Последний кусок пирога упал на пирамиду из своих братьев.

– О-о-о! Молодец, молодец, – ликовала Надежда. – Значит, Штильман! Слушайте. Правда есть только у меня, остальные ничего не знают. Одна я в курсе всего, что в институте творится! Живая летопись! Говорю.

Я превратилась в слух и незаметно включила в кармане диктофон.

Лазарь, тихий неприметный студент, потом аспирант, затем сотрудник НИИ, при котором и был открыт вуз, не отличался красотой. Однако основная часть женщин института изо всех сил пыталась ему понравиться. Студентки и преподавательницы как могли привлекали к себе внимание парня. Даже восьмидесятилетняя Виктория Павловна один раз громко сказала на кафедре:

– В Штильмане живет черт. Эх, стара я, не то повалил бы дым от костра.

А вот Надежде Васильевне всеобщий любимец совсем не нравился. Она быстро поняла: Лазарь не смотрит в сторону свободных девушек, его интересуют лишь те, кто замужем или имеют кавалера. Отнять чужое для Штильмана было самое приятное.

Однажды к Черновой пришел аспирант Воткин и сказал:

– Мне нужен совет по житейскому вопросу. С мамой, сестрой, приятелями я поговорить не могу.

– Почему? – удивилась Надя.

– Не хочу с Юлей разводиться, – признался Коля, – если своим правду растреплю, они мою жену презирать будут.

– Что случилось? – напряглась председатель месткома.

– Штильман принялся Юле знаки внимания оказывать, – начал Николай, – я не особый говорун. Да и зачем без конца супруге твердить: «Обожаю тебя». Какие-то сладкие слюни получаются. Любовь – это куртку купить. А цветы зачем? Веник завянет, на одежду денег не хватит. Юлька меня постоянно упрекала: «Ты не ласковый! Жадный! Ничего мне просто так не даришь». Потом стала злиться, что никак не забеременеет.

– У вас детей на самом деле нет, – заметила Надя.

Коля покраснел.

– Да. Я тайком от Юльки анализ сдал. Стать отцом у меня нет шансов. Вообще никак.

– Жене сказал? – поинтересовалась Чернова.

– Не-а, – промямлил Воткин, – боюсь, что она сразу уйдет. Ей ребеночка хочется.

– Если хочешь знать мое мнение по данному вопросу… – начала Надежда.

– Другое важно, – остановил ее аспирант. – Три дня назад Юлька заявила, что беременна.

– Так, – протянула Надежда.

– Понимаете, что я подумал?

– Особого ума, чтобы сообразить, что девка налево сбегала, не надо, – вздохнула Надя. – Кто любовник, знаешь?

– Штильман.

– Вот стервец! – пришла в негодование Чернова. – Но вдруг ты ошибаешься?

Николай вытащил из кармана носовой платок и принялся его комкать.

– У Юльки лучшая подруга есть.

Чернова положила на стол пакет с сушками.

– Грызи, не стесняйся. Знаю, Рая Федосова. Только последнее время меж ними кошка пробежала. Угощайся, ванильные!

Коля отпихнул кулек.

– Райка мне позвонила, попросила о встрече и насвистела, что Лазарь за ней ухаживать начал. Цветы дарил, конфеты, в уши пел про ее красоту и ум. Раиска замужем, поэтому они шифровались, никто о романе не знал. Целую неделю так ухаживал. Потом он ее в гости позвал. Ну и… понимаете?

– Конечно, – процедила Надя, – не пять лет мне.

– Не успел Лазарь с кровати встать, как заявил: «Мне нужна твоя кровь, немного, прямо сейчас». Федосова прямо в осадок выпала: «Зачем?» Ну, вы никогда не догадаетесь, что он ответил: «Надо помочь одной хорошей женщине, у них с мужем детей нет. А у тебя есть сын». «И чего?» – не сообразила Рая. «Ты имеешь вирус беременности, – сказал Штильман, – сейчас, после того, чем мы занимались, он в крови максимально высокий. Я сделаю на базе содержимого пробирки инъекцию». Рая изумилась, а Лазарь стал вдохновенно рассказывать о своем открытии. Тут надо вспомнить, что участники событий – молодые люди. А Раечке очень нравился Штильман, он был намного лучше ее мужа: ласковый, нежный, всегда с подарками. Ну и расчет у нее имелся. Свекровь Федосовой работала нянечкой в детском саду, ее муж горький пьяница. Ни денег, ни связей у семьи законного супруга нет. Рая экономила даже на покупке свеклы. А Штильманы были богаты, в мире медицины известные люди. Лучше поменять коня на переправе, расписаться с Лазарем и стать невесткой богатых гинекологов.

Все эти мысли вихрем пронеслись в голове Раисы, и она на второй вопрос Лазаря:

– Так как? Можно кровь взять? – кокетливо ответила:

– Для тебя что угодно.

На следующий день Штильман не ответил на звонки любовницы. Не брал он трубку и послезавтра, и в четверг, в пятницу…

В конце концов Рая, отбросив всякую конспирацию, подошла к Лазарю в институте и спросила:

– В чем дело?

– А что случилось? – заморгал любимый.

– Ты пропал!

– Куда? Я здесь, мы же разговариваем.

– Но не встречаемся! – хмуро сказала Раечка.

– Попьем сегодня чаю? – предложил Лазарь.

– Да, – заликовала любовница. – Где?

– На Курском вокзале, в буфете, – предложил Штильман.

Федосова не удивилась и не разозлилась. В то время в Москве кафе было мало и перед ними всегда выстраивались длинные очереди. А чтобы попасть в ресторан, надо было быть или богатым, или знаменитым, всех остальных отсекал грозный швейцар. Кафетерий в аэропорту, на вокзале считался вполне приличным местом для свидания. Правда, у Лазаря была собственная квартира, огромная редкость для советского студента. Но Раечка не стала интересоваться, почему Ромео выбрал скопище людей. Она подумала, что Штильман угостит ее чем-то, а потом пригласит к себе. Но получилось иначе.

– Пойми меня правильно, – загудел любовник, обнимая ладонями граненый стакан с на редкость противным напитком, который в меню именовался «кофе с молоком и сахаром», – нам надо расстаться.

– Почему? – испугалась Рая, которая уже успела сообщить супругу, что разводится с ним. – Нам так хорошо вместе.

– Мне нет, – возразил Штильман, – я испытываю радость только от работы. Неприспособлен для совместной жизни.

– Но ты говорил о любви, – оторопела Рая, – дарил мне конфеты. Врал?

– Я никогда не лгу, – отрезал Лазарь, – но со мной всегда так! Нравится девушка, думаю: она та самая, единственная! Потом ложусь с ней в постель. И! Конец чувствам. Понимаю, что ошибся. Она не та, не единственная. Прости. Давай расстанемся друзьями!

– Я мужа выгнала, – заплакала Рая, – из-за тебя!

Лазарь широко раскрыл глаза.

– Из-за меня?

– Да!!! – крикнула Федосова.

– Я тебя замуж звал?

Раисе пришлось ответить: