же даже сказал, что не уверен, что эти заклинания плели люди! В тоже время, Михаил бился с тем, кто причастен к ордену. Ты как и я, сам своими глазами видел всю битву целиком, от и до. Миша точно знал, как противостоять своему противнику. Думаю, он может подсказать в какую сторону копать.

— Твои слова логичны, об этом я и правда, не подумал,- чуть задумавшись, кивнул Пётр Иванович.- Всё же старость берёт своё. Столь очевидное направление движения касательно моего дела я упустил. Спасибо тебе, Алюся. Только не думай, что если я стар, это значит, что я не понимаю, почему ты думаешь о Медведеве. Тебя так задел визит дочери канцлера?

Казалось бы, простой вопрос отца породил в душе Алисы Багратионовой настоящую бурю. Она и разозлилась на ту рыжую дуру, и обиделась на отца за его интерес, но в тоже время понадеялась, что мудрый родитель сможет ей помочь. Только вот в чём помочь? Она сама до конца не понимала.

— Она сказала, что прежде чем идти с Мишей под венец, хочет опробовать его в деле!- вспыхнули щёки молодой девушки.- Папа! Она же его…

— Знаю,- кивнул отец Алисы с лёгкой полуулыбкой на лице.- Немки пылкие дамы, даже среди высшего сословия. Особенно среди высшего сословия. Будь уверена, она исполнит всё задуманное. Нужен тебе такой муж, что возьмёт тебя не первой женой, да ещё и после этой рыжей девицы-вертихвостки?

— Это политический брак,- буркнула девушка, с трудом понимая, в какую степь завернул её неожиданный разговор с отцом.- Он может ей отказать.

Отец посмотрел на дочь, словно на неразумное дитя, коим та собственно и являлась.

— Не может, таков уговор с императором. Он женится на дочери канцлера Германии и точка. Единственное, что ты можешь сделать, это сыграть с ним свадьбу раньше неё, чтобы стать первой женой.

Тут-то Пётр Иванович рот и прихлопнул, поняв, что он только что сказал. А как известно, слово не воробей, вылетит — не поймаешь.

— Я тебя никогда не ограничивал в выборе партнёра на жизнь,- наконец произнёс Багратионов со вздохом, глядя в горящие глаза дочери.- Прошу, только убедись, что он тебе действительно нужен. Не хочу, чтобы ты совершила ошибку из чувства соперничества.

— Не совершу!- вскочила с места княжна, буквально пританцовывая от нетерпения.- Папа, можно я возьму самолёт? Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! Хочу прилететь раньше той дурынды!

— Самолёт взять можно,- произнёс князь Багратионов, но прежде чем отпустить дочь, произнёс ещё кое-что.- Раз уж ты собралась разобраться в своих чувствах и принять окончательное решение, то разберись заодно и со своим магическим даром. Ты помнишь слова Кудесника?

— Да, папа,- вдруг стала серьёзной как никогда Алиса.- Он сказал, что мой потенциал выше даже чем у мамы и у него. Я обязательно займусь этим вопросом.

Глава 10

Тюмень, имение рода Медведевых

Трудно поверить, но существо напротив меня ещё совсем недавно было человеком. Прошла всего минута с момента начала обращения прихлебателя Тёмной, а от его изначального внешнего вида уже не осталось ровным счётом ничего. Некогда монгольский наёмник по имени Жымбал, ныне монстр, даже не обладающий антропоморфной формой! Визуально это отродье походит на большую чернильную кляксу, к которой кто-то вдруг решил пририсовать целый десяток отростков. Да, ни рук, ни ног, и даже ни лап, а отростков. Не могу взять в толк, как это создание держится на них, но как-то держится, хотя отростки эти идеально гладкие и округлые. Кроме отростков, тело кляксы больше не имеет никаких выступов или впадин, оно идеально гладкое. У монстра полностью отсутствуют глаза, уши, нос, да и все прочие части тела! И хотя никаких внешних органов чувств на теле отродья не присутствует, почему-то мне кажется, что оно отлично всё видит, отлично всё слышит и чувствует. Какое-то безумие, не иначе!

Когда обращение человека завершилось, я ещё несколько секунд неотрывно смотрел на создание перед собой. Я запоминал каждую деталь, каждый сантиметр тела монстра, чтобы затем иметь возможность изъять из памяти это изображение и со всей дотошностью перенести его на бумагу. И только когда я запомнил визуальную составляющую, то обратил внимание на другую немаловажную деталь. Монстр напротив меня источал удушливый смрад, подобный тому, что источает тело мертвеца, пролежавшее под солнцем достаточно долго, чтобы вздуться и начать отравлять воздух вокруг себя некротическими парами.

— Как забавно,- произнёс я, медленно обходя по дуге спокойно стоящего на снегу монстра.- Газообразный трупный яд. Взяться из пустоты он не мог, а значит, дурачок Жымбал умер где-то внутри тебя, отдав своё тело для последующего формирования чудовища. Энергия для преобразования была взята из артефакта. Нет, нет, её было бы слишком мало. Убить парня она бы могла, но не превратить в тебя. Значит, она послужила лишь толчком к чему-то большему. Я прав?

Говоря с монстром, я, конечно же, не ожидал получить от него хоть какой-то ответ. Это были лишь мысли вслух, не более. Однако, что-то явно пошло не так. Монстр, которого я обходил по дуге, даже не думал разворачиваться вслед за мной. Казалось, что ему абсолютно плевать на меня и весь окружающий мир. Но когда я спросил его, прав ли я, тот неожиданно засмеялся. Туша монстра затряслась, издавая всем телом странные, но отчётливые смешки. Это было крайне неожиданно. Как искатель, я привык к монстрам кратеров, живущих в тесном союзе с энергией Тёмной, даже привык к тому что некоторые из них могут говорить, как например тот же древень. Но впервые на моей памяти монстр смеялся. Это было странно, как странно и то, что происходит это всё не в кратере где-то близ эпицентра, а прямо посреди моего имения. Подобное, хочешь ты того или не хочешь, взволнует тебя и заставит задуматься ещё сильнее.

— Тебе смешно, тварь Тёмной?- остановился я, обойдя полный круг вокруг монстра.- Может тогда, ты посмеешься и тогда, когда я заключу тебя в огненную тюрьму? Смех через боль. Очищение через испепеление. Как тебе?

На этот раз тварь не смеялась. Она злилась. Ей явно не понравилась моя угроза. И я почему-то ни капельки не сомневаюсь в том, что она поняла, что мои слова были именно угрозой в её адрес. Издав низкий рык, расходящийся вибрациями от его тела, монстр отступил на несколько шагов назад, опуская заднюю часть своего каплевидного тела к земле, словно готовясь то ли к прыжку, то ли к рывку. Я