А может, и нет такого места…

* * *

– Привет, Тощий! Тебя разве еще не повесили?!

Епископ, привычный к повадкам Зеленого, не обиделся:

– Дан! Вы нашли свою птицу! Я рад, но нам стоит поторопиться – вот-вот рассветет!

– Не спешите – пойдемте за мной.

– Куда?! Там ведь ворота парка и охрана! Да вы окончательно с ума сошли?!

– Конфидус, пешком бежать – не слишком здравая идея. А я нашел не только Зеленого: в парке нас дожидаются лошади, одежда, сумки с едой, деньги и даже охрана, которая сопроводит нас до городских ворот. А мы с вами нахлобучим на головы шлемы глухие – никто в них нас не узнает. Мало ли солдат в эту ночь бегает по улицам в поисках сами знаете кого.

– Дан, вы шутите? То, что вы сейчас рассказали, на описание рая похоже.

– Не радуйтесь раньше времени – вы еще не знаете, куда мы потом отправимся. Намекну лишь, что вовсе не в рай, а в несколько противоположное ему место.

* * *

«Продолжение отчета добровольца номер девять. Продолжено после перерыва, вызванного отсутствием местного запоминающего устройства – попугая. Длительность перерыва неизвестна. Так что назовем этот день: «Последний день в застенке».

Пропущенные дни опишу коротко: помер; воскрес; посадили в подвал; пытали; били. Сегодня меня тоже пытали. И били тоже. А еще я исследовал городские подземелья. Точнее – канализацию. Еще точнее – я там плавал по уши сами знаете в чем.

А теперь о деле. Криптона не смог найти даже в канализации – честное слово, только его там и искал. Без криптона не могу даже думать о начале работ по созданию установки. И вообще, состояние хронического стресса не способствует пробуждению созидательного настроения. Пытки и тумаки тоже как-то не вдохновляют. Но если вдруг вы там, в своем бункере, начисляете на мой счет зарплату, прошу не считать мои действия прогулом: я стараюсь изо всех сил. Не все пока получается, но чувствую, что или все изменится в лучшую сторону, или отброшу копыта – бесконечно терпеть я не способен.

А еще познакомился с местной королевой: красивая, как та штука, что утопила «Титаник», и строгая, как моя первая учительница. Улыбается будто Мона Лиза – так же загадочно: видимо, прячет зубы гнилые. Тебе, Ваня, она бы понравилась.

Направляюсь куда-то на восток – в местность, надеюсь, богатую всеми изотопами криптона и прочим стратегическим сырьем.

P. S. Если вдруг подвернутся удачно взорвавшиеся сверхновые, срочно пришли самоучитель по регенерации и ортопедические ботинки, а то мне здешние инквизиторы ноги поломали в девятнадцати местах».

Так уж исторически сложилось, что в местной географии я разбирался слабо. Политическая или топографическая карта на глаза как-то не попадались, а те филькины грамоты, что попадались, представление о мире давали менее чем нулевое. Даже название королевства, к границе которого я через ад провел столько местных горемык, узнал лишь сейчас – от герцога Шабена. Хотя в плюс себе могу поставить заочное знакомство с королем: его порядковый номер я знал прекрасно – восьмой, а звать Кенгуд. Мы с ним почти ровня – ведь я девятый. Правда, аристократических кровей не имею, но это пока – в отдаленной перспективе маячит графский титул. С ним, правда, не все так просто: подозреваю, дожить до его получения будет несколько сложнее, чем станцевать медленный танец с поднятым из берлоги медведем-людоедом.

Итак, государство, в которое я попал, называется Ортар. Судя по некоторым обмолвкам, размеры его не слишком велики, и где-то не так далеко, точно неизвестно где, находится могущественный сосед – некая Империя. Естественно, как и полагается империям в стадии экспансии, сосед является воплощением чистого зла: оттуда в Ортар проникают разнообразные козни, инквизиторы и кишечные паразиты. А сделать против этого ничего не могут из-за несопоставимости весовых категорий. Остается, как обычно, за кадром – почему этот сосед, при всем своем злобном могуществе, до сих пор не подмял маленькое, но гордое королевство под себя?

Да ходить мне на большую политику по-большому – о себе надо думать! Позади меня задница, впереди то же самое, но кто знает – вдруг имеются варианты посветлее? Может, ну его, это Межгорье, и резко поменять маршрут? Погони за нами незаметно, да и вообще здесь не слишком многолюдно – лишь одиночные телеги крестьянские да редкие всадники, столь же одиночные. Перед рассветом, покидая город, в последний раз увидел толпу – у ворот собралось не меньше трех десятков солдат. Злые, крикливые, возбужденные. Их бы всех на южную границу, с нечистью рубиться, – а они, сволочи и негодяи, стоят, караулят здесь некоего беглого еретика и стража, заподозренного карающими в перерождении. Причем ничего им не докажешь – даже на авторитет попугая не посмотрят, потому что круглые дураки от самого рождения.

На нас они даже не взглянули. И правда – зачем дураку, тем более круглому, таращиться на парочку ничем не примечательных солдат герцога. Шабен, я так понимаю, лицо уважаемое: взаправдашний герцог; с магистром ордена полуденных связь поддерживает; королеву… с королевой дружит великой и чистой дружбой. Заглядывать под шлемы его людям было бы крайне неучтиво, а то и чревато. Они и не заглядывали. Наивные доверчивые пейзане, как легко вас обмануть. Конечно, окажись там карающие, все могло обернуться иначе, но их не было. Возможно, драят щетками своего комиссара – он остро в этом нуждается.

Как и мы: баньки герцог нам не истопил…

Дальше было скучно. Мы, время от времени меняя коней, быстро двигались навстречу восходящему солнцу, то и дело поглядывая назад в ожидании погони. Епископ при этом негромко молился, вероятно каясь в ночных грехах, а я с любопытством осматривал окрестности.

Оглядывать, если честно, было почти нечего – местность стандартно скучная. Леса, полоски крестьянских полей, речушки и ручьи с деревянными мостами или просто бродами, деревеньки вдалеке, изредка замки на холмах. Леса обычные, на вид ничуть не отличающиеся от родных земных. Разве что не испорчены еще цивилизацией, как и все остальное, – ни просек, ни линий электропередач, ни мусора пластикового, ни плакатов, запрещающих разведение костров. Про поля сказать ничего не могу – в сельском хозяйстве я разбираюсь немногим лучше, чем в египетской грамматике. Деревеньки напоминали те, что видел на побережье, с одной важной разницей: здесь не ставили частоколов. Даже заборов не видать. Странно видеть абсолютно беззащитные селения. Замки тоже не впечатляли: обычно это или одинокий большой дом, или группа домов, обнесенных изгородью, ничуть не похожей на крепостную стену. Заметно, что местность не слишком прессовали внешние и внутренние враги. Хотя, возможно, возводить укрепления запрещала власть, стремясь облегчить себе контроль над подданными. В моем мире, по крайней мере, такое практиковалось во все времена.

Ни застав, ни башен каменных, ни мостов подъемных – испохабленная тележными колесами грунтовка. Скачи куда хочешь – никто не спросит: «С какой целью?» Или стража и патрули здесь редки, или епископ умело выбрал дорогу.