Некоторые из них оставались с ним дольше, чем можно было предположить. Такой, например, была красавица Розамунда Клиффорд, причинившая королеве много боли. Поговаривали, что королева велела ее отравить, чтобы избавиться от соперницы, но в любом случае даже воспоминания о ней было трудно степерть в памяти.

Значительно позже у него была юная Аликс Французская, невеста их сына Ричарда, к которой Генрих зажегся неистовой старческой страстью. Это была обида, которую Ричард никогда не простил своему отцу, но не из любви к Аликс, а потому что девушка предназначалась ему одному и никому другому.

Конечно же, Алиенора больше радовалась предстоящей встрече не с супругом, а со своими сыновьями: с Генрихом, герцогом Анжуйским, и особенно с Ричардом Львиное Сердце. Последний был ее любимцем, легендарным героем, которому она собственноручно закрыла глаза, когда он умер, пронзенный стрелой, в замке Шалю, осажденном ради завладения сокровищами его владельца. Да, она очень любила его! Возможно потому, что они были по-настоящему родственными душами. Именно она, перед отправлением в крестовый поход, привела ему молодую Беренжер Наваррскую, на которой он женился. И именно ей, открыто восстав против другого сына, принца Джона, удалось собрать выкуп для Леопольда Австрийского, когда тот держал Ричарда в своих темницах.

Его смерть повергла Алиенору в отчаяние, но теперь ее радовало осознание того, что очень скоро она обретет своего сына вновь.

В час, когда умирала его мать, правил Джон (Иоанн). Правил плохо. Алиенора была слишком искушена в политике, чтобы не предвидеть, что это окончится неудачно. Король Иоанн был чересчур алчен и вел слишком разгульную жизнь. Он не испытывал ничего, кроме удовольствия и почти бесстыдной радости от владения этим троном, о котором он так страстно мечтал, ради которого совершил столько подлостей и преступлений. Иоанн был из числа тех людей, что не умеют противиться своим желаниям. Свидетельством тому была его немыслимая женитьба, внезапно свершившаяся четырьмя годами раньше.

В 1200 году король Иоанн вернулся в Ангулем, куда его пригласил его вассал Эймар Тайефер, граф Ангулемский – на свадьбу своей дочери Изабеллы с одним из самых могущественных сеньоров Пуату Гуго де Лузиньяном. Едва увидев невесту, Иоанн загорелся к ней грубой страстью, которую слишком часто порождала кровь Плантагенетов. И прелестное дитя, которому было всего пятнадцать лет, не препятствовало ему. Объяснялось все просто: восхитительную Изабеллу пожирали честолюбивые помыслы, и ее желания превышали ту любовь, которую внушал ей ее жених. В результате Иоанн, которого упросили вести невесту к алтарю, заставил епископа обвенчать с Изабеллой себя самого, несмотря на ужас Тайефера и Лузиньяна. Выйдя из церкви, влюбленный король кинул свою жертву на коня и увез в Шинон, чтобы там без помех насладиться этим неожиданным союзом.

В равной мере счастливая и несчастная Изабелла, обрадованная тем, что стала королевой, быстро отдалилась от своего супруга. Она изменяла ему. А Иоанн мстил ей, приказывая вешать любовников своей жены прямо под пологом ее кровати. Жену он никогда не упрекал, потому что слишком сильно любил. В конце концов, корона утратила свой блеск для его честолюбивой супруги. И все решилось само собой: Иоанн откровенно притеснял английское дворянство и весь народ. И некий сомнительный персиковый компот однажды сделал Изабеллу вдовой.

Освободившись, она вновь возвратилась в Ангулем, чтобы найти там Гуго де Лузиньяна, который также внезапно остался вдовцом и который по-прежнему был влюблен в нее. Но непомерные амбиции прочно остались при ней. Бывшая королева требовала от своих подданных королевских почестей и не могла вынести того, что Пуату был завоеван Людовиком Святым, а ее супруг, будучи феодалом, оказывал почтение королю Франции.

Раны, нанесенные ее самолюбию, были очень опасны. И вот они-то и подтолкнули ее к тому, чтобы отдать приказ отравить Людовика. Ее разоблачили, и она вынуждена была принести публичное покаяние, обеспечив мужу всеобщую ненависть. В 1242 году Изабелла воспользовалась последним оставшимся у нее средством вновь стать королевой: она бросила мужа и детей, чтобы заполучить Фонтевро и ждать там своей смерти, как ждала ее теперь здесь же великая Алиенора. Она чувствовала удовлетворение от того, что будет покоиться здесь рядом с Плантагенетами, славе и власти которых она всегда так завидовала.

Ее могила, как и могила Алиеноры, а также могилы Генриха II и Ричарда, по-прежнему доступны взору в заново отстроенной часовне великого аббатства, основанного еще в XI веке Робером д’Абрисселем, которому так досаждало духовное сословие того времени. Робер прервал свои углубленные занятия в Париже и Анже, закончив карьеру при епископе Реннском, живя отшельником в Кроанском лесу. Но однажды он покинул свой лес, собрал вокруг себя толпу учеников и повел их за собой, чтобы основать аббатство в большом лесу Фонтевро.

Аббатство это получилось необычным, так как объединяло четыре общины: женскую, мужскую, общину раскаявшихся дев и лепрозорий. И все четыре общины держались исключительно на авторитете женщины – аббатиссы, которая на протяжении столетий, будь она принцессой или высокородной дамой, была первой аббатиссой Франции.

Неудивительно, что герцоги Анжуйские интересовались новым аббатством, осыпая его пожертвованиями. Последний из них, Генрих II Английский, тоскуя по родному небу, решил сделать аббатство местом своего погребения, а также тех членов своей семьи, которые бы этого пожелали. Только король Иоанн был похоронен в Англии.

Генрих III, сын Иоанна и Изабеллы, изменил традицию, выстроив Вестминстерское аббатство, которое стало местом королевских усыпальниц.

Со времен основания самые знатные дамы уединялись в аббатстве Фонтевро: дочь Фулька Анжуйского, короля Иерусалима, дочь Пьера де Куртенэ, императора Константинополя, а также Бертрада, королева Франции, но аббатству довелось видеть и многих принцесс, управлявших сильной рукой. В XV веке суровый порядок бенедиктинцев пришел в упадок. И понадобилась энергия аббатисс-реформаторш, таких как Рене и Луиза де Бурбон, чтобы вернуть существовавший до того стиль жизни.

Многочисленные дочери Карла IX и Генриха IV обосновались здесь, но самой известной из аббатисс стала, безусловно, эрудированная Габриэль де Рошешуар-Мортемар, сестра мадам де Монтеспан, которой удалось превратить Фонтевро в нечто, похожее на культурный центр.

Естественно, во времена революции монахини подверглись гонению. Наполеон I, обладая дурным вкусом, превратил аббатство в казармы. Республика распорядилась им еще хуже, расположив здесь тюрьму. А потом тюрьма мало-помалу освободилась от своих узников, которым, кстати, довелось произвести большую часть реставрационных работ, преимущественно в садах аббатства.

С 1985 года аббатство вновь открыло свои ворота для публичных посещений.

Часы работы

С 27 января по 6 апреля с 10.00 до 17.30

(закрыт по понедельникам)

С 7 апреля по 30 июня с 9.30 до 18.30

С 1 июля по 31