Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты сегодня весь день такая охрененная? Или мне повезло?
Ничто не ускользает от внимательного взгляда.
— Всем повезло, — дозирую поводы для радости.
— Нужно будет закинуть Львовичу идею, чтобы потребовал сократить мужчин. Пусть оставит только слепых.
— Говорят, у слепых отличное обоняние и самые чувствительные пальцы. — Поражаюсь собственной смелости.
— К черту мужиков! — На скулах Клима появляются желваки. — Пусть всех увольняет!
— Мы будем первой строительной компанией без мужчин. — Я с трудом сдерживаю смех. — Или с клиентами-мужчинами тоже придется распрощаться?
— Женская компания для женщин. Это будет революция на рынке.
— Уже представила очередь из сильных и независимых женщин, которым понадобятся наши услуги. — Хорошо, что хотя бы сегодня я додумалась накрасить ресницы водостойкой тушью.
— Золотая жила. Не благодари!
Не предупреждая, Клим перестраивается в крайнюю полосу и глушит двигатель. Для меня это так внезапно, что не знаю, как реагировать. Слева быстрый поток машин. Справа какой-то институт, толпы студентов. И ни одного ресторана в зоне видимости.
— Пиздец как по тебе соскучился. — Клим отстегивает оба ремня и, отодвинув назад свое кресло, тянет меня на колени.
— Сумасшедший.
Я замираю под натиском умелых рук. Задыхаюсь от голодного взгляда.
— Сама виновата!
— Всего сутки прошли.
Так и хочется напомнить о его прошлом отъезде. Неделя порознь. Выжил.
— Это были очень тяжелые сутки.
Руки Клима скользят по моей спине и останавливаются на ягодицах, сжимают их до легкой боли. Вдавливают в ширинку, под которой все уже твердое и большое.
— Если ты не заметил, вокруг люди. — Облизываю губы, запоздало понимая, как это смотрится.
— Похер! — вгрызаясь в мой рот, шепчет Клим. — Пусть завидуют. — С глухим стоном он проталкивает внутрь язык и слетает с катушек.
Это как ураган... Тропический. В центре Питера. Приличной части меня тут же становится стыдно. Я никогда не целовалась на улице и даже мужу не позволяла лапать меня на виду у прохожих.
Я была скучной девочкой из интеллигентной семьи и, наверное, такой же скучной женой. Но наглые руки Хаванского и его потрясающие губы уверенно глушат все попытки стать прежней.
Меня стопорит от жара и твердости. Нервные окончания горят от острого желания прикасаться к этому мужчине и чувствовать его возбуждение.
— Я трахал тебя во сне обе эти долбаные ночи, — оторвавшись, признается он. — Клинило так, что даже ледяной душ не спасал.
— Неужели не нашлось кого-нибудь, чтобы облегчить страдания? — Вконец осмелев, проталкиваю руку между нашими телами и трогаю пальцами напряженный пах.
— Не хочу больше никаких заменителей. — Клим крупно вздрагивает и с шумом втягивает в легкие воздух. Не стесняясь и не прячась. Позволяя видеть, какое удовольствие приносят мои ласки.
— Заменителей?.. — Я сглатываю.
Еще одна безумная догадка попадает в общую копилку.
— Да, Диана. — Он кладет ладонь на мой затылок. Снова притягивает к себе и, глядя в глаза, повторяет: — Хочу трахать только тебя! Твой рот, пока не вытрахаю все «нет». Твою вагину, пока не забудешь всех своих мужчин. Всю тебя!
В его обещании нет ни капли романтики, а во взгляде — ни грамма мягкости. Но, словно именно это мне и нужно, я сама прикасаюсь к губам Клима. И целую.
***
— У меня ощущение, что мы попали куда-то не туда. — Стараюсь не смеяться, разглядывая меню одного из лучших ресторанов города.
Это непросто. С нервами все еще беда. У головы — эротическая контузия.
Клим все же довез нас до места назначения, только сейчас задумка с ужином уже не кажется мне такой удачной.
— Не туда. — Хаванский даже не пытается облегчить мою участь. — В кровати было бы намного лучше.
— Клим... — Чувствую, как в нашу сторону оборачивается сразу несколько гостей.
— Но имя мое ты выговариваешь все лучше! — Он будто никого не замечает. — Правда мне больше нравится, как ты его шепчешь. — Мерзавец улыбается так, словно только что сорвал джекпот.
— Кажется, еще пара признаний, и весь ресторан будет в курсе твоих предпочтений.
Я обмахиваюсь меню как веером.
— У меня лишь одно предпочтение.
— Скромный. — Бросает в жар.
— Скромность придумали для идиотов. Я выбираю честность. В первую очередь с самим собой.
— И что же это за предпочтение?
Догадываясь, каким будет ответ, отвожу взгляд. Любуюсь костюмом певицы на сцене, рассматриваю инструменты... И краем глаза замечаю за угловым столиком знакомую девушку.
Когда Клим говорит «Ты», я уже почти ничего не слышу. Открытие слишком неожиданное. Улыбка сама стекает с губ, а за грудиной екает.
Всю прошлую неделю я сходила с ума от паранойи. Казалось, что и шага не могу ступить без своей новой тени. Лишь последние два дня забыла о ее существовании.
И вот опять.
— А эта девушка... — Отложив меню, поворачиваюсь к Климу и указываю на угловой столик. — Ты ее случайно не знаешь?
Глава 28
Глава 28
Клим не обязан рассказывать мне о своих женщинах. Мы пока даже не любовники. Но он ничего не скрывает.
— Знаю. — Взгляд голубых глаз становится ледяным. — Ее зовут Ева.
Клим смотрит на девушку так пристально, словно хочет, чтобы она испарилась.
— Красивое имя... — Руки подрагивают. Чтобы не выдать себя, прячу ладони под стол. — Вы были близки?
— Не имеет значения.
— Ты можешь ответить? Да или нет? — Я снова оглядываюсь.
По телу ползет мороз. Все эти дни пыталась вспомнить, где могла ее видеть, и сейчас, в ресторане, все становится на свои места.
Конечно же! Красавица на моих смотринах для элиты города. Молодая, яркая, с маленьким животиком и кольцом на пальце... таким же, как у ее спутника. Того самого «благодетеля», который пытался убедить меня, что Клим чудовище.
— Ты спал с ней? — спрашиваю еще раз. Почему-то кажется, что это важно.
— Да. Недолго.
— Несмотря на то, что она замужем...
Я в курсе, что Хаванский не ангел и уж тем более не монах, и все равно внутри что-то царапает. Как сейчас ощущаю ненависть того мужчины и его холодное, пропитанное презрением отношение к жене.
— Поэтому недолго, — коротко обрубает Клим и показывает официанту на пункты в меню.