— Полегче, — раздалось строгое от старшего гвардейца.

Рыцарь делает шаг назад с кривой и торжествующей миной.

— Его величество в бешенстве, — злорадствует свинорыл, отступая. — Так что недолго тебе тут осталось, бастард.

— Хрю! — Бросаю ему, дёрнувшись резко на него.

Рыцарь даже отшатывается. Ну а как? Слух, что я не уступил в поединке десятому мечу Кусубата должен был разнестись быстро.

— Обереги, амулеты, всё магическое, — раздаётся от адепта спокойное и даже отстранённое, и свободный слуга протягивает корытце, обитое белым бархатом.

Снимаю всё, лишая себя примерно половины магических возможностей. Пока половины.

— Всё в порядке, можете приходить, лорд.

После этих слов в груди затлело волнение.

Прохожу через арку по белой ковровой дорожке в длинный коридор, снова по стенам этот драконий барельеф и целая паутина зелёных магических сплетений. Не удивлюсь, если эти стены ещё и схлопываются в случае покушения на его величество.

В новый светлый зал вхожу уже беспрепятственно. Здесь ковра нет, сплошной белый мрамор, будто стеклянное море и тут разлилось, площадью, как школьной спортзал, и по высоте примерно также. Первое, что бросается в глаза: трон на ступенях в конце, возвышающийся на полтора метра, и он пустует. Выдыхаю с облегчением.

Колонны выдвинуты белые с обеих сторон примерно на одну четверть всей ширины, на них серебряные и золотые узоры, а на потолке огромная цветная картина, как фотка из мультика! Драконы, тигры, горы, облака, висящие зелёные острова и водопады с небес, звёзд даже клочок. Окна узкие с пола до потолка дают хороший свет, а ещё на верхних шапках колонн, по кругу обрамляя, светятся белые светолиты.

По стенам за колоннами, меж окон гвардейцы статуями стоят, грешным делом решил сперва, что это, как в музее имитация присутствия. Но нет!

— Дальше ни шагу! — Прогремел один из строя, останавливая меня на середине пути.

Встал, как вкопанный, жду. По обе стороны по двадцать пять человек, нихрена себе охрана.

Минут сорок жду, извёлся весь. Бойцы, похоже, давно уже здесь пост держат. Покашливают, горлышки продирают, скрипят латами.

— Внимание! — Раздаётся от ближайшего к трону рыцаря. — Его величество король Леванта Аргирис Светлый!

Поднимается фигура в кафтане сине — голубом блестящем за троном чуть левее. Судя по поступательному подъёму золотой короны с голубыми каменьями на макушке, позади также лестница.

Как только король выходит из — за трона, опускаюсь на колено и склоняю голову, успевая разглядеть сердитое лицо!

Усаживается, шелестя одеждой. Сопит, тянет волынку, видимо, меня рассматривает. Между нами метров двадцать, но от этого не легче.

— На этот раз я отправлю тебя на триста комье от Леванта, — раздаётся строгое.

Продолжаю стоять, покуда не скажет подняться.

— А может и за пятьсот в Белые провинции союзников! — Прогремел, что в груди похолодело. — А ну встань, Кристиан! Хочу в твои глаза посмотреть!

Поднимаюсь. Страшновато так — то.

С усилием поднимаю глаза, сверлит взглядом в ответ.

— Мало того, что ты натворил до ссылки? — Начинает угрожающе низким тоном и дальше новый взрыв ещё и с ударом кулака по подлокотнику. — Воинов Кусубата ещё никто так не унижал! Если бы не Хана, разорвали бы тебя на куски!

Новый удар по подлокотнику. И дальше ожесточённо:

— Они до сих пор твоей крови требуют! И что я наблюдаю теперь? Их десятого клинка вздумал трогать?! Перепахали половину тренировочного лагеря! Чуть не поубивали друг друга! Что, нельзя было отступить? Сложно? Не можешь? Отвечай королю!!

Прогремел на весь зал. А у меня уже шоколадный глаз играет. Вот это настоящая ебля.

Страшно! До трясучки, еле сдерживаюсь, чтобы поджилки не заходили.

— Не могу, — выдавил всё же ответ, чувствуя, что снова вот — вот взорвётся.

— То есть я могу поступиться своей гордостью, выпрашивая милости для непутёвого сына? Я, король Леванта. А ты, мой никчёмный отпрыск, нет?!

— Для любимых я сделаю всё, — выпалил, глядя прямо в глаза.

Король нахмурился ещё больше.

— Что ты сказал, щенок?? — Ахнул, подаваясь вперёд.

— Вы любили, ваше величество? — Спрашиваю уже более уверенным голосом с гордо поднятым подбородком. Пусть и щёки огнём горят, но кое — что напоследок я всё же скажу этому папаше.

Аргирис поднялся с трона.

— Вышли вон все, — бросил страже.

— Внимание, гвардия! Покинуть помещение! — Продублировал команду старший боец у трона.

Заелозили латы, загремел металл. Лёгким бегом организованно за полминуты все выскочили, оставив нас двоих.

В этот самый момент я понял, что он не станет пренебрегать мной, как в тот раз.

Король спустился по ступеням неспешно и пошёл ко мне, глядя так, будто готов снова залепит пощёчину. Рука у него тяжёлая, помню до сих пор.

Аргирис подошёл вплотную, буквально нависнув надо мной.

— Что ты знаешь о любви, сопляк? — Проговорил он вдруг с болью.

— Да кое — что знаю, отец, — хмыкнул я, глядя на него прямо и набираясь в мгновение сил. — Можно быть счастливым с любимой в самом нищем месте, аль одному на вершине и во власти, которая и не мила без неё.

Аргирис закрывает глаза, выдыхая остатки злобы. В точку я попал, мужик.

— Что бы ты отдал за возможность увидеть её снова? — Продолжаю. — Да и попытался ли искать? Не говори мне, себе ответь.

Смотрит с болью и ужасом, грудь его мощная вздымается.

— Скажи мне, сын, разве можешь ты помнить её? — Выдаёт взволнованно.

Ах да, по его мнению расстались мы, когда мне было сколько? Года четыре, если на земной эквивалент переводить?

Но стоит говорить ему о том, что видел и знаю? А если Первый советник всё ещё держит её под прицелом? Пока не буду убеждён в её безопасности, толку от того, что скажу королю правду никакого. Только хуже сделаю.

— Могу, — отвечаю односложно. — А ещё знаю, каково это, когда любовь предаёт. Да, быть может в моём случае всё и выглядит просто, не серьёзно, по — детски. Но я перестал быть ребёнком, когда очнулся.

— Я не понимаю тебя, — шепчет король, моргая часто.

— А что тут понимать? Моё сердце разбито, отец. И в трещины его наплевали, — говорю с чувством, ибо так и есть. — И однажды гвардия Ханы во главе с той шлюхой Шейлой поймут, что не они львы в