Этот мир кажется мне все более и более жестоким, чем изначально. Если всё это началось с предполагаемый казни для меня, то теперь я с неудовольствием узнаю, что могут ещё и на руднике сослать. Просто потому что ты выделил какой-то там яд. Неужели это все настолько опасно, чтобы обрекать жителей на мучения трудной работой и мыслями о скорой смерти? Интересно, это правители королевств такой прикол придумали или же тот самый пресловутый совет, который почему-то имеет право решать чужую судьбу? И как обезопасить себя от подобной участи, если я едва появилась в этом мире, а меня уже окружают «доброжелатели»? Мне всегда казалось, что в таких попаданческих историях всё волшебно и сказочно, из страшного лишь какие-нибудь злобные свекрови или ненужные наследники, а не простые обыватели этого мира. Теперь оказывается, что я просто размечталась, любой волшебный мир — это всё равно мир, здесь живут такие же преступники и опасные существа, как и в любом другом.

— И кто же следующий по опасности? — Этот разговор затягивается, а мне хотелось бы разобраться побыстрее, хотя бы с большей его частью, пока не пришлось идти на следующее занятие. — Если тут есть ещё какие-то разумные существа, у которых волшебные хвосты, яд имеется или же рога колючие, мне хотелось бы узнать это раньше, чем столкнулись с другими студентами, которые действительно захотят и смогут причинить мне вред.

— Мне нравится, как ты рассуждаешь, не разглагольствуешь понапрасну, а думаешь о насущном, — хвалит меня Даар, пряча флакончик с ядом во внутренний карман жакета. Я провожаю взглядом склянку, не слишком на этом акцентирую внимание, но всё-таки на секунду задумалась о том, что неплохо было бы иметь в своем арсенале яд нага, кто знает, от кого мне защищаться придётся. Ль’ву продолжает свой рассказ, — ещё очень опасными существами считаются дварфы. Это такая искусственно выведенная порода людей, благодаря скрещиванию драконов и человеческих самок. Как по мне, так это просто оскорбительно для богов — создавать подобное.

— Подожди-подожди, это что, получается, что люди использовали как самок какого-то животного, которых спаривали с настоящими драконами? Они вообще после этого хоть живы остаются или в относительном здравии? — это будет пострашнее опытов с людьми в концлагерях. Неужели так можно обращаться с женщинами, каким бы не обещал быть отличным результат? — И кто вообще одобрил подобную практику?

— Ты задаешь правильные вопросы. Её изначально никто и не одобрял, насильно угоняли девушек из семей и заставляли их выносить плод дракона. Большинство конечно погибали, не всякая сможет выдержать подобную физическую нагрузку, а те, кто выдерживали, больше ни слова не говорили до самых родов, а после им и не приходилось много болтать — драконы обычно свой путь из лона матери прогрызают, и если драконица это спокойно может вынести, просто вылизавшись своей слюной для заживления, то, ясное дело, человеческая женщина на такое не способна.

Даже представлять не хочется подобные картины. Ль’Ву разочарованно выдыхает:

— Но со временем все изменилось, драконы, услышав, что могут получить потомство без ожидания в тысячилетия, массово изъявили желание получить свою человеческую женщину. Да только кто же к ним пойдёт, если все боятся смерти? И тогда король южного государства издал приказ, что теперь вынашивание ребёнка дракона дело сугубо добровольное, и тех, кто решится, будут осыпаны благами на время поиска нужной пары крылатого, затем во время вынашивания плода, а если свезёт, то и после родов. Если же будущая мать погибнет, то её семья получит титул и все причитающиеся награды. Может, король и не хотел бы этого, да только поспорить со столь огромной мощью, как драконье пламя и их острые когти, он бы всё равно не решился. Ведь именно на этих существах строится благополучие южного королевства.

— Ну хоть какие-то блага, а то уж мне казалось, что девушек содержат, как скот, в загонах, не давая им ни свободы, ни общения, ни поддержки. И как, много дам изъявили стать драконьими мамочками? — Пожалуй, этот вопрос самый насущный.

— В год примерно четыре девушки добровольно становятся носительницами яйца, выживают из них и вовсе не больше одной-двух, но драконы все равно счастливы, раньше рождался в среднем один детеныш на пятьсот лет, а теперь-то их куда больше. Популяция растёт, что не может не радовать короля — это же его армия.

— Пожалуй, я не стану суваться в южное королевство, а то ещё случится оказия, и я окажусь парой крылатому чудищу, — вслух высказываю свой страх и добавляю, — в любом случае, думаю, нам пора закругляться. Что там дальше в расписании?

Действительно, столовая почти опустела, студенты уже давным-давно разошлись по классным комнатам, лишь мы с Дааром все ещё за столом, да около окна вижу паренька в роговых очках, который отличился на занятиях зельеготовки. Тот смотрит на нас внимательно, будто пытается по губам прочитать, о чем же мы разговариваем. «А, может, и читает, кто знает, какими талантами обладает этот тихий парнишка? Правду говорят, что в тихом омуте черти водится», — размышляю я, убирая поднос с едой на стол для грязной посуды, подхватываю сумку и следую за нагом, который, как и всегда, со своим вещами разобрался куда быстрее.

Коридоры тоже уже пусты, никто не хочет опаздывать на уроки, может, я и не в курсе, вдруг за это следует какое-то наказание. Не хотелось бы попасть под него, особенно в первый же день учёбы. Это точно не располагает учителей к тебе, пусть даже раньше они знали Нивес, может, она даже зарекомендовать себя с лучшей стороны сумела, сейчас это я — совсем другой человек.

— И что же дальше по расписанию? — Спрашиваю у Даара, оказываясь перед очередной дверью. Она удивительно зелёного цвета с горящей семиконечной красной звездой посередине. От неё чувствуется какой-то запах. Не сдержавшись, прислоняюсь носом, принюхиваясь. Тянет травами. И ещё чем-то едва уловимым, родным и уютным, что не может не озадачивать, — что это?

— О, в этот раз я ничего пояснять не буду, дам тебе возможность разобраться самой, пора и собственные мозги включать, ведь тебе здесь жизнь жить, я уже давным-давно освоился, не без проблем, конечно, вот и тебе пора вырасти, — загадочно произносит ль’Ву, а затем подталкивает меня в спину прямо к двери, ты распахивается, и я неловко сваливаюсь на пол, больно ударяясь коленями о камень. Поднимаю голову и вижу удивлённые глаза других учеников, большинство из которых не были со мной на первых двух уроках сегодня. А ещё на меня смотрит учительница