– Да. Совершенно точно да.

Дьявольщина! Ей не следовало говорить ничего подобного. Что он о ней подумает? Что он…

Все мысли вылетели у нее из головы, когда Грей склонился вперед и прижал свои губы к ее губам.

Господи, спаси! Он же ее целует! Этот несносный герцог Грейкурт собственной персоной целует ее! И это не похоже ни на что, что она когда-либо испытывала, что она ожидала. Поцелуй оказался легким, осторожным, будто Грей ждал, что она его оттолкнет.

Но Беатрис не могла его оттолкнуть. Боже, что это были за ощущения! Его рот накрыл ее собственный, пробовал на вкус, проверял, будто хотел определить мягкость ее губ. Ощущения были головокружительными и не похожими ни на какие другие.

И кто мог знать, что поцелуй, которого на самом деле хочешь, может оказаться таким… дурманящим? Что от запаха одеколона с древесно-пряным ароматом ее сердце будет трепетать в груди? Его рука взяла ее за шею сзади, чтобы она не двигалась и не дергалась, и это не только не испугало Беатрис, но вызвало прилив желания, которое прокатилось по всему ее телу. Кто мог предположить, что ей захочется большего?

Беатрис пребывала в состоянии полутранса, собачьи поводки выскользнули у нее из пальцев, и рука оказалась свободной, чтобы опустить ее Грею на плечо, при этом она случайно сбила шляпу у него с головы. Казалось, он этого не заметил. Мужчина издал глубокий стон и немного потянул ее на себя, ее нога соскользнула с его колена. Затем его губы стали открывать ее собственные, а его язык проскользнул к ней в рот.

Это соединение губ, ртов и языков было потрясающим – незнакомым, немного необычным, но, тем не менее, вызывало наслаждение. Ее рука соскользнула ему на грудь, и Беатрис почувствовала под тканью рубашки, как бьется его сердце. Это сердцебиение под ее пальцами придало ей смелости, она поиграла своим языком с языком Грея и почувствовала жар, который разливался по ее телу. Этот большой пожар в ней зажег Грей!

Значит, вот что это такое. Вот какие ощущения испытывает женщина, когда ее целуют по-настоящему.

Внезапно Беатрис почувствовала, как что-то тянет ее за руку. Вначале она подумала, что это Грей, но потом ощутила другое движение – кто-то обнюхивал ей руку, и она наконец поняла, что происходит.

Собаки. Они ревновали, или заскучали, или хотели внимания.

Что бы там ни было, эти восхитительные минуты закончились. А судя по тому, как герцог от нее оторвался, бормоча проклятия себе под нос, закончились они навсегда.

Он встал, сделал шаг назад, провел пальцами по волосам.

– Простите меня, мисс Вулф. Это было очень невежливо с моей стороны. Обещаю, что этого больше никогда не повторится.

Он грозно возвышался над ней, и Беатрис смутилась. Он снова назвал ее “мисс Вулф” и вел себя так, будто поцелуй был ошибкой. Но по ощущениям он совсем не был ошибкой! Может, если бы она думала о нем как о прелюдии к чему-то другому, Беатрис поняла бы, что это было неразумно, но она думала об этом поцелуе как о восхитительном эксперименте, который доставил ей радость. И она не возражала бы против повторения.

Но очевидно, что повторения не будет.

Беатрис прикрикнула на собак, чтобы прекратили ссориться, подхватила их поводки и встала. Она поправила юбку и пыталась привести мысли в порядок, при этом стараясь, чтобы они не отразились у нее на лице.

– Я думала, что мы с вами договорились не извиняться друг перед другом, ваша светлость.

– За то, что мы говорим, а не за то, что мы делаем, – поправил он. – Я не тот человек, который обычно целует женщин, с которыми знаком всего два дня.

– Я понимаю, – кивнула Беатрис, в отчаянии пытаясь остановить поток оскорбительных слов, готовых сорваться с языка до того, как раны, которые Грей небрежно наносил ей, успели достичь ее сердца.

– Нет, я думаю, что вы не понимаете. Я никогда преднамеренно не пользуюсь случаем, не злоупотребляю своим положением, чтобы…

– Это было так ужасно? – рявкнула Беатрис, не в силах больше сдерживаться. – Я совершенно неспособна доставить удовольствие мужчине типа вас?

Грей моргнул, глядя на нее, потом выругался себе под нос.

– Это совсем не было ужасно, как раз наоборот. Вы значительно превзошли мои ожидания, поверьте мне.

Так. Эти слова, по крайней мере, немного ослабили тяжесть у нее в груди. Немного.

– Тогда почему вы извиняетесь? – спросила Беатрис, хотя не была уверена, что хочет знать ответ. – Не жалейте. О чем вам жалеть?

Он выдохнул.

– Я не имел на это права.

Внезапно ей в голову ударила мысль, показавшаяся ужасной, и Беатрис, конечно, тут же озвучила ее:

– Вы с кем-то помолвлены.

– Нет! Нет, ни с кем я не помолвлен.

Беатрис уставилась на Грея, пытаясь понять, почему он так себя ведет. Затем она заставила себя улыбнуться.

– Это был просто поцелуй, а не клятва в вечной любви, – объявила она. – Уверяю вас, я не ожидаю и никогда не буду ждать, что мужчина, обладающий таким богатством и занимающий такое высокое положение в обществе, снизойдет до женитьбы на дочери скандально погибшего на дуэли разгильдяя и повесы, нищей сестре егеря и сироте просто потому, что у нас имеются общие родственники.

– Мы не являемся родственниками, – проворчал Грей.

Ну, конечно, он на это указал, чтобы еще больше ее помучить.

– Кровными не являемся. Но у нас есть общие родственные связи, эти люди могут желать… они бы предпочли… – Боже, что она несет? – Я хочу сказать, что я не такая дура. Два дня назад я сказала вам во время ужина, что не хочу производить фурор в высшем обществе. Это правда. Я только надеюсь найти какого-нибудь викария или врача, которому требуется приличная, осмотрительная и осторожная жена.

Грей помрачнел.

– Вы кто угодно, но только не «осмотрительная и осторожная», – едко заметил он.

У нее кровь застыла в жилах. По какому праву этот человек злится на нее? Это он только что из кожи вон лез, пытаясь объяснить, что их поцелуй ничего не значит и он сам ничего не имел в виду, бросившись ее целовать.

Беатрис уже приготовилась высказать ему все, что думает, но, на ее счастье, собаки дернули поводки.

– Вы можете думать все, что хотите, – объявила Беатрис, тряхнув головой. Ей казалось, что она говорит беззаботно, а ее умению держаться можно только позавидовать. – Но, пожалуйста, думайте на ходу. Собаки застоялись, проявляют беспокойство, и я предполагаю, что вы все еще желаете посмотреть на мост. Так что если вы не хотите, чтобы мистер Мактилли забеспокоился о том, что со мной случилось, нам нужно идти.

Грей схватил ее за руку до того, как она успела тронуться с места:

– Беатрис, я не хотел вас оскорбить!