Меряю шагами коридор перед дверью кабинета. Кажется, я даже успела выучить все выбоинки на мраморном полу и подсчитать точное количество плиток от одного окна коридора до другого. Движущийся, зудящий ком тревоги в груди не дает спокойно стоять и ждать.

Позади меня слышу тихое покашливание. Оборачиваюсь, вижу лекаря, стоящего у дверей кабинета, и, спешно подхватив юбку, бегу к нему.

— Госпожа, — обращается он ко мне.

Собираюсь сказать ему, что никакая я не госпожа, но он поднимает руку, останавливая меня.

— Можете меня не переубеждать, лет мне много, видел многое, — говорит мужчина. — А теперь к делу. У господина Сайланда сильнейшее магическое истощение, из-за чего его дракон очень медленно залечивает рану, особенно учитывая, что в нее попал яд. Очень прошу вас позаботиться о том, чтобы сохранить покой господина сегодня и в идеале завтра. Никакой магии и минимум отрицательных эмоций.

Мои брови взмывают вверх, когда я слышу эту просьбу. Как будто он меня послушает! Что я могу сделать? Но, кажется, лекарь уверен в моих силах.

— А теперь, госпожа, пока господин спит, прошу вас, соберите вот эти травы для заживляющей мази, — он передает мне небольшой клочок бумаги с несколькими названиями. — Часть растет в саду, а вот эти два — в оранжерее. Потом принесите мне, я все сделаю.

Киваю и, заглянув в кабинет, убеждаюсь, что Ник дремлет на диване. Сейчас повязки на боку чистые, и я решаю, что ненадолго могу его оставить.

В саду все нужные травы находятся очень быстро, а, благодаря экономке в доме моих родителей, я знаю, как их правильно собрать. Больше времени требуется, чтобы отыскать растения в оранжерее: там, конечно, красиво, воздушно и солнце великолепно проникает сквозь огромные окна, но нужное я нахожу в самых неожиданных для себя местах.

Складываю все в захваченную на кухне холщовую сумочку и уже собираюсь уйти, как до меня доносится веселый детский смех и… голос Ника. Разве он не должен спать в своем кабинете?

Замираю как вкопанная, а потом, словно притягиваемая магнитом, иду на звук.

Сквозь ветви какого-то заморского растения вижу их. Ник сидит на полу рядом с Рианом и показывает тому простейшие детские фокусы с камешками. Они почти не требуют магии, зато вызывают искренний восторг моего сына. Он хлопает в ладошки, хохочет и снова и снова повторяет:

— Есё!

Перевожу взгляд с сына на Ника и удивляюсь красоте его лица, когда он вот так спокоен и умиротворен. Искренняя улыбка лучится не меньше, чем солнце в волосах Риана.

Сердце сжимается в плотный комочек и будто бы начинает плакать. Вот такой могла быть наша жизнь, если бы…

Идиллию прерывает грохот сапог по каменному полу и вошедший солдат.

— Господин Сайланд, — он хлопает себя по груди и склоняется. — Вам просили передать, что в деревне в трех часах отсюда у трехлетнего мальчика оборот. Отец погиб в одной из стычек, мать нестабильна.

Ник взъерошивает волосы Риана, немного испуганно смотрящего на солдата, будто изучающего, стоит ли расплакаться. Дракон медленно, слегка сморщившись, встает и задает короткий вопрос:

— Сколько?

— Уже сутки, господин Сайланд, — отводит взгляд солдат.

— И мне только сейчас говорят об этом? — возмущенно рычит Ник. — Собирай все нужное, вылетаем через пятнадцать минут. Берта, присмотри за малышом.

Вылетаем? Куда? Если там оборот, и дракон мальчика окажется нестабильным… Что будет делать Ник? Лекарь же сказал, что он истощен, ему никуда нельзя!

Ник направляется к выходу из оранжереи, а я, совершенно не понимая, что делаю, выскакиваю из-за кустов:

— Я вас никуда не отпущу!

Глава 23. Поездка

Ник застывает и оборачивается, а у меня все холодеет внутри. От собственной дерзости становится страшно, но лекарь сказал, что Нику нужно восстановиться, ему нужен покой, чтобы поправиться!

Немая сцена прерывается тем, что я беру Риана на руки и прижимаю к себе, целуя в лоб. В груди теплеет от того, как он обвивает мою шею ручками и тыкается мне в щеку своим носиком. Снова целую сына в лоб и задумываюсь.

Сердце сжимается от боли, как только я представляю маленького мальчика, которого сейчас разрывает буквально на части его собственный зверь, и которому некому помочь. Понимаю: будь на его месте мой собственный сын, стала бы я удерживать Николаса?

Нет. Я бы умоляла его о помощи. Закусываю губу и опускаю взгляд.

Чувствую, что Ник продолжает внимательно рассматривать меня. Серьезно, даже немного удивленно, но без гнева, который я ожидала увидеть в его глазах после моего наглого восклицания.

— Ты? Не отпустишь? — с насмешкой спрашивает дракон. — И каким же образом, интересно?

Я сжимаю кулаки и уверенно делаю шаг вперед. Раз решила стоять на своем, то надо придерживаться этого плана. Но я также понимаю то, что Ник не отступится и сейчас, когда решается судьба ребенка, не останется в стороне. Поэтому мне остается только одно:

— Я никуда не отпущу вас… одного, — вскидываю голову, уверенно ловя его серьезный, изучающий взгляд. — Лекарь дал мне указания на случай, если вам понадобится помощь. К тому же по вашему собственному распоряжению…

Я готовлюсь убеждать, потому что совсем не уверена, что он возьмет меня с собой. Но Ник лишь поднимает уголок губ.

— Я помню свои распоряжения, — усмехается он. — Иди, собери вещи и жди во дворе. Мы поедем верхом.

С этими словами мужчина скрывается за раскидистым кустом огромного папоротника. Я замираю на пару мгновений от неожиданного решения Ника. Берта с улыбкой забирает у меня Риана, подмигивает и говорит, что малышу пора кушать и спать.

Я пускаюсь бегом к покоям. По дороге ловлю одного из слуг и прошу передать собранные травы лекарю.

Закинув накидку и закупоренный кувшин с водой в мешок, я задерживаюсь еще на несколько минут, чтобы найти дополнительные бинты. Не хочу думать о плохом, но сердце ноет от недоброго предчувствия, поэтому готовой к неприятностям быть обязательно нужно.