не подумал подчиниться. Мельник не оставил без внимания и Ярого, о роли которого в расколе догадывался. 25 августа 1940 года он вызвал в судебное заседание и его, однако не в Главный революционный трибунал, а в Организационный суд, стремясь подчеркнуть незначительность будущего подсудимого в иерархии ОУН. В письме-повестке претензии к Ярому конкретизировались достаточно четко: “Конкретизируя выдвинутые против Вас обвинения, ставлю Вас перед Организационным судом ОУН за денежные злоупотребления и вредное денежное хозяйствование… До момента вынесения приговора Организационным судом приостанавливаю Ваши права члена ПУН и члена ОУН”[310].

С этого времени наступил действительный раскол Организации украинских националистов, после которого началось создание параллельных экзекутив и приостановление прав отдельных руководителей. Оба крыла жестоко враждовали и приговаривали к смерти активных участников противоположных фракций, что в 1940 году повлекло гибель множества сторонников Мельника и Бандеры. Обеим сторонам срочно требовалась внешняя поддержка, найти которую можно было только в Германии. В дальнейшем Мельник и его приверженцы ставили себе в заслугу незначительность своих контактов с немцами, однако это произошло исключительно из-за того, что абвер и СД не проявили особого интереса к ПУН, и его члены оказались невостребованными. Зато руководители РП ОУН сразу же сделали ставку на немцев и, как выяснилось в середине 1941 года, жестоко просчитались. ОУН в целом была готова принять любую иностранную помощь, но расценивала ее лишь как средство достижения собственных целей без всяких дальнейших политических уступок поддерживающей стороне, которой перед Второй мировой войной являлась Германия. Немцы, однако, имели на этот счет совершенно иные планы, о которых украинские националисты пока лишь смутно догадывались. Такое заблуждение характерно для практически любой подпольной организации, а в ситуации с ОУН оно еще и подпитывалось действиями Ярого. По данным некоторых исследователей, сам Бандера числился агентом абвера, назывался даже его псевдоним “Сера”, но, в отличие от данных о Мельнике, эта информация вызывает крайнее сомнение, а псевдоним, скорее всего, является отголоском подпольной клички, в соответствии с которой в документах ОУН он часто упоминался как “Бандера-Серый”, точно так же, как и Ярослав Стецько-Карбович. Достоверно известно, что председатель РП ОУН с нетерпением ожидал начала советско-германской войны, чтобы провозгласить в захваченном Львове правительство независимой Украины. Любопытно, что в период войны роли распределились совершенно иначе. Хорошо относившийся к немцам Мельник практически отказался сотрудничать с ними, а вот его соперники неоднократно прибегали к помощи абвера и СД.

К рассматриваемому времени относится этап активизации СБ ОУН, в первую очередь использовавшей для своего становления помощь спецслужб рейха. В частности, с немецкой помощью в оккупированном Кракове в конце 1939 года была организована школа подготовки кадров для СБ, главным образом для работы против Советского Союза. Практически сразу же после раскола ОУН Бандера распорядился создать в составе центрального аппарата своей организации Службу безопасности (СБ), в первую очередь ориентированную на террористические акты против мельниковцев. Новый оперативный орган возглавил Микола Лебедь, его заместителем был назначен Микола Арсенич (“Михайло”, “Григор”), со временем принявший руководство службой. Оба они считались самыми жестокими деятелями в окружении Бандеры и до некоторого периода сосредоточивались в основном на межфракционной борьбе в ОУН. Борьба эта велась как путем раскола и дискредитации противников, так и их физического уничтожения. Мельниковцы старались не отставать, и до середины 1941 года в обеих фракциях ОУН были уничтожены не менее 600 человек, треть из которых приходится на приверженцев Бандеры.

Однако деятельность СБ ОУН отнюдь не ограничивалась межфракционной борьбой. Ее руководящие документы относили к главным противникам СССР, Польшу, Румынию и Венгрию. В 1940 году к основным задачам Службы безопасности были отнесены:

— борьба за здоровое моральное состояние в ОУН;

— противодействие разведывательно-подрывной деятельности вражеских спецслужб и их агентуры;

— выполнение некоторых функций судебной власти, в первую очередь исполнительных;

— обеспечение личной безопасности членов ОУН и их имущества;

— создание разведывательных позиций во враждебном окружении в целях ведения разведки, совершения диверсий и провокаций.

Весьма широко была развита агентурно-осведомительная сеть