в разорении столицы Гилии, когда главный оплот неверных падёт. Ерфу фан Гассан сгорал от нетерпения увидеть своего обожателя в действии. Уж кто-то, а он знал, жестокость живорезов покажется гиликам вершиной милосердия, когда за дело возьмётся архонт. Ератофас мог заставить свариться ещё бившиеся сердца врагов прямо внутри грудных клеток, вынудить лопаться от внутреннего давления головы, вызывать у огромных вражеских войск кровавый понос или рвоту. Могущественное существо, полубог. Когда он снизойдёт до собственноручного уничтожения неверных, то тем не будет спасения.

Как жаль, что архонты обычно стараются держаться в тени, а не вершить судьбы мира прямым вмешательством в дела смертных.

Как хорошо, что в отличие от собратьев, Ератофас не боялся замарать руки кровью, если был доволен или, наоборот, крайне недоволен успехами своих верноподданных.

Как же Ерфу фан Гассан старался приблизить час пришествия своего повелителя… Он никого не жалел: ни неверных, ни верных — лишь бы Ератофания победила проклятую Гилию. Лишь бы архонт-полушакал превратил в мясо жителей столицы сего гнусного княжества!

Чтобы устроить на костях неверных настоящий пир. Очистить мир от этой скверны, заразы.

И завладеть, наконец, Древом Очищения, которое гилики почитали символом зла, но верные Учению ератофанцы чтили как символ борьбы за чистоту веры. Только нетерпимые к греху воины достойны стать равными Господу. Лишь самоотверженные бойцы выйдут на недосягаемый для обывателей уровень, поднявшись на небо по лестнице из трупов врагов!

Таков был путь, такова была незамутнённая плотскими утехами вера ератофанцев. Единственно верная трактовка Учения, которая приведёт их народ к Вадабаофу!

Ератофания. Избранное Господом княжество. Будущие хозяева мира и всей Вселенной.

Ерфу фан Гассан, по прозвищу Мясник, гордился своей страной и чистотой веры. Он без тени сомнений знал, что всё делает правильно.

Ибо настоящая вера должна быть безоговорочной.

* * *

Верховный инквизитор Квимада Лармини с обеспокоенным видом шёл по извилистым коридорам главной цитадели Ордена Плети Господней. Ситуация на фронте вызывала у него уже не просто беспокойство, а настоящую панику. Ератофанцы осадили четыре из шести самых крупных городов Гилии. Если хотя бы несколько из них падёт, дорога на столицу будет открыта.

Стало очевидно, что ни рыцарское, ни уж тем паче народное ополчение не способно сдержать натиск захватчиков. Мор выкосил изрядную часть населения Гилии, в то время как ератофанцы, напротив, за последние пару десятилетий расплодились как кролики. Фанатики всегда превосходили небольшую Гилию по численности, но раньше расположенному посреди континента великому княжеству на помощь частенько приходил кто-нибудь из северных или западных соседей. На сей раз, боясь чумы, на подмогу никто не спешил, в то время как ератофанцы теснили гиликов с востока, а Оноишраст стягивал свои силы на юге, не давая армии Гилии сосредоточить усилия на одном направлении.

Защитники сражались самоотверженно, но силы были уж слишком неравными, великое княжество балансировало на грани катастрофы. А учитывая бесчеловечность захватчиков, речь шла не просто о позорной дани или даже о рабстве, но о физическом выживании населения государства. Фанатики не пощадят никого, для них все гилики — прокажённые.

Тем не менее архонт-полулев Могиил по-прежнему не выходил из святилища, делегировав всю ответственность подчинённым. Никаких попыток надавить на союзников или натравить диких зверей на захватчиков — что было главной способностью Могиила — не предпринималось, архонт словно впал в спячку, пустил дело на самотёк. Очень странно. Великого магистра Ордена Плети Господней такое поведение владыки Гилии категорически не устраивало.

Квимада Лармини, несмотря на своё высокое положение в иерархии, не мог потребовать от архонта ответа или хотя бы добиться по собственной инициативе встречи с повелителем гиликов, но у него имелось достаточно ресурсов, чтобы привлечь внимание задремавшего полульва.

— Согнать к святилищу архонта всех неблагонадёжных граждан столицы, устроить вокруг Второго Храма ежедневные и еженощные шествия с самобичеванием всех участников. В случае отказа самому истязать свою плоть, грозить судом инквизиции. Разрешаю демонстративно выпороть плетьми несколько десятков еретиков, находящихся у нас сейчас в заточении, чтобы остальные поняли, что лучше похлопать себя по спинам бечёвкой самим.

Отдав необходимые распоряжения, верховный инквизитор выдохнул: решение принято, первые шаги сделаны, а понравится полульву, что его потревожили, или нет, уже от Квимады Лармини не зависит. Нужно спасать страну, а не выслуживаться, иначе кланяться скоро станет некому и не перед кем. Великий магистр надеялся, что снизошедший до простых смертных архонт проявит достаточно благоразумия, чтобы выместить свой гнев на врагов Гилии, а не на вестника плохих новостей.

Квимада направлялся обратно в свои покои, чтобы хотя бы немного отдохнуть перед выслушиванием вечерних докладов инквизиторов первого ранга, когда заметил целеустремлённо бредущего к выходу из цитадели Машиара Йота.

Ясновидец основательно поправился за время, проведённое в оплоте Ордена Плети Господней, его борода лоснилась, а походка была уверенной, словно у зрячего. Шрамы на месте глаз снова зарубцевались и теперь пустые глазницы вызывали у верховного инквизитора куда менее тошнотворные чувства. Он окликнул явно собиравшегося в дальний путь Йота:

— Далеко намылился, Машиар? У нас здесь, вообще-то, в самом разгаре война. Одинокий, да ещё и слепой путник станет желанной добычей для каждого встречного мародёра, не говоря уже о разъездах ератофанцев.

Великий магистр подошёл к ясновидцу. Тот внимательно изучал его своими провалами на месте давно отвалившихся глаз.

— Ты же знаешь, Квимада, что я прекрасно осведомлён о том, что Гилию сотрясает война. Я лично предупреждал тебя о надвигающейся угрозе ещё месяц с лишним назад, но ты слишком сосредоточился на чуме. Как сейчас ты сосредоточен исключительно на вторжении, но напрочь забыл о Последнем Мессии, слава которого прямо сейчас бежит впереди его поступи. А ведь самое важное ещё впереди. Когда сам Вадабаоф будет вынужден спуститься на землю…

Верховный инквизитор устало вздохнул, туманные предсказания ясновидца были последним, чего он хотел сейчас слышать:

— Машиар, поверь, я всё помню. И делаю всё, что в моих скромных силах. Расследование природы чумы наконец-то принесло свои результаты, вчера я получил подробный отчёт от Дицуды Искарода, помнишь этого славного мальчика? Он абсолютно уверен, что мор распространяется не столько через миазмы или контакт с заболевшими, сколько через укусы крошечных блох. Маскировавшиеся под монашек и монахов психики специально вызывали слабых, но умеющих контролировать насекомых демонов, чтобы заражать наши приграничные города. Одно из таких отродий даже удалось уничтожить… Кстати, к этому приложил руку как раз таки очередной самопровозглашённый мессия, уж не знаю, последний или какой там по счёту. Причём сделал он доброе дело по очень странным мотивам. Я приказал Дицуде продолжить следовать за этим человеком,