– Прямиком из Торра-Кесме, – многозначительно кивнула Аэлина. – Я же тебе говорила.

Эраван взглянул на Маэву. В нем снова шевельнулось сомнение. Потом он посмотрел на Аэлину: на ее пламя и меч. Та насмешливо склонила голову.

– Если она сказала правду, тебе не жить, – прошипел Маэве Эраван.

Аэлина не успела собрать крохи своей магической силы для удара. За спиной Эравана появилась долговязая жилистая фигура илка и подхватила валгского короля.

Аэлина не стала растрачивать магию на сражение с илком: эти твари невосприимчивы к магии. Тем более что илк понес Эравана не вглубь позиций моратской армии, а в сторону города.

Против Эравана и Маэвы ей не выстоять. Удивительно, как она еще до сих пор жива. Против одной Маэвы… продержится чуть дольше, хотя и это – вопрос времени. Но если Ириана и целительницы сумеют одолеть Эравана…

– Ну вот мы и остались вдвоем, – сказала Маэва.

Губы валгской королевы сложились в паучью улыбку. Так улыбались жуткие паучихи, готовящиеся вторгнуться в Оринф.

– А я и хотела остаться с тобой вдвоем, – ответила Аэлина, вновь поднимая Златинец.

Это была чистая правда.

– Но мне известна твоя тайна, наследница Огня, – вкрадчиво произнесла Маэва и устремилась в атаку.

С широкого балкона самой высокой башни Оринфского замка, откуда была видна Фералийская равнина, целительница послала новую волну своей магии. Белая вспышка разорвала тьму, ярко осветив балконные камни.

Это был маяк. Вызов, брошенный темному королю, что возле южных ворот сражался с Аэлиной Галатинией.

«Я здесь, – сообщала в вечерней темноте сила целительницы. – Я здесь».

Эраван ответил. Ветер наполнился гневом, страхом и ненавистью, пока илк нес его в своих костлявых, когтистых руках. Эраван улыбался молодой целительнице, чьи руки струили чистый белый свет. Казалось, он уже лакомился ее кровью. Предвкушал уничтожение всего, что она предлагала, и прежде всего – ее дара.

Завидев Эравана, люди в замке с криками разбегались. Он не был воплощением смерти. Эраван был гораздо хуже смерти, но столь же могущественным, как она.

Приблизившись к балкону, илк снизился и просто выронил своего повелителя. Эраван приземлился с кошачьей ловкостью, даже не запыхавшись. Потом улыбнулся целительнице.

– Этого я от тебя никак не ожидала, – сказала Маэва.

Ее темная сила обвилась вокруг Аэлины. Аэлина тяжело дышала. Поясницу свело судорогой, которая быстро распространилась по всему телу, достигнув ног.

– Не думала, что ты окажешься настолько глупа и вернешь Ключи Вратам. Куда же девались величественные картины, которые ты мне показывала? Помнишь, Аэлина? Ты в своем родном Оринфе, толпы поклоняются тебе, восторженно выкрикивая твое имя! Или слава и почитание слишком пресны и скучны для тебя?

С каждым вдохом Аэлина собирала себя в комок. Златинец в ее руке продолжал ярко сверкать.

Пусть Маэва говорит. Пусть несет весь этот бред. Каждая лишняя минута, позволявшая Аэлине передохнуть и восстановить хотя бы капельку силы, была для нее благословением.

Эраван заглотнул наживку. Поддался сомнению, зароненному Аэлиной. Очень скоро он на себе прочувствует могущество целительницы. Оставалось лишь надеяться, что Ириана Торас должным образом подготовилась к встрече с валгским королем.

– А я-то всегда считала, что мы с тобой ровня, – продолжала Маэва. – Думала, что ты в большей степени, нежели Эраван, понимаешь природу магической силы и состояние обладания ею. Но ты, оказывается, предпочла заурядность. Как же я разочарована.

Щит сделался невыносимо тяжелым. Аэлина не решалась оглянуться и посмотреть, где сейчас Рован и что делает. Она не увидела, а почувствовала вспышку магического света Ирианы. То был сигнал. Приманка для Эравана. И с тех пор – неизвестность. «Не всё сразу», – успокоила себя Аэлина. Главное – Эравана забрали отсюда.

Вокруг Маэвы извивалась тьма.

– Значит, нет больше Обетованной Королевы, – цокнула языком Маэва. – Теперь ты – всего-навсего ассасин с короной на голове. А твои магические дарования сродни магии какой-нибудь деревенской девки.

Плети темной силы ударили Аэлину с боков. Она подняла щит, взмахнула мечом, парировав удар вспышкой пламени.

Пламя вокруг щита дрогнуло. Златинец горел по-прежнему ярко. Но Аэлина уже чувствовала знакомую боль. Чувствовала тени, способные поглотить. Они окружали ее, давили, отбирали силу.

Маэва покосилась на пылающий меч.

– Тебе хватило ума наполнить меч своей магией. Не сомневаюсь, это ты сделала раньше, чем отдала все остальное Вратам Вэрда.

– Мера предосторожности на случай, если не вернусь, – дыша ртом, ответила Аэлина. – Оружие, способное убивать валгов.

– А это мы еще посмотрим, – усмехнулась Маэва.

Она ударила, затем еще, всякий раз вынуждая Аэлину отступать. Туда, к невидимой линии, которую Аэлина прочертила между ними и южными воротами.

Маэва надвигалась. Темные волосы и одежды валгской королевы колыхались на ветру.

– Аэлина Галатиния, во-первых, ты лишила меня Ключей, которые я так давно искала. – В Аэлину полетел новый сгусток темной силы. На этот раз она едва сумела отразить удар. – А во-вторых, я лишилась обещанного тобой грандиозного поединка.

Казалось, Маэва подняла крышку сундука, где хранилась ее сила, и оттуда вылетели клочья тьмы.

Аэлина замахнулась Златинцем. Пламя на лезвии не дрогнуло и не померкло. Но этого было недостаточно. Ей пришлось отступить еще на шаг, и в это мгновение темный сгусток хлестнул ее по ногам.

Аэлина не сдержала крик. Покачнулась. Щит упал в замерзающую грязь. Только выучка помогла ее пальцам не разжаться и не выронить Златинец.

Голову сдавило. Давление проникло внутрь, став еще более невыносимым.

– Просыпайся.

Окружающий мир изменился. Вместо снега – огонь очага. Вместо земли – железная плита.

Казалось, у нее в голове извивается змея, давя на стенки черепа. Аэлина уже стояла на коленях. Она нагнулась вперед, отказываясь верить в перемену. Битва, снег и кровь – вот что было настоящим.

– Просыпайся, Аэлина, – прошептал голос Маэвы.

Аэлина заморгала и вдруг обнаружила, что лежит в железном ящике. Над крышкой склонилась улыбающаяся Маэва.

– Сбрасывай остатки сна, – произнесла фэйская королева.

Не фэйская. Валгская. Маэва была валгской королевой.

– Тебе опять что-то приснилось, – сказала Маэва, водя пальцем по железной маске на лице Аэлины. – Какие странные, будоражащие сны тебе снятся.

Нет. То был не сон, а реальность. Приподняв голову, Аэлина оглядела себя. Она была в одной сорочке, надетой на исхудавшее тело. Тело покрывали шрамы.