воздухе эшелоны штурмовиков, окружая себя бенгальскими вспышками ложных целей, перетряхивали окрестную равнину, как перетряхивают одеяло. Двигались по дорогам бронеколонны. Из вертолётов, идущих на бреющем, высаживались десанты. Висели в воздухе осветительные мины, и по ним стреляли из переносных зенитно-ракетных комплексов. Пехота на плавающих боевых машинах форсировала реки. Враг, отступая, взрывал мосты. В небе повисали чёрные грибы, напоминающие ядерные разрывы. Противник переходил к контратаке, наносил фланговые удары. Части маневрировали. Какофония огня и грохота стремительных перемещений, вихри брони были управляемы. Были схваткой интеллектов, темпераментов и прозрений, состязанием воли и творчества. Труд военного предстал как одна из самых сложных профессий нашего времени, где сочетались ультрасовременная наука, человеческая психология, небо, вода и лес, бесчисленные, невиданные по своей сложности механизмы, открывался уровень современной цивилизации, характер вооружённой борьбы, геостратегические конфликты мира.

Учения завершились. Утомлённые воины шли парадными коробками перед строем генералов. Колыхались боевые знамёна России и Белоруссии, Киргизии и Таджикистана, Армении и Казахстана. Шёл парад измызганной, закопчённой техники, танков. БТРов, боевых машин десантников. Боевое братство подразделений сложилось в братство наших народов, которые не подчинились злой исторической воле, разбросавшей великий Советский Союз. Мы по-прежнему вместе. По-прежнему наш путь освещает бриллиантовая звезда великой Победы.

Под Псковом, в древнем городке Изборске, где когда-то начиналось государство российское, высится старая крепость. Её башни похожи на тяжеловесные шахматные фигуры. Одни башни — круглые, их бойницы веером глядят в окрестные поля, Из них защитники крепости били врага на дальних подступах. Есть башни прямоугольные, их бойницы смотрят вдоль стен. Когда начинался штурм, и враг по штурмовым лестницам карабкался на стены, из этих боковых бойниц защитники били по противнику.

Но есть одна башня, которая обращена своими бойницами внутрь крепости. Когда враг врывался в цитадель, остатки гарнизона, израненные и измученные, отступая, затворялись в этой башне. Тогда их удары и выстрелы были направлены внутрь крепости, где кишели враги. Потом и эта башня погибала, и весь гарнизон умирал. Враг овладевал Изборском, но терял три или четыре дня. За это время соседний Псков, Новгород и вся остальная Россия узнавали о нашествии и приготовлялись к отпору.

Я стою у этой башни. Меня никто не видит. Я прикасаюсь к ней губами. Целую холодный мокрый камень, целую всех моих предков, кто дал мне жизнь, свободу жить, творить, любить на этой ненаглядной земле. К башне приходят поклониться десантники Псковской дивизии. Здесь сливаются пути русского прошлого и русского будущего. Над этой башней сверкает бриллиантовая звезда неодолимой русской Победы.

Ракеты летят в Алеппо[27]

Я принимал участие в работе Валдайского клуба. Сотни высоколобых экспертов съехались со всех континентов в великолепный горный отель, и там, среди снежных вершин, голубых водопадов, мягких туманов размышляли над судьбами мира. Вывод неутешителен: всё стремительнее охватывая новые и новые области, растёт неопределённость, загадочность современного мира. Всё меньше тех его сфер, где разум способен понять запутанный ход явлений. Но непонимание мира, его таинственность и загадочность не останавливают политиков и военных в их действиях. И эти действия напоминают бег в темноте. Бегущий то и дело проваливается в ямы, натыкается на преграды и только усиливает вселенский хаос.

На Валдайском форуме выступил президент Путин. Он говорил о мировых конфликтах: о сирийской драме, о Донбассе, о нарастающей напряжённости в Европе. Говорил об Америке, которая желает подмять под себя всё человечество. О богатых странах, не замечающих страны бедные, те, что изнывают от голода и болезней, о том, что существует непомерно богатая верхушка и стремительно беднеющий народ. Говорил о природе, которую мнёт и топчет машинная цивилизация.

Он говорил о современном мире в политических терминах и экономических выкладках, но я воспринял его речь как проповедь справедливости, в которой так нуждается мир. Именно там, где ощущается недостаток справедливости, вспыхивают революции, войны, сыплются бомбы, бегут из родных мест миллионы истерзанных людей. Справедливость — это будущая идеология человечества. Справедливость — это мечта человечества. О справедливости говорят священные тексты: Коран, Ветхий и Новый Завет. И такие мировые организации, как ООН, Европейский Союз, Евразийский союз должны гармонизировать наш хаотический мир, исходить в своих деяниях из принципов божественной справедливости.

Россия как страна, весь XX век провисевшая на дыбе, добившаяся мировой справедливости ценой двадцати миллионов своих сынов, погибших на великой войне, Россия, претерпевшая столько страданий, готова произнести это долгожданное слово жизни, по которому тоскует мир — слово о божественной справедливости.

Исповедуя гуманизм и милосердие, Россия прекратила бомбардировки Алеппо, позволяя мирным жителям и умеренной оппозиции покинуть город, уйти из-под ударов российских военно-воздушных сил. Гуманитарная пауза, несколько коридоров, открытых для исхода мирных граждан и тех вооружённых бойцов, которые именуются умеренной оппозицией, — это акт милосердия. Но этой паузой воспользовались боевики Джабхат ан-Нусры. Они не покинули город, а ввели в Алеппо, в свои укрепрайоны, тысячи новых бойцов, подтянули крупнокалиберную артиллерию, танки, реактивные установки залпового огня и начали наступление, стали теснить сирийские войска, захватывать дома и кварталы, развернув крупномасштабную битву за Алеппо. Русский Генштаб забил тревогу: под угрозой оказались все усилия российских военных, которые укрепляли боеспособность сирийской армии, помогая новым оружием и советниками, добились перелома в войне, нанося сокрушительные удары по террористам с воздуха.

Российский Генштаб обратился к своему Верховному главнокомандующему — президенту Владимиру Путину с просьбой разрешить бомбардировки кварталов Алеппо, захваченных террористами. Путин ответил — отказом. Он решил продлить гуманитарную паузу ещё почти на неделю.

Мне кажется, я понимаю всю драматичность этого решения. Продление гуманитарной паузы чревато тем, что боевики, воспользовавшись долготерпением российских военных, ещё больше усилят свою группировку в Алеппо, стянут новые тысячи боевиков, получат от американцев переносные зенитноракетные комплексы, с помощью которых Джабхат ан-Нусра станет сбивать российские самолёты. Но, с другой стороны, сокрушительные бомбардировки Алеппо резко обострят отношения между Россией и Америкой. Америка потребует от западных союзников ещё больших санкций, и без того мучительных для российской экономики. Не исключено, что американцы спровоцируют Порошенко начать наступление в Донбассе, что вынудит Россию заступиться за Донецк и Луганск. Возможно, американцы, как в пору двух чеченских войн, возобновят финансирование террористов на российском Северном Кавказе, а также сдетонируют оранжевые революции и вторжения бандформирований в неустойчивые государства Средней Азии.

Угрозы образования новых фронтов — велики. Президент России, ежеминутно соприкасаясь с раскалённой грозной реальностью, вынужден принимать решения, от которых зависит глобальный мир.

Об этом я думал, вновь и вновь размышляя над речью президента Путина на Валдайском форуме, понимая её стратегический для всего мира характер.

…Но вот возобновились удары. Ракеты летят в