— Ник! Подожди! — остановила его Фрэн.

— Что? — обернулся он.

— Будь осторожен, — тихо попросила она.

Фрэн подождала еще минут пять, надеясь, что Ник вот-вот вернется. Но его все не было. Она быстро надела кроссовки и решительно вышла из палатки. Звезды сияли на черном бархатном небе.

— Ник! — позвала она. — Ты где?

— Я здесь, — услышала она его низкий голос и почувствовала, как сильные руки обхватили ее за плечи. — Объясни мне, что произошло с тобой, почему ты боишься вновь оказаться с мужчиной, боишься быть вместе со мной, — твердо сказал Ник.

— Я… — запнулась Фрэн, подбирая слова. — Я перестала ему верить. Пойми, когда ты вкладываешь в брак всю свою душу, сердце, а семейная жизнь разбивается на мелкие кусочки, очень трудно найти в себе силы заново поверить в человека, открыться и довериться ему. Лучше и не начинать!

Ник глубоко вздохнул:

— Ты не до конца откровенна со мной. Что он сделал такого? Как он смог убить твою любовь?

— Пожалуйста, Ник, не надо, — еле слышно прошептала Фрэн. — Это была моя идея вместе взобраться на Олимп! Мы же не будем мучить друг друга тяжелыми разговорами? Было бы просто некрасиво с моей стороны портить тебе настроение какими-то глупыми признаниями! Мы же сможем остаться добрыми друзьями?

— Нет, — отрезал Ник. — Я не отношусь к тебе как к другу, — криво усмехнулся он, оглядывая соблазнительную фигуру Фрэн. — Мы продолжим восхождение на Олимп, и я буду тебе лучшим гидом по местным достопримечательностям, если ты решила играть в молчанку и не хочешь сказать мне всей правды. Но друзьями мы не сможем быть. Я иду спать, — сухо сказал он, — нам нужно встать в шесть утра. Спокойной ночи!

Фрэн в отчаянии закусила губу. Она все испортила! Чуть помедлив, она забралась в палатку и уютно устроилась в своем спальном мешке. Ник лежал, отвернувшись от нее. Казалось, от него веет ледяным холодом. Фрэн долго еще лежала без сна, тихо утирая горькие слезы.

— Пора вставать!

Фрэн чуть не подскочила от спокойно-холодного тона Ника.

— Вещи оставим здесь, пойдем налегке! — распорядился он. — Иди завтракать, я уже все приготовил.

Подкрепившись, они продолжили восхождение. Для Фрэн последние несколько часов оказались настоящей пыткой. Ник совсем не разговаривал с ней, выдавая время от времени какую-то справочно-экскурсионную информацию.

Наконец они остановились, чтобы немного отдохнуть и попить воды. Фрэн уже выбилась из сил и тяжело дышала. Ник же был полон сил.

До пика Митикас оставалось идти около часа. Ноги Фрэн уже гудели от усталости, и Ник предложил ей добраться до вершины Сколио — до нее было всего двадцать минут ходьбы. Фрэн с радостью согласилась, она и не думала, что восхождение на Олимп может оказаться таким трудным. Тяжелые облака повисли в небе, закрывая прекрасный вид гор. Но тем не менее Фрэн попыталась сделать несколько снимков на память.

— Спасибо, что привел меня сюда, — попыталась она наладить контакт.

— Пожалуйста, — отстраненно ответил Ник.

Фрэн больно кольнул его ответ. Как же она скучала по прежнему обаятельному Нику! Сам того не ведая, он зажег в ней новый интерес к жизни и безусловный интерес к нему.

— Ну что ж, виды ты сфотографировала, а теперь пойдем обратно, — все таким же равнодушным тоном предложил Ник.

Спуск оказался ничуть не легче подъема на гору. Фрэн шла очень аккуратно, боясь оступиться. Наконец они добрались до места своего ночлега. Фрэн без сил опустилась на свой спальный мешок и умоляюще взглянула на Ника:

— Можно я полчаса отдохну?

— Решать тебе, — поджал губы Ник.

— Ник, я не хочу, чтобы между нами стояла стена, — выдавила наконец Фрэн.

— Неужели ты готова открыться мне? — Ник иронически изогнул бровь.

— Мне непросто это сделать, — тяжело вздохнула она.

— Почему? — уже более мягко спросил он.

— Потому что я отчаянно хочу того, чего у меня нет. И, вероятно, никогда и не будет, — прошептала Фрэн.

— Ты о чем? — прищурил глаза Ник.

— Ты вряд ли поймешь, — пробормотала Фрэн.

— Попытайся объяснить мне. — Ник присел рядом с ней, чувствуя, что Фрэн готова открыть ему свое сердце.

— Мне очень хочется создать настоящую семью и родить детей. — Фрэн взглянула ему в глаза. — Больше всего на свете я хочу встретить мужчину с похожими жизненными ценностями. Я очень долго размышляла над твоим предложением стать няней Деми, но мой ответ «нет». Поверь, я очень люблю Деми, но, оставшись с ней, я лишу себя надежды обрести свое собственное семейное счастье.

— Фрэн… — произнес потрясенный Ник.

— Нужно быть женщиной, чтобы понять это. Я не хочу быть вечной подружкой невесты на свадьбах, мне еще не так много лет, и я хочу устроить свою судьбу!

— А сколько тебе лет? — неожиданно спросил Ник.

— Двадцать восемь. Я знаю, это немного. Но, побывав замужем, я чувствую себя гораздо старше. Ник, ты не был женат и вряд ли сможешь понять меня сейчас. Всю ответственность семейной жизни…

— В таком случае тебе тоже будет сложно меня понять, — усмехнулся Ник, протягивая ей горстку засахаренных орешков. — Ты же не свободный холостяк, — рассмеялся он, увидев ее изумленные глаза. — Во мне все видят только богатого жениха, который переспит с любой понравившейся ему женщиной. О, что я вижу! Судя по твоему стыдливому румянцу, ты точно такого же мнения обо мне!

Не было смысла притворяться.

— Да, сначала у меня сложилось определенное впечатление, когда я пролистала несколько журналов, там была парочка статей о тебе, — согласилась Фрэн.

— Даже после вчерашней ночи ты думаешь, что я беспечный донжуан? — спросил он.

— Послушай, — вздохнула Фрэн, — мы оба взрослые люди, не произошло ничего такого, чего мы оба не хотели бы.

— Твоя искренность поражает меня! — не удержался Ник.

— Почему? — в свою очередь изумилась Фрэн. — Разве твои подружки были неискренни с тобой?

— Да нет, — ответил ей Ник. — Может, я просто не давал им шанса быть такими, какие они есть на самом деле.

— Расскажи мне о себе, — попросила Фрэн, мягко прикоснувшись к его руке. — О твоей жизни, которую ты так тщательно скрываешь от посторонних глаз.

Немного помолчав. Ник начал свой рассказ:

— Я так же, как и ты, с детства обожаю активный отдых: скалолазание, бег… Родители поощряли мои занятия спортом, но при этом не уставали повторять, что я смогу поехать на соревнования, если только буду учиться на «отлично». Получилось, что мы с родителями заключили своеобразную сделку. Сперва я хотел быть великим футболистом и выступать за сборную Греции, а потом начал бредить машинами, видел себя исключительно гонщиком.