О боже, если он продолжит в таком ключе еще одну минуту, она расплачется, а она никогда не плакала.

– Не было никакого оскорбления, Грей. Если честно, вы придаете слишком много значения одному поцелую, который этого не заслуживает.

Он внимательно рассматривал ее лицо, словно хотел увидеть ее истинные чувства. Нет, так не пойдет. Беатрис изобразила милую улыбку, хотя ей совсем не хотелось улыбаться, высвободила свою руку и махнула ею на тропинку:

– Идем?

Грей поднял шляпу, стряхнул с нее грязь и ответил:

– Только после дамы и собак.

Отлично. Теперь он изображает из себя джентльмена.

Высоко держа голову, Беатрис пошла по тропинке впереди него. Пусть изображает из себя джентльмена, если ему так хочется. Но в следующий раз, когда он посмотрит на нее этим нежным взглядом, от которого все тает внутри, и покроет ее губы своими, она не будет такой уступчивой. Грей определенно не был джентльменом, а просто другой версией своего дяди или даже ее псов. Может, он более вежливый, оказывает знаки внимания более тонко и изощренно, но в конце концов получается то же самое: она является только объектом его запретных желаний, и ничего больше.

А Беатрис уже достаточно побыла таким объектом. Впечатлений хватит на всю жизнь.

Грей шел за Беатрис, и кровь у него бурлила. Боже праведный, что же он натворил? О чем он думал, целуя эту женщину? Он позволил своим порывам и желаниям взять над собой верх. Он повел себя худшим образом из возможных.

Он должен был приложить все усилия для того, чтобы Беатрис чувствовала себя с ним легко и свободно, а он смог вытянуть из нее всю известную ей информацию и показать Шеридану, что его подозрения просто безумны. Но вместо этого Грей заставил Беатрис насторожиться. Но он не ожидал, что она окажется такой занятной. Что с ней будет так интересно и весело. Что она будет такой обворожительной и желанной, черт побери! Его благие намерения улетучились как дым, как только его губы коснулись ее губ.

«Это был просто поцелуй», – сказала она.

Господи, это был не просто поцелуй. То, что произошло между ними, было танцем и радостью, фейерверком и мечтой. Тем не менее, исследуя ее рот, он ощущал боль, пронизывавшую его удовольствие.

Он знал, что Беатрис не для него. Он слышал, как она говорила брату, что хочет выйти замуж по любви, а Грей не мог ей этого дать. Он не просто так годами сопротивлялся третировавшему его дяде, чтобы спасти то, что по праву принадлежало ему. Он не позволил себя раздавить, он не сдался. Он годами учил себя демонстрировать всем окружающим беззаботность и беспечность и таким образом стал неспособен кого-то любить и о ком-то беспокоиться.

Но такая женщина, как Беатрис, никогда не позволит ему скрывать свои чувства. Она будет копать, пока не доберется до всех его тайн и истинных эмоций, пока не оставит ему выбора, и ему придется открыться ей и пустить ее к себе в душу.

Не позволит он этого, черт побери.

Очень хорошо, что Беатрис понимает это и предположила то, что предположила: герцог Грейкурт не женится на ней, потому что у нее нет ни гроша и она стоит значительно ниже его на социальной лестнице. Еще лучше, что она не догадывается об истинном положении вещей: его сердце атрофировалось. Если Беатрис и дальше будет считать его высокомерным и напыщенным ублюдком, то он останется в безопасности. Она не станет лезть туда, куда он не хочет никого пускать.

К сожалению, его чертов мужской орган игнорировал доводы разума. Он хотел следовать за ней, как эти лишенные человеческого разума собаки. Даже сейчас, при виде ее покачивающихся впереди бедер, он твердел у него в штанах.

Да, в постели у Грея слишком давно не было женщины.

Беатрис остановилась на тропе, повернулась и посмотрела на него.

– Мы почти пришли, – объявила она и показала туда, где кончался лес и начиналось поле. – Теперь совсем недалеко.

До ушей Грея донесся шум бегущей воды. Он сейчас увидит место, где умер Морис. От этой мысли у него холодок пробежал по телу, как и совсем недавно при виде мертвого Мориса.

Но когда они добрались до берега и Грей увидел место, где все случилось, он не почувствовал ничего. Здесь не маячил никакой призрак. Здесь не было ничего от Мориса. Где-то в глубине души Грей все-таки надеялся, что ощутит здесь хоть что-то. Но в реальности он видел только старый деревянный мост с отсутствующим куском ограждения в том месте, где его отчим свалился вниз.

Да, это был старый мост. Грей задумался. Шеридан преувеличивал, называя этот мост крепким. С того места на берегу, где остановился Грей, он видел, что доски здесь старые и потертые, а перила кажутся хлипкими.

И его заинтересовала еще одна любопытная вещь.

– Куда ведет эта дорога? – спросил он, показывая на грунтовую дорогу, которая перед мостом соединялась с тропой, по которой они пришли. Дорога огибала лес.

– В Эрмитэдж-Холл. Это дорога для экипажей. Она более длинная, чем лесная тропа, и сильно петляет, а потом соединяется с подъездной дорожкой, которая уже ведет к основной дороге в город.

– Значит, кто-то мог подъехать к мосту так, чтобы его никто не видел.

– Подъехать мог, но перебраться на другую сторону по мосту не мог.

– Предполагаю, что он недостаточно крепкий для экипажей.

– На самом деле этот мост очень надежный, – заметила Беатрис. – Но он просто недостаточно широкий для экипажа. Если вы хотите по нему просто пройти, это не представляет опасности. Здесь только в одном месте не хватает ограждения.

К счастью, она неправильно интерпретировала его интерес к надежности моста. А Беатрис тем временем продолжала говорить:

– В любом случае мне нужно перейти на другую сторону и зайти к себе домой, чтобы заменить шнурок и вернуть вам ваш галстук. Если вы хотите подождать здесь…

– Подожду.

Она кивнула.

– Я возьму собак с собой, – объявила Беатрис.

Несомненно, она хотела дать ему возможность попробовать пообщаться с покойным отчимом – в тишине и когда никто не будет ему мешать. Отлично! Это позволит ему осмотреть место, где Морис упал с моста, и не вызвать ни у кого любопытства. Ему были не нужны лишние глаза.

Поведение Беатрис подтвердило слова Шеридана – брат был прав: она ни в чем не замешана. Ведь если бы она участвовала в осуществлении какого-то подлого плана, то не привела бы его сюда. А она не только выразила готовность, но и сама предложила оставить его здесь одного.

Грей зашел на мост вместе с Беатрис и собаками, а потом подождал, пока они не спустятся на берег с другой стороны и не исчезнут из виду. И только после этого он стал тщательно обследовать мост. Как и сказала Беатрис, мост, несмотря на внешний вид, казался способным без проблем выдержать вес взрослого мужчины. Да, старый, но все равно крепкий. Однако перила вызывали сомнения. Грей взялся за них, дернул и почувствовал, что деревяшка подалась. Не оторвалась сразу, но… Значит, Морис все-таки мог свалиться в реку, пробив ограждение.