— Тот человек солгал тебе. Твое настоящее тело уже стало прахом. Тебе нужно было всего лишь войти в следующий круг перерождений. Но разве сможет переродиться тот, кто отнял тысячи жизней? Он обманул тебя, чтобы ты вырезала целый город и собрала для него их сердца и души.

Ло Сяньсянь в ужасе смотрела на него:

— Нет… Это невозможно! Он не стал бы мне лгать!

— Кто «он»?

— Он... он, — Ло Сяньсянь выплюнула сгусток крови и зашипела, схватившись за голову. — Я не знаю! Не знаю! Мне нужно тело! Я хочу жить! Я не хочу умирать! Он не врал мне! Не врал! Это ты мне врешь! Это ты!

Призрак в алом шелке вытянул острые когти и бросился на Чу Ваньнина. Он уклонился от атаки Ло Сяньсянь. В небе зловеще громыхнуло. Подняв голову, он увидел, что купол барьера треснул. Почуяв дыхание живых снаружи, мертвецы и демоны истошно завыли.

Барьер трещит по швам.

Слишком поздно!

Если сейчас не удастся вернуть разум Ло Сяньсянь, останется только убить ее, оборвав все ниточки, ведущие к кукловоду.

Тогда все улики и с трудом собранные подсказки будут утеряны...

За пределами барьера Ли Усинь, увидев огромную трещину, закричал Сюэ Чжэнъюну:

— Вы не собираетесь его чинить? Почините барьер! Если он рухнет, и тысячи мертвецов хлынут наружу, как мы сможем их остановить?

— Подожди еще немного! — Сюэ Чжэнъюн скривился. Капли пота покрыли его лоб, — Юйхэн все еще внутри. Давай подождем еще немного!

Ли Усинь грязно выругался, глядя, как барьер трескается, словно скорлупа куриного яйца. Сердце от страха забилось быстрее, и он яростно крикнул: — Если барьер рухнет, будет бой, и прольется море крови. Все смерти будут на вашей совести, Сюэ Чжэнъюн! Посмотрим, как вы объяснитесь перед другими совершенствующимися! — он повернулся к ученику и громко спросил: — Когда был отправлен сигнал? Как скоро придут остальные восемь духовных школ?

Ученик, отвечающий за передачу сообщения, покрылся потом:

— Представители всех восьми духовных школ ответили, что им нужно время, чтобы доложить руководству. После того как главы обсудят этот вопрос со старейшинами, они пришлют силы для зачистки этого места.

Ли Усинь помрачнел еще сильнее.

— А что Духовная школа Жуфэн? Наньгун всегда славился своей храбростью, так с чего вдруг ведет себя, как трусливая старуха?

— Это... — ученик не знал, что ответить, как вдруг талисман в его руках вспыхнул, и, прочитав текст на нем, он радостно закричал. — Духовная школа Жуфэн придет! Только что они ответили, что Духовная школа Жуфэн сейчас же отправит своих людей, чтобы подавить зло!

Быстрее, чем они успели бы выпить чашку чая, на горизонте появилось темно-синее облако. Однако, очень быстро стало понятно, что это тысячи людей, одетых в одежды синих и черных тонов, летящие подобно журавлиному клину. В руках они держали синие флаги с изображением четырехкрылого журавля[93.3].

Возглавляли боевое построение Жуфэн Наньгун Сы и Е Ванси.

Наньгун Сы ехал на спине своего демонического волка Наобаньцзыня. В руках он держал нефритовый лук, за спиной у него висел полный колчан стрел. Лицо излучало свойственное молодости легкомысленное высокомерие.

На контрасте, Е Ванси, как и прежде, был в одет в скромные черные одежды. На нем был плащ с вышитым журавлем — символом Духовной школы Жуфэн. Весь его облик излучал мудрость и красоту[93.4].

— Что здесь творится? — возмущенно закричал Наньгун Сы, увидев потрескавшийся барьер. Его глаза метали искры, когда он вглядывался в толпу учеников с Пика Сышэн. В итоге он приземлился возле единственного человека, которого считал достойным разговора с ним — главы Усадьбы Битань.

— Ли Усинь! Этот барьер почти рухнул. Вы что, так глупы, что не знаете, как его залатать?

Хотя Ли Усинь намного старше Наньгун Сы, тот был единственным сыном человека, возглавлявшего сильнейшую духовную школу в мире. Старик покраснел, но проглотил обиду и даже смог выдавить из себя улыбку.

— Молодой господин Наньгун не все знает. Мы хотели починить барьер, но глава Сюэ...

Так, парой слов он просто перебросил «горячую картошку» Сюэ Чжэнъюну...

— Пик Сышэн?

Наньгун Сы посмотрел на Сюэ Чжэнъюна и фыркнул. Трудно было понять, насмешка это, или что-то еще.

Затем юноша махнул рукой и громко рассмеялся, обращаясь к своим людям:

— Трахните уже этот сломанный горшок. Хуйня, а не вопрос! Я-то думал, тут что-то важное.

— Молодой господин, — Е Ванси хотел остановить его, но Наньгун Сы даже не оглянулся на него. Что странно, Сун Цютун тоже была с ними, но стояла не рядом с Е Ванси, а позади Наньгун Сы, все еще пряча лицо за белой вуалью и скромно глядя в землю. Всем видом она демонстрировала полное послушание.

Ученики Духовной школы Жуфэн без промедления кинулись исполнять приказ своего господина. Особенно старались приближенные Наньгун Сы из его личного отряда. Не слушая слов предупреждения и объяснений, они начали складывать ручные печати для восстановления барьера.

— Остановитесь!

Сюэ Чжэнъюн разбил заклятье сразу четырех или пяти учеников, но оглянувшись, увидел, что еще один уже создал заклятье, и синий свет начал заполнять трещину в барьере.

— Юйхэн! — испугано закричал Сюэ Чжэнъюн, побледнев.

В самый критический момент с громким свистом кроваво-красная молния разрезала печать и открыла трещину в барьере. Все вокруг заполыхало яростным огнем.

Все посмотрели вверх и увидели юношу, который завис в воздухе с сияющей ивовой лозой наперевес, заслоняя собой барьер. Глаза этого молодого человека изначально были такими яркими и теплыми, что многие думали: этот юноша был рожден, чтобы согревать людей своим теплом. Однако сейчас эти глаза пылали подобно сигнальным факелам, отражая свет алой ивовой лозы в его руках, каждый лист которой горел внутренним кровавым огнем. Его брови грозно сошлись над переносицей, когда он закричал, обращаясь к собравшимся внизу:

— Блять, вы меня плохо слышали? Никому не позволено восстанавливать барьер! Вы только прибыли или оглохли? Не понимаете человеческую речь?

Хоть он и ненавидел Чу Ваньнина, это было только между ними.

Неважно, в прошлой жизни или в этой, Мо Жань уничтожит каждого ублюдка, который попытается тронуть хоть волосок на голове Чу Ваньнина.

Кроме него, никто не имеет права запугивать, унижать и убивать людей, которых он ненавидит!

В припадке дикой ярости он не мог больше скрывать жестокость и жажду насилия, которая управляла им в прошлой жизни. Разве кто-то сможет сравниться в мощи