Человек достаточно опытный, Татьяна прекрасно знала цену всем этим "песням". Что нужно "сидельцу", хоть подследственному, хоть осужденному? Передачки, побольше и почаще, желательно от нескольких "заочниц", чтобы не нуждаться ни в харчах, ни в куреве. Ни к чему не обязывающая переписка с разного рода "любятиной" – это чтобы время "срока" быстрее шло и не было скучно. Ну и фотка с симпатичной мордашкой, а лучше вообще "ню", которую можно при нужде приспособить на спину кому-нибудь из отрядных "петухов", а потом расслабленно рассказывать корешам о верной подруге, преданно ждущей на воле, отпуская при этом фантазию в самый вольный полет... Противно...

Помимо здравомыслия, в поведении Татьяны присутствовал и еще один сдерживающий фактор. Наверное, решающий. Отец...

Своего отца Татьяна не просто любила – она его еще и уважала. И не могла позволить себе настолько расслабиться, чтобы потом какой-нибудь урод, неважно, с какой стороны забора, отделяющего волю от "зоны", похабно ухмылялся ему вслед – вот, дескать, ходит начальник, бурчит там чего-то, а я его дочку... того...

А Федора Михайловича знали очень многие, как из тех, так и из этих... Должность такая... Да и прослужил Сумин не один год. Поэтому Татьяна уверила всех, а в первую очередь себя, что мужиков в ее жизни больше быть не может, что она вся без остатка принадлежит только ребенку. Ну что же... Не она первая...

Наверное, сам начальник УУР все прекрасно понимал – не дурак все же... И в какой-то степени был дочери благодарен, хотя и переживал из-за ее личной неустроенности.

Вот так и получилось, что в доме Суминых царила атмосфера полного доверия и взаимопонимания. Именно поэтому Татьяна, получив столь странное предупреждение, ни на минуту не усомнилась в сказанном отцом. Такими вещами не шутят... Отец зря не скажет, и появляться дома пока не стоит.

Она ничего не знала о характере грозящей ей и дочке опасности, но немедленно приняла меры к тому, чтобы, как и говорил отец, укрыться самой и спрятать ребенка. В первую очередь взяла на службе десять дней в счет отпуска, объяснив это болезнью отца. Ее начальник, старый приятель Сумина – начинали вместе, – не возражал, подписал рапорт.

После этого Татьяна договорилась с одной из своих приятельниц-коллег о том, что пару дней поживет у нее – дома, дескать, ремонт, краской воняет, голова болит, да и ребенок...

Приятельница, Марина Алтуфьева, работавшая по "бэховским" делам, не возражала – после развода жила одна в трехкомнатной квартире – и тут же выдала Татьяне запасной комплект ключей. Как раз накануне отобрала его у очередного приятеля, с которым "разбежалась".

Короче, все сложилось более чем удачно. Татьяна тут же забрала Настеньку из садика, пробежалась по магазинам, закупая кое-что из бельишка и продуктов, после чего отправилась на квартиру Марины.

...Сейчас Татьяна, стоя на кухне чужой квартиры у открытой форточки, курила сигарету за сигаретой. Отец больше не выходил на связь... Да и не мог выйти – свой сотовый она отключила сразу же после окончания разговора. Знала, что этот прибор – своего рода радиомаячок, который запросто подскажет ее неведомым противникам место, где укрылась беглянка.

Во время хождения по городу она несколько раз пыталась дозвониться домой с редких работающих таксофонов. Трубку никто не брал. Звонила она отцу и на работу. Там ответили, что Федор Михайлович по неведомой причине сегодня не появлялся. И это был очень нехороший признак – Сумин не прогуливал никогда. Не имел такой привычки. А самочувствие его утром, когда Татьяна уходила на службу, было вполне нормальным.

Значит, с отцом что-то случилось... И следующий день своего вынужденного отпуска Татьяна собиралась потратить на то, чтобы выяснить, что же именно...

– ...Опаньки!.. Салют, Люда! – Такими словами приветствовал сменщицу ночной корреспондент телеканала. – Ты чего в такую рань-то?..

– Да так... – пожала полными плечами репортерша. – Чего-то не спится...

– Ну-ну... – "Ночник" покосился на обтянутую чрезмерно тесной юбкой обширную задницу коллеги. – Как говорится, кто рано встает, тому бог дает... Иногда...

– Что у нас новенького, Костик?.. – Репортерша поспешила перевести разговор в деловое русло. Не то чтобы ей так уж не нравилось мужское внимание... Она сама была неравнодушна к мужикам и не отказалась бы лишний раз пофлиртовать, пококетничать... И даже легко могла выйти за рамки флирта... Но только не здесь, не в телекомпании.

Она всерьез намеревалась делать карьеру на телевидении. И для нее не имело значения, каким путем. Сейчас ей составлял протекцию директор и владелец телеканала. Да, спала она с ним! Ну и что тут такого? В конце концов, она не замужем, не обременена детьми и престарелыми родителями, которые остались далеко, в районном центре.

Вот только мужское внимание... Сегодня директор неравнодушен к ней, завтра увлечется тощими, как весенние кошки, городскими блондинками, а послезавтра, глядишь, и вообще по мальчикам попрет. А если еще узнает, что она "на сторону" поглядывала... вышвырнет сразу. И что тогда ей делать? Идти на завод или на фабрику, возиться в грязи за копейки? Или вставать на обочине "бетонки" – месте сосредоточения городских проституток?

Значит, любой ценой надо зацепиться на телевидении. Сделать так, чтобы ее воспринимали не как очередную директорскую подстилку, а как специалиста. Сделать себе имя. А в личном плане... Продолжать спать с директором, ловить момент и попутно искать человека, который смог бы и в дальнейшем оказывать ей протекцию.

Но только Костик, такой же, как и она сама, рядовой репортер, не был ей нужен. Что он может? Да и вообще... Субтильные мужики под сорок с лицами мальчиков не в ее вкусе. Вот тот вчерашний высокий крепыш, с которым она чуть было не столкнулась в областной Думе!.. Тот да. С тем бы она сразу, в первый же вечер... И думать бы не стала. Так что Людмила в общении с коллегами мужского пола сразу же пресекала даже малейшие намеки на фривольность. На работе – работаем. А что там происходит дома, в свободное время... это никого не касается...

– ...Да как тебе сказать... – Костик озадаченно почесал висок. – ДТП было... Только что приехал... Приличное, со смертельным исходом...

Коллега несколько оживился, вспоминая подробности происшествия, на которое только что выезжал:

– Ты прикинь, Людок, "девятину" разорвало на хер! Обломки разбросало на двести метров! Это какая же скорость у нее была?! Девка из салона вылетела и головой в столб впендюрилась! Череп – вдребезги, мозги – наружу! А парня, который за рулем был, по железу размазало! Был жив, но, скорее всего, до больницы не довезли...

– Ладно! – небрежно отмахнулась Люда. – Это мелочь. А с утра что интересное было?

– Ну как тебе сказать... – На этот раз Костик почесал затылок. – Сейчас только сообщили... Пожар в Павловской слободе... С трупами...

– Сколько их там?