Нацисты не стали с этим мириться. Сотни железнодорожников были казнены, тысячи – отправлены в лагеря. Но саботаж нарастал, и ко дню наступления в Нормандии железнодорожное движение в некоторых районах Франции было парализовано.

Сейчас, на следующий день после начала наступления, Ллойд лежал на верхушке насыпи у главной железнодорожной линии на Руан, столицу Нормандии, в месте, где рельсы уходили в тоннель. Со своей выигрышной позиции он видел приближающиеся поезда за милю.

С Ллойдом было еще двое, с прозвищами Легионер и Сигара. Легионер был местным лидером Сопротивления. Сигара был железнодорожником. Ллойд принес динамит. Главной функцией Англии во Французском Сопротивлении были поставки оружия.

Они лежали втроем, полускрытые высокой травой, усыпанной цветами. В такое местечко надо приходить с девушкой в солнечный день вроде сегодняшнего, подумал Ллойд. Дейзи бы здесь понравилось.

Вдалеке появился поезд. По мере его приближения Сигара внимательно всматривался. Ему было около шестидесяти, он был маленький, жилистый, с морщинистым лицом много курящего человека. Когда поезд еще был в четверти мили от них, он отрицательно покачал головой. Это был не тот поезд, который они ждали. Локомотив промчался мимо, выпуская клубы дыма, и въехал в тоннель. Он тянул четыре пассажирских вагона, в которых было полно народу – и гражданские, и в форме. Но у Ллойда были планы на более важную дичь.

Легионер взглянул на часы. У него была смуглая кожа и черные усы, и Ллойд подозревал, что в роду у него были североафриканцы. Сейчас Легионер нервничал. Они здесь были как на ладони – на открытом месте, при свете дня. Чем дольше они здесь находятся, тем больше вероятность, что их заметят.

– Сколько еще? – обеспокоенно спросил он.

Сигара пожал плечами.

– Посмотрим.

Ллойд по-французски сказал:

– Можешь идти, если хочешь. Все же готово.

Легионер не ответил. Он не собирался пропустить такое событие. Для поддержания своей репутации и авторитета ему нужно было иметь возможность сказать: «Я был там».

Сигара напряженно вгляделся в даль, кожа вокруг глаз пошла морщинами, когда он сощурился.

– Ну… – сказал он уклончиво. Потом привстал на колени.

Ллойд едва смог заметить поезд, куда там разглядеть, тот он или нет, но Сигара оживился. Двигался поезд намного быстрее, чем предыдущий, это Ллойд заметил. Когда он приблизился, Ллойд увидел, что он еще и длиннее: дюжины две вагонов, а то и больше, подумал он.

– Вот он, – сказал Сигара.

Пульс у Ллойда зачастил. Если Сигара прав, то это был поезд для транспортировки немецких войск, и он вез более тысячи человек, солдат и офицеров, в Нормандию, на поля сражений. Может быть, за этим поездом последует еще много других таких поездов… И делом Ллойда было проследить, чтобы ни этот, ни другие через тоннель не прошли.

Потом он увидел кое-что еще. За поездом следовал самолет. На его глазах самолет поравнялся с поездом и стал снижаться.

Самолет был английский.

Ллойд узнал «Хоукер Тайфун», носивший прозвище «тиффи» – одноместный истребитель-бомбардировщик. «Тиффи» часто отправляли далеко за линию фронта с опасным заданием – наносить удары по вражеским коммуникациям. Самолетом управляет смелый человек, подумал Ллойд.

Но это не вязалось с планом Ллойда. Ему совершенно не улыбалось, чтобы поезд был уничтожен до того, как войдет в тоннель.

– Черт, – сказал он.

«Тиффи» выпустил по вагонам пулеметную очередь.

– А это еще что? – сказал Легионер.

– Чтоб я сдох, если знаю, – пробормотал по-английски Ллойд.

Теперь он разглядел, что паровоз тащил вперемежку и пассажирские вагоны, и вагоны для скота, – однако в них тоже, скорее всего, везли людей.

Самолет, идя на более высокой скорости, чем поезд, обстрелял вагоны. У него было четыре 20-миллиметровых пулемета с ленточным питанием, и ужасный звук их выстрелов заглушал даже рев самолетного двигателя и энергичное пыхтение поезда. Ллойд не мог не чувствовать жалости к угодившим в ловушку солдатам, у которых не было возможности укрыться от смертельного града пуль. Странно, что пилот не стреляет ракетами, подумал Ллойд, они очень эффективны против поездов и автомобилей, хоть ими трудно точно стрелять. Может быть, он уже использовал их раньше.

Кое-кто из немцев мужественно высовывался из окон и стрелял по самолету из пистолетов и винтовок, но безуспешно.

Но теперь Ллойд увидел легкую противовоздушную зенитную установку, размещенную на платформе сразу за паровозом. Двое артиллеристов поспешно готовили к бою большую пушку. Она развернулась на своем основании, и дуло поднялось, целясь в английский самолет.

Пилот, похоже, не заметил этого, так как продолжал следовать прежним курсом, и его пули решетили крыши вагонов, над которыми он летел.

Большая пушка выстрелила – и промахнулась.

Интересно, подумал Ллойд, не знаком ли он с пилотом. На службе в действующей армии Великобритании никогда не было одновременно больше пяти тысяч летчиков. И очень многие из них бывали на вечеринках Дейзи. Ллойд вспомнил Хьюберта Сент-Джона, блестящего выпускника Кембриджа, с которым несколько недель назад они вспоминали студенческие дни; Денниса Чосера, индейца с Тринидада, – тот горько жаловался на безвкусную английскую еду, особенно ему надоело картофельное пюре, которое, казалось, давали при каждом приеме пищи; и Брайана Мэнтела, дружелюбного австралийца, которого он переводил через Пиренеи в последний свой переход. Этот храбрец в «тиффи» вполне мог оказаться знакомым Ллойда.

Противовоздушное орудие снова выстрелило, и снова мимо.

Либо пилот до сих пор не увидел пушки, либо был уверен, что она не сможет в него попасть, потому что не предпринимал никаких действий, чтобы уклониться от выстрелов, но продолжал идти на опасно низкой высоте и стрелять по вагонам с войсками.

Паровозу оставалось всего несколько секунд до тоннеля, когда в самолет попали.

Двигатель самолета загорелся, заклубился черный дым. Пилот отвернул от железной дороги, но – слишком поздно.

Поезд въехал в тоннель, вагоны промчались мимо того места, где находился Ллойд. Он увидел, что каждый вагон был битком – десятки, сотни немецких солдат.

«Тиффи» летел прямиком на Ллойда. На миг ему показалось, что самолет упадет точно туда, где он лежит. Он уже и так был распластан на земле, но сейчас, как дурак, закрыл руками голову, словно это могло его спасти.

«Тиффи» с ревом промчался метрах в тридцати над ним.

Потом Легионер нажал на кнопку детонатора.

Внутри тоннеля раздался звук, подобный грому, когда взорвались пути, затем – ужасный скрежет сминаемой стали, когда поезд сошел с рельсов.

Сначала вагоны, полные солдат, продолжали проноситься мимо, но секунды спустя их ход замедлился. Концы двух соседних вагонов перевернутой буквой V поднялись в воздух. Ллойд услышал, как кричат в вагонах люди. Все вагоны скатывались с рельсов и рассыпались, как выпавшие из коробки спички, вокруг темного отверстия – входа в тоннель. Железо сминалось, как бумага, а битое стекло дождем посыпалось на троих подрывников, наблюдавших за происходящим с гребня насыпи. Им грозила опасность погибнуть от собственного взрыва, и без единого слова они вскочили и бросились бежать.