— Раз так, то я буду кашу.

Сидевшая рядом одна из сестёр фыркнула, но почти тут же взяла стакан с соком и отпила, чтобы скрыть насмешку. Я опять сделала вид, что ничего не заметила.

Нина торопливо ушла, я же потянулась к кувшину и налила себе. Оказалось, что в нем был яблочный сок и, очевидно, свежевыжатый. Поняла, что хочу пить и разом осушила полстакана.

— Трудная была ночка? — ехидно спросила Светлана, поглядывая на меня.

Улыбнулась ей, но отвечать не стала. Каким-то шестым чувством понимала, что от этого она взбесится ещё сильнее. И вот вроде не стоит её злить, но так хочется!

— А у нас бывает что-то просто? — та из сестёр, что уже фыркала на меня, обернулась к Светлане.

— Карина, просто не бывает, но труд — вот он, ох, как различается. Ты вроде девочка взрослая, должна уже это понимать, — кажется, она все пыталась на что-то намекнуть. И, надо сказать, успешно.

— Мне плевать, чем занимается мой брат по ночам и с кем. Главное, чтобы он в мою жизнь не лез! — она резко и со скрипом отодвинула стул и встала. — Мама, я ухожу, у меня дела в городе! Марина, ты со мной?

Её сестра молча допила сок, встала, поцеловала мать в щеку и направилась к выходу. Девушки не торопились, но создавалось ощущения, что тронь, окликни — и любая из них взорвётся. Что же тут было ночью?

Нина зашла в столовую и поставила передо мной тарелку. Я улыбнулась ей и поблагодарила.

— Маргарита Михайловна, вы не проводите Дашу в сад? Думаю, ей следует погулять на свежем воздухе.

Я смотрела на Светлану и медленно ела, пока была возможность. Всё то же шестое чувство вопило, что если не успею сделать этого сейчас, она обязательно все испортит. Аппетит так уж точно.

— Мам, а ты со мной? — протянула девочка чуть капризно.

— Я подойду чуть попозже, — почти мило ответила она дочери. — Радость, иди побегай, а потом мы съездим в город.

— Ура! — Даша подскочила, хлопнула в ладоши. — Ба, давай быстрее! — она приплясывала, торопила женщину, но та медлила, переводя взгляд со Светланы на меня. Даша устала её теребить и побежала ко мне, повисла на моей шее, чуть не выбив из рук ложку. — И ты приходи, с тобой весело и забавно! Пока-пока!

И она побежала на выход. Маргарите Михайловне не оставалось ничего иного, как пойти следом за ней. Но проходя мимо меня, она бросила едва слышное: "поосторожнее". Я не поняла, к чему это было, особенно после всего того, что женщина говорила мне накануне. Но все равно незаметно кивнула в ответ.

— Значит, вы все же трахнулись с моим мужем? — высокомерно и с издевкой спросила Светлана, стоило её дочерей и свекрови покинуть столовую.

Я поперхнулась. Думала, что она попытается выразиться как-то поделикатнее, но нет, высказалась напрямую, все, о чем переживала. То есть, её, кажется, скорее, забавляло, что между мной и её мужем смогли зародиться какие-то отношения.

— Интересная постановка вопроса, — спряталась я за стаканом.

Наверное, я покраснела, но кто бы смог держать себя в руках после такого?

— Очень конкретная. Никаких посторонних моментов, которые могут тебя смутить, — она засмеялась.

У меня создалось впечатление, что Светлана уже успела выпить с утра, и вся эта надменная бравада — результат хорошего градуса.

— Они меня и не смущают. Что вы. Ваш муж — добрый и отзывчивый чело… Оборотень, — поправилась я. — Но насколько я знаю, он не считает вас своей женой. Вы ведь в процессе развода?

Я не чувствовала себя тварью, я говорила то, что думала. Если она хочет меня оскорблять, то пусть, но это не значит, что я буду молча сносить всё. Нет, у меня тоже есть зубы, и пусть редко, но я всё равно умею их показывать. Конечно, кто-то мог бы сказать, что я не права, что разрушаю чью-то семью, но у меня почему-то было такое ощущение, что эта семья давно развалилась, если вообще существовала. Для счастья недостаточно тянуть одеяло на себя, нужно, чтобы им укрывались двое, иначе всё это не имеет никакого смысла.

— Развод? Девочка, ну, как ты можешь быть такой наивной? Мужчины говорят много, но не всему стоит верить. Развод… вполне возможно, рано или поздно мы с Костенькой разведемся, но будь уверена, это будет не из-за тебя, да и уйдет он не к тебе. Я уже говорила, я прощаю ему шлюшек в его постели. Оборотни темпераментны, им нужно больше, чем людям. А уж секс! — она засмеялась, словно это была забавная шутка. — Секс нужен им особенно. Да, я думаю, ты и так это поняла, и без моих подсказок. Но вот подумай, это сегодня он такой нежный и ласковый, а что будет завтра, когда в нём проснётся зверь? Хочешь это почувствовать? Уверена, что нет. Ты сбежишь от него быстрее, чем успеешь об этом подумать. Так что не строй планов, не тешь себя детскими иллюзиями. Костя — мой муж, и останется моим мужем, чтобы он там тебе ни говорил.

Я сжала пальцы в кулак, стараясь, чтобы улыбка все также цвела на моём лице. Светлане не стоит знать, что я на самом деле чувствую, хватит! Все вечно распоряжаются моей жизнью, уверены, что лучше знают, как мне поступить. Ну уж нет!

— Подозреваю, что не одна я живу иллюзиями.

Хотела сказать это мягко, может быть, чуть насмешливо, но получилось слишком резко, нервно. Светлана это заметила и улыбнулась, будто победила в нашем споре, Хотя мне кажется, что в этот раз мы всё равно остались при своем.

Сердце гулко стучало, заглушая мысли, и из-за этого оказалось, что тишина в столовой неполная, что кто-то смеется надо мной. Чуть торопливо отбросила в сторону салфетку, отодвинула стул, отчего его ножки скрипнули по полу, добавляя к звукам неприятного и раздражающего.

— Приятного аппетита! — Я даже нашла в себе силы, чтобы улыбнуться ей, не показать, как она меня раздражает. — Если захотите присоединиться, то я буду с вашей дочерью, в саду.

Светлана сощурилась, но отвечать не стала, неопределенно махнула рукой, словно я была служанкой, прислугой, мнение которой не учитывалось.

Стараюсь не злиться, покинула столовую и направилась в сад. Мне бы, конечно, найти Костю и поговорить с ним, объяснить, что хочу съездить домой для того, чтобы помочь жене брата. Он ведь должен меня понять? Даже если и нет, она всё-таки часть моей семьи. Я не могу бросить ее на произвол судьбы.

Дашин смех услышала сразу. Небольшой детский городок, очевидно построенный специально для неё, располагался сразу за домом. Я уже хотела было пойти к ней, но что-то меня остановило, какое-то неясное чувство, не тревога, будто смущение оттого, что за мной наблюдают. Оглянулась и замерла, с трудом удерживая счастливую улыбку.

Прислонившись к большому дереву, наблюдая за каждым моим движением, стоял Костя. От его взгляда по коже пробежал жар, я прикусила губу, с трудом сдерживая вздох, и сделала ему навстречу едва заметный шаг. Но Косте этого оказалось достаточно. Он довольно ухмыльнулся, качнул головой, будто приглашая меня подойти к нему. Кажется, я должна была взять себя в руки, вспомнить, что собиралась делать, на мозги совершенно отказали. Я чувствовала себя игрушкой, которая управляется с помощью пульта. Куда поманили, куда позвали, туда и иду. Совершенно ничего не имела против, хотя надо было бы возмутиться своей бесхребетность и желанием, которое затмило все нормальные, человеческие мысли. Во мне осталось только новое, ещё неизведанное чувство, открытое Костей этой ночью. Наверное, он, умудренный опытом мужчина, точно знал, что со мной будет, уж точно, после всего того, что я испытала в первый раз. Для меня эти чувства были диковинной зверюшкой, я не знала, как себя контролировать. Да, впрочем, и не хотела. Кому нужен контроль, если он лишает такого простого мимолетного счастья, радости. Пусть сегодня я была слабой, но это не означало, что потом не смогу справиться с собой, не смогу контролировать эти всплески желаний при виде одного-единственного мужчины.