«Обратить внимание» в данном случае означало усилить агентурную работу. Еще в марте 1922 г. для повышения боеспособности армии и предупреждения нежелательных последствий ГПУ приняло инструкцию по осведомительной работе в частях РККА. Вся осведомительная работа была разделена на три части: осведомление коммунистическое (членов партии), осведомление беспартийное и осведомление особоквалифицированное(агентурно е). Осведомители должны были давать полную картину состояния воинских подразделений и частей, так как они «видели жизнь части». «При его помощи, — писал А.Х. Артузов, — мы будем иметь внешнюю картину всего, что делается в части».

На основе многих данных, поступавших из различных источников, Дзержинский отдавал распоряжения, делал заметки о положении дел в армии и на флоте и обороны страны. Они, как правило, были весьма обстоятельными. В черновых заметках 1925 г. речь шла об обороне: демобилизации, составе военных руководителей, снабжении кавалерии, плане обороны, мобилизации, диверсиях, дезинформации, авиации, территориальных и национальных частях, партийных ячейках в армии, организации тыла; по обороне: дипломатии — «купить Латвию и Эстонию», «давление на Германию и Францию, польская опасность, внимание к Персии, Афганистану, Турции и Румынии»[1808].

В пресечении происков противников советской власти в Вооруженных Силах важное значение придавалось оперативному учету бывших офицеров под неослабным оком ВЧК-ОГПУ.

Вообще-то в истории русского офицерства с февраля 1917 г. уже много было трагических страниц. Именно оно стало едва ли не главным объектом социального насилия, что наложило на них морально-психологическое состояние неизгладимый отпечаток. И никак нельзя оспорить того факта, что главными создателями и вождями Белой армии являлись «детьми Февраля». Советская власть тоже боялась офицеров и поэтому упразднила де-юре офицерский корпус старой русской армии. И это вполне понято. Именно офицеры и казаки были профессионалами в военном деле и оказали самое упорное сопротивление новой власти, от их поведения во многом зависел ход и исход борьбы в будущем. Не надеясь на их поддержку, чекисты стремились установить за ними всесторонний контроль, и при малейшем сомнении в лояльности к власти шли на приятии крайних мер. Об этом свидетельствуют многие документы, в том числе и телеграмма Дзержинского прегубЧК Архангельска от 17 марта 1921 г. о фильтрации белых офицеров:

«С получением сего Вам надлежит принять следующие меры: 1) срочно перебрать весь морской командный состав, изъяв весь белогвардейский ненадежный элемент; 2) немедленно изымать агитирующий и ведущий себя подозрительно матросский элемент, особенно судов, а главным образом, обратить внимание на команды ледоколов, каковой тщательно профильтровать; 3) ликвидировать тех белых офицеров, кои были уже приговорены, сообщив список нам; 4) ликвидировать тех белых офицеров, кои внушают опасения и кои подходят под пункты ранее данных указаний о порядке фильтрации белых офицеров(выд. — Авт.); 5) переберите тщательно все штабы как морской, так и округа, изъяв беспощадно весь подозрительный и ненадежный элемент; 6) потребуйте у округа на укомплектование батальона ВЧК, если не удовлетворит, сообщите. По всем пунктам донесите»[1809].

20 сентября 1921 г. были приняты «Временные правила по вопросам бывших офицеров (белых) и военных чиновников». Учет должен был осуществляться персонально на всех офицеров, где бы они ни находились, и даже «за снятыми с учета бывшими белыми должен быть установлен тайный надзор, т. е. официально считая их полноправными гражданами, негласно следить за их деятельностью»[1810]. Каждый бывший офицер был обязан заполнить специальную анкету, в которой было 38 пунктов среди них такой: «Укажите ваше политическое настроение в данный момент». И, несмотря на примечание, обязательное в таких случаях: «Давшие неверные сведения в анкете или уклонившиеся от прямых ответов, будут подвергнуты строжайшей ответственности», было мало желающих дать иной ответ, чем тот, которого ждали чекисты[1811].

И все же постепенно настроение среди офицеров менялось в пользу советской власти. Реальные её успехи на хозяйственном фронте в условиях новой экономической политики, постепенная стабилизация обстановки в стране, полоса признания на международной арене вели к отказу от вооруженной борьбы или, в крайнем случае, к лояльному отношению или сотрудничеству. Поэтому несколько изменятся и политика власти. Конечно, нельзя было надеяться на коренные перемены в такой короткий промежуток времени. Речь шла только о некоторых подвижках, более внимательном отношении к данной проблеме.

Постановлением Президиума ЦИК СССР от 12 декабря 1924 г. за долгосрочную безупречную службу в рядах РККА, РККФ и гражданских учреждениях и проявленный героизм, преданность советской власти были сняты с особого учета с распространением на них всех прав и преимуществ военнослужащих и военнообязанных следующие категории бывших белых офицеров: 1) награжденные орденами Красного Знамени, 2) находящиеся в рядах Красной Армии и Красного Флота[1812]. “Несмотря на некоторые послабления к бывшим офицерам, — писал Дзержинский Менжинскому 21 октября 1925 г., - отношение к ним меняется крайне медленно». Он, в частности, сослался на записку ему Н.И. Мурапова, побывавшего в Дальневосточном округе, в которой утверждалось, что «положение с обязательной регистрацией белых офицеров в ДВО совершенно ненормально. Это положение бьет по лояльным, стесняет их, делает париями, создает волокитнейшую переписку и т. д., не давая им возможности найти работу и стать к нам лояльными».

В 1926 г. на особом учете состояло 63 836 бывших белых офицеров, затем 37 437 из них было снято с особого учета.

В укреплении обороноспособности страны важное значение имела работа особых отделов и территориальных органов ВЧК-ОГПУ по контрразведывательному обеспечению заводов и фабрик, работающих на оборону, портов и сооружений, имевших стратегическое значении от поджогов, диверсий и пожаров. Еще 3 апреля 1919 г. Дзержинский издал приказ губЧК об установлении бдительного надзора за хлебными складами, железнодорожными сооружениями и путями, за всеми объектами стратегического назначения.

13 мая 1919 г. Совет Обороны, заслушав доклад Склянского «Об охране Тульского патронного завода», поручил. Дзержинскому и Склянскому организовать обследование Тульского патронного завода в отношении охраны при непременном участии в обследовании комиссара завода т. Орлова или заместителя его. Доклад поручить представить через неделю т. Склянскому»[1813]. 19 мая СО заслушал сообщение Склянского «Об обследовании Тульского патронного завода в отношении охраны». Было решено поручить Склянскому и Дзержинскому «принять самые энергичные меры к организации успешной и строгой охраны Тульского патронного завода» и предствить доклад в СО в понедельник.[1814].