7. Один из читателей задает вполне закономерный с его точки зрения, вопрос: «Почему обязательно на Варшаву? Можно ударить на север в тыл группы «Север». Захватить Восточную Пруссию, на ее границах есть уже построенные, доты – заняв их, можно долго обороняться. Кроме того, в Кенигсберге стоит эскадра тяжелых кораблей вместе с небоеготовым «Тирпицем». Что, если (мечтать так мечтать) ее удастся захватить? Вместе с отрезанной группой «Север» картина будет впечатляющая».

Логика, в общем-то, понятная, и урон Германии, казалось бы, можно нанести больший, но стоит посмотреть карту, задуматься об имеющихся ресурсах – и эта мысль уходит сама собой. Что бросается в глаза прежде всего? Мазурские озера. К востоку от линии Граево-Элк-Венгожево и практически до Привислянской возвышенности – огромный массив озер, лесов и болот. Более того, Восточная Пруссия в те годы была просто нашпигована дотами, дзотами, фортами и бункерами. Как известно, после поражения Германии в Первой мировой, ей было разрешено сохранить здесь укрепления. В 1922 году строительство оборонительных сооружений в Восточной Пруссии возобновилось и, с небольшими перерывами, продолжалось до июня 1941 года. Все укрепленные районы на значительном протяжении прикрывались рвами, деревянными, металлическими и железобетонными надолбами. Основу только одного Хейльсбергского укрепленного района составляли девятьсот одиннадцать долговременных оборонительных сооружений. А предположение, что эти оборонительные сооружения не заняты немецкими войсками, не подтверждено фактами. И даже если и так, то в те времена немецкие, пусть даже тыловые части, заняли бы эти доты в течение нескольких часов, лишь только командованию вермахта поступили бы сведения о движении в том направлении русских войск.

Иными словами, гипотетическое наступление 10-й армии на Эльблонг, дабы отрезать восточно-прусскую группировку вермахта от Германии – не более чем очень изощренный способ самоубийства; войска армии в самом лучшем случае дойдут до линии Миколайки-Алленштайн, и там погибнут – как погибла в этих же местах в 1914 году армия Самсонова.

Гораздо привлекательнее выглядит удар строго на север на Сокулки, чтобы перерезать единственную артерию, питающую 3-ю танковую группу. В реальной истории нечто подобное делать пытались, но неуклюже, и самое главное – не туда. Вместо того чтобы бить на Сокулки, что предписывалось Директивой № 3, КМГ Болдина нацелили на Гродно, где уже действовали развернутые в боевой порядок немецкие части. При этом самый сильный, полностью укомплектованный 6-й мехкорпус предварительно помотали по территории Белостокского выступа в поисках мифической танковой дивизии, которая якобы прорвалась в тылы 10-й армии. Явный бред, либо искусно подсунутая и активно поддерживаемая руководством 10-й армии дезинформация. Но, однако, эта явная чушь, которая не выдержала бы мало-мальски объективной проверки, достигла своей цели. Многие танки израсходовали свой моторесурс и были брошены на дорогах. Связь между частями была нарушена, и вдобавок ко всему, длинные марши истощили топливные запасы корпуса. Из истории Великой Отечественной войны известно, чем это все закончилось. В этом романе Черкасов, в отличие от Болдина, следовал Директиве № 3. Естественно, с выкрутасами в его стиле. Человек он инициативный, кровно заинтересованный нанести как можно больший вред немцам, поэтому и возникла идея удара на Варшаву, которую от тогдашней западной границы СССР отделяло менее ста километров по шоссе. В Варшаве находились штаб ГА «Центр», важнейшие базы тылового снабжения противника, крупный железнодорожный узел. Концентрируя силы на направлениях главного удара (у оснований Белостокского выступа в районе Бреста и Гродно), немецкое командование с неизбежностью ослабило центр своего оперативного построения, где десять вытянутых в нитку пехотных дивизий прикрывали участок границы протяженностью сто пятьдесят километров. По всем канонам военной науки, выдержать сосредоточенный танковый удар такая «нитка» не могла. Но эта операция будет отображена в следующей книге серии. В одну книгу втиснуть такой объемный материал невозможно. Роман и так получился довольно большим.

8. Генерал-лейтенант Болдин Иван Васильевич – довольно интересная и противоречивая фигура в истории Великой Отечественной войны. Именно в результате его, так сказать, командования, действия КМГ были абсолютно неэффективны и явились одной из основных причин развала Западного фронта. Конечно, паника разрасталась, и уже к двадцать седьмому июня не было в Белостокском выступе никаких «частей» и «соединений», была полумиллионная масса обезумевших, растерявшихся и бегущих куда глаза глядят, по сути гражданских людей, лишь недавно одетых в военную форму. В такой ситуации ни Александр Македонский, ни граф Суворов-Рымникский, ни Юлий Цезарь ничего бы не сделали – и Болдин не сумел. Хорошо хотя бы то, что он в конечном счете пробился к своим из окружения, во главе тысячи семисот бойцов так называемой Сводной дивизии. В дальнейшем его образ послужил К. Симонову прототипом Серпилина в бессмертном романе «Живые и мертвые». Все это так, но вот какие интересные факты остались в истории.

Во-первых, назначенный приказом командующего фронтом Болдин распускает собственным приказом соединение (КМГ), то есть отказывается от командования, и с несколькими офицерами идет ночами на восток, чтобы где-то там создать новое соединение. Которое под названием «сводная дивизия» пробивает себе выход из окружения. Но так называемую «сводную дивизию» организовал и вывел в расположение 166-й сд бригадный комиссар Шляпин из 91-й Ачинской стрелковой дивизии, а генерал Болдин присоединился к нему со своей группой только накануне – менее чем за сутки до прорыва. При этом группа Болдина насчитывала не более ста человек. Бригадный комиссар Шляпин передал командование своей «сводной дивизией» генералу Болдину как старшему по званию, повторяю, менее чем за сутки до прорыва. По-видимому, в тот тяжелый период требовался герой – генерал, выведший с боями свою часть из окружения. Наверное, поэтому и назначили на эту роль Болдина, а «ребятам» из особого отдела запретили задавать генералу «неудобные» вопросы.

Во-вторых, Болдин – единственный человек из руководства Западного фронта, который не понес никакого наказания за июньскую катастрофу этого фронта. Более того, практически тотчас после выхода из окружения и прибытия в штаб 19-й армии, он был назначен на свою прежнюю должность – заместителя командующего Западным фронтом, который, правда, состоял уже из совсем других частей. Впрочем, долго Болдину работать на этой должности не пришлось. Фронт, в котором он был заместителем командующего, опять рухнул – странная последовательность, но впрочем, чего не бывает на войне?.. В конце сентября Болдин, вместе с адъютантом и медсестрой, вновь попал в окружение! Немцы начали свое осеннее наступление на Москву, и к середине октября в Вяземском котле окружили большую часть Западного и Резервного фронтов; впрочем, и из этого окружения генерал-лейтенант Болдин смог вырваться, и пятого ноября, раненному в руку, ему все же удалось во второй раз прорваться к своим…

Удачливый генерал, но вот только тем фронтам, где он занимал высшие посты, очень сильно не повезло. Я посчитал, что в романе, Болдину лучше всего улететь в Москву.

9. Для написания романа я пользовался и немецкими документами, например такими сводками: