из бригады технического обеспечения стартового полигона, а также некоторые повара и стюарты из дополнительного персонала во время проведения турниров.

Зайдя внутрь тамбура, Ганс вдобавок к своему везению не обнаружил никого из персонала станции, и это было хорошо, потому что терять время на объяснения и просьбы у него не было никакого желания в такой начинающийся для него ответственный момент. Он проскользнул в один из переходов между корпусами станции и быстро поднялся по трапу на второй этаж. Ганс отлично ориентировался на своей родной станции, поэтому ему не составило особого труда в течение следующих десяти минут забрать в кабинете дежурного по жилому модулю, которого тоже почему-то не оказалось на месте, необходимый магнитный ключ от комнаты террориста, а затем также оперативно, будучи ни кем не замеченным, перейти к себе в номер.

Преобладающее большинство людей на станции в данный момент праздновали первый день Чемпионата. Из Центрального корпуса доносился гул веселящейся толпы с ликующими выкриками и смехом, а также звон посуды. Все ели, пили и радовались общему торжеству, большинство персонала то же присоединилось к гостям, поэтому в остальных корпусах не было ни души, всё внимание сейчас было приковано к всеобщему веселью, как это завсегда и водилось у немцев. Таким же естественным признаком для немецких торжеств являлась и их исключительная раскрепощённость в своём кругу, поэтому некоторые дамы, уже изрядно «накидавшись», не совсем твёрдо стояли на ногах. Одна из таких пар, поддерживая друг друга начала своё продвижение сквозь развеселённую и захмелевшую толпу немецких бюргеров под торжественные выкрики и тосты, и, подвернув каблук споткнулась возле одной из несущих колонн, поддерживающих конструкции перекрытий высоченного потолка.

— OhMeinGott! («О майн Гот!», «О, Боже!») — закричала белокурая немка, заваливаясь вперёд с огромным бокалом шампанского.

Возле колонны скромно стоял человек азиатской внешности. Он не пил и не разделял общего настроения. На него никто не обращал никакого внимания, он просто стоял и спокойно наблюдал за происходящим. Летящий в его сторону бокал с шампанским попал прямо ему в грудь, тем самым облив всю его рубашку под пиджаком от воротника до брюк.

— Entschuldigung bitte! («Энтшульдигун биттэ!», «Простите, пожалуйста!») — начала извиняться перед облитым гражданином вторая молодая брюнетка с очень креативным каре.

Человек нисколько не огорчился, а даже с некоторой скромной улыбкой произнёс на английском языке с акцентом:

— Nobigdealokay! («Ничего страшного, всё в порядке!»)

И начал аккуратно пробираться сквозь толпу в сторону перехода из Центрального зала в жилой модуль.

Зайдя в свой номер, Ганс сразу же снял со стены клинок «СС», который принадлежал его прадеду и засунул его с правой стороны возле пояса в специальный карман своего лётного комбинезона, который и был предусмотрен немцами для ножей, только ни когда ещё не использовался по назначению. Ножны клинка аккуратно вошли в этот карман по рукоять, так что никаких дополнительных действий к его креплению на поясе не понадобилось. После этого он проследовал вдоль по коридору на переход в другой сектор модуля, где и находился номер террориста. Обнаружив дверь под номером сорок два, он, приготовившись к внезапной атаке, несколько раз постучался в дверь, но никто не ответил. «Отлично!» — подумал Ганс. Отсутствие в номере террориста увеличивало его шансы на успех, ведь итог схватки нельзя было предугадать на сто процентов. Он быстро достал из заднего кармана магнитный ключ и вошёл в номер, тихонько закрыв за собой дверь. Самым удивительным в номере террориста было то, что большой чёрный пластиковый кейс лежал прямо на столе в пяти метрах от входа. Ганс быстро подошёл к столу и осторожно открыл его. Внутри, как и предполагалось, находилась дистанционная взрывная система и объёмные капсулы с белым веществом, среди которых были также капсулы меньшего размера с синим веществом, которое, скорее всего, являлось поражающим химическим ингредиентом. На то, чтобы обезвредить такую бомбу, не нужно было тратить много времени. Данные взрывные системы Ганс проходил во время обучения на службе в спецназе, поэтому в результате нескольких несложных манипуляций бомба была полностью деактивирована. Ганс вздохнул с облегчением! Наконец-то все его переживания по поводу близких и друзей закончились. Ощущение в этот момент было таким, как будто с плеч свалился тяжкий груз. Но сейчас необходимо было думать о людях на других станциях, поэтому он не стал задерживаться и забрав из кейса основные элементы детонатора и радио передатчик, закрыл его и направился к выходу. Сейчас он рассчитывал быстро вернуться к себе в номер и переодеться в обычный костюм, чтобы не привлекать внимания, после чего продолжить поиски самого террориста. Сделав несколько шагов в сторону двери, он внезапно остановился и оторопел, — дверь резко распахнулась и в неё на полном ходу зашёл тот самый азиат в облитой рубашке, который уже начал на ходу снимать с себя пиджак, держа свой магнитный ключ в другой руке. Столкновение лицом к лицу было ужасным для обоих, пауза длилась около трёх секунд, во время которой один рослый немец в летном комбинезоне стоял и абсолютно мёртвым хладнокровным взглядом упёрся во второго, более ошеломлённого с абсолютно удивлённым выражением лица. Оба застыли на месте в не совсем естественных позициях тела, как в детской игре «Море волнуется раз…». Гансу сегодня повезло уже во второй раз, — азиат был правшой и начинал скидывать пиджак сначала с левой руки, в которой держал магнитный ключ. С правой же его руки в данный момент до пола свисал пиджак, создавая абсолютное неудобство для быстрого захвата пистолета, который, естественно, был заткнут у него в брюки за спиной. Расстояние между ними оказалось около полутора метров. Ганс успел заметить пистолет, когда террорист быстро и неаккуратно входил в свою комнату со снятым наполовину пиджаком, поэтому понял, что должно произойти в следующий момент. Дверь в узкий коридор осталась открытой. Внезапно террорист сделал резкое движение правой рукой вниз, чтобы освободить её от пиджака и одновременно, чтобы выиграть время, быстро начал отступать назад к выходу. Пиджак упал на пол, тут же его рука потянулась за спину, он выхватил пистолет и уже начал вытягивать руку вперёд в направлении Ганса, но резкий молниеносный удар кулаком, как по боксёрской груше в кисть с оружием выбили пистолет в сторону, выстрела не последовало. Ганс, среагировав на попытку противника достать оружие, не стал долго раздумывать, и просто прицелившись для хорошего боксёрского удара справа, сделал быстрый выход вперёд, за которым последовал меткий хорошо поставленный хук. При ударе террориста значительно дестабилизировало и он подался чуть назад с высоко задранной вверх рукой и