Юнца. Кроме того, он был моей первой опубликованной работой, и первой книгой, которую я когда-либо пробовал написать. Думаю, в «Ваале» можно почувствовать, как плечи трутся о железные стены — мои плечи, сжатые стенами бесперспективной работы.

Понимаете, я никогда не думал, что смогу сделаться писателем. Писать? За деньги? Словно… мне и в самом деле есть что сказать? То была чья-угодно мечта, но только не моя. Я поступил в Алабамский университет, где выбрал специализацию «журналистика», поскольку считал, что именно этим занимаются писатели. В детстве я забавлялся с печатной машинкой — писал рассказы о призраках, детективы, вестерны, научную фантастику… Но все эти поделки служили лишь для моего собственного развлечения. Я был застенчивым ребёнком, неуклюжим, не особо ладил со спортом. Вам знакомы такого рода люди — они никогда не выйдут из моды. Где-то там есть райское местечко, в котором каждый получил по заслугам, и все качки, некогда купавшиеся в лучах славы и обожания, теперь обзавелись пивным брюхом и вынуждены дожидаться, когда… их… выберут… в команду… самыми… последними.

Да, возможно, я всё ещё немного зол.

«Ваал» — роман о власти, написанный в те времена, когда я не обладал никакой властью. Мне было двадцать пять лет, и я работал в универмаге моего родного города — Бирмингем, штат Алабама. Моя работа заключалась в транспортировке рекламных гранок между местной газетой и главами различных отделов универмага; «регулировка движения» — вот как они это называли. Возвращаясь вечером домой, я садился за свою старенькую печатную машинку «Роял» (с тех пор давно почившую в бозе) и корпел над романом, которому было суждено стать «Ваалом».

Меня частенько спрашивают, откуда я беру идеи для своих персонажей. Я всегда говорю, что каждый персонаж, будь то мужчина или женщина, складывается из наблюдений и воспоминаний, а также — является частичкой самого автора. Я действительно верю, что во всех моих персонажах (и не только в хороших) присутствует кусочек моей личности. Образ Ваала — с его дикой, необузданной силой и способностью творить всё, что заблагорассудится, — это, безусловно, отражение того, что я в ту пору чувствовал в своей жизни. Я был электрической вилкой и не мог подыскать подходящую розетку. Пока не начал писать.

Среди всех персонажей «Ваала» для меня особенно выделяется один — пожилой и совершенно безобидный Вирга. Как правило, я всегда обедал в одном и том же месте, в ресторанчике под названием «Молтон Грил», которого нынче уже нет в Бирмингеме. Также туда почти каждый день заглядывал католический священник преклонного возраста. У священника имелся любимый столик; он всегда заказывал одно и то же и ел в одиночестве. Из моих наблюдений за этим человеком и родился образ Вирги. Я так никогда и не узнал имени священника, но прекрасно помню его лицо. И возможно, в Вирге живёт немного его души.

Частенько можно услышать, как молодым писателям говорят следующее: «Пишите о том, в чём разбираетесь». Я хотел писать о вещах, в которых ничего не понимал, а потому сознательно сделал так, чтобы действие «Ваала» разворачивалось как можно дальше от южных штатов: в Бостоне, на Ближнем Востоке, в Гренландии. Мне требовались глобальные масштабы и история, которая подвела бы читателя к самому краю Армагеддона. Надеюсь, мне это удалось.

Как я сказал, «Ваал» был моим первым романом. Первым шагом в неизвестность. Неважно, кто я сегодня и чем занимаюсь, «Ваал» указал мне путь. Прошло уже десять лет с первой публикации романа, а моё путешествие всё ещё продолжается.

Перевод: Е. Лебедев

Письмо к читателям. Роман «Бег на юг»

Дорогой Читатель.

Один из вопросов, которые часто приходится слышать писателю, звучит так: «Как вам пришла в голову эта идея?» Многие люди, видимо, считают, что тебе по силам определить тот момент времени, когда идея книги появилась на свет. Правда, однако, состоит в том, что в большинстве случаев ты собираешь события и персонажей по кусочкам, неторопливо кружа вокруг замысла, который воплотит всех их в жизнь.

Так обстояло дело и с романом «Бег на юг». Кажется, его идея начала зарождаться лет пять или шесть назад, когда я впервые увидел человека, который стоял на улице и держал в руках табличку с надписью «Поработаю за еду». Спустя какое-то время я прочёл журнальную заметку, посвящённую ветеранам Вьетнама, которые во время войны отравились агентом «оранж», а теперь умирали. Где-то год спустя я заглянул в одну из книжных лавок Нового Орлеана и наткнулся там на занимательный и весьма странный томик об уродствах, на страницах которого имелась древняя светло-коричневая фотография человека с тремя руками. Также во время той поездки я совершил экскурсию по болотам — не ради какой-то конкретной книги, а ради собственного просвещения. Позднее на канале Пи-Би-Эс я просмотрел увлекательную передачу о двойниках-подражателях Элвиса Пресли. А ещё как-то ночью мне довелось увидеть репортаж Си-Эн-Эн о ветеране Вьетнама, который обезумел и застрелил пару человек; диктор сказал, что этот мужчина уже несколько месяцев сидел без работы.

Именно так всё и случилось. «Бег на юг» начал собираться в единое целое.

С одной стороны «Бег на юг» — это роман о человеке, что бежит от трагической ошибки, с другой — о человеке, который идёт на встречу с чем-то, чего до конца не понимает. Основная предпосылка романа сводится к тому, что ты можешь начать двигаться в одном направлении, а жизнь и обстоятельства уведут тебя совсем в иную сторону, и временами всё, что тебе остается, — это покрепче держаться в седле. «Бег на юг» рассказывает о трудностях и неопределенностях жизни, о её крайней несправедливости. Но также в романе говорится о стойкости, вере и поисках выхода из немыслимо тернистого лабиринта, в конце которого лежит некий ответ.

Все главные действующие лица «Бега на юг» что-то ищут. Они движутся в неизвестность по тёмным извилистым путям, которые постепенно сходятся в одну точку. Этих людей объединяет тоска. А ещё надежда — надежда,