Впервые в виноградную долину Сонома к северу от Сан- Франциско он попал в 1903-м, а через два года купил тут участок в 52 гектара, очарованный этими местами.

Немудрено: насколько же Северная Калифорния прекраснее более знаменитой Южной с ее Голливудом и Беверли-Хиллс. На севере — Иосемитский национальный парк, городки золотой лихорадки, горы Сьерра-Невада, зеркальное озеро Тахо, секвойные леса, один из красивейших в мире городов — просторный легкий Сан-Франциско, захватывающая Дорога № 1 по кромке океана, мимо некогда русского Форт-Росса, и вот эти изумительные долины — Сонома и Напа, где производят лучшее в Западном полушарии вино.

От города Сонома надо проехать на северо-восток километров пятнадцать до Глен-Эллена, оттуда рукой подать до Дома Волка. Сейчас ранчо раскинулось уже на 320 гектаров — прикупили наследники.

В 1916 году Джек Лондон здесь умер, и это сразу понятно, даже если не знал раньше. Зловещие обгорелые руины подскажут, что произошла трагедия, хотя сам дом погиб на три года раньше хозяина. Могила-то Джека Лондона как раз малозаметна — она на холмике, без сколько-нибудь солидного надгробия. Главный памятник ему — останки Дома Волка.

Лондон начал строить его в 1911-м с размахом: кабинет двенадцать на шесть метров, такая же библиотека, все удобства той эпохи. На участке — секвойи. Множество комнат для гостей. Дом еще обставлялся, а типовые приглашения были напечатаны: гостей просили звонить загодя, обещали встретить на станции, им предлагались верховые лошади и коляски, летом — бассейн. Хозяин по утрам работал и собирался начинать общение только в 12:30.

Никто никуда не приехал. Джек Лондон не прожил ни дня в своем заветном творении, над которым трясся больше, чем над любой книгой. Дом Волка сгорел. Через восемьдесят лет экспертная комиссия пришла к окончательному выводу, что поджога не было — случайность.

Всегда стоит взглянуть на неизменно красноречивые дома писателей: подчеркнуто аскетическое жилище Флобера, бесприютные гостиничные номера О. Генри, разухабисто помпезный замок Дюма. Джек Лондон, проживший мальчишкой-скитальцем чуть не до сорока, хотел наконец повзрослеть. Не вышло, не дано. Он и не пережил этого.

После пожара Лондон и его жена Чармиан жили в небольшом коттедже — он неподалеку, в полной сохранности. Утром 22 ноября 1916 года писателя нашли на веранде. Рядом — два пустых флакона с морфием и атропином и блокнот с вычислениями смертельной дозы яда. Официальная версия — уремия: самоотравление организма из-за почечной недостаточности. Мнения биографов делятся примерно пополам.

За свою жизнь Джек Лондон перенес несколько тяжелых болезней — от цинги до тропической лихорадки. Он пил с юности, и сильно. Только пьяница мог написать настолько проникновенную книгу о пьянстве — «Джон Ячменное Зерно» — что она всерьез повлияла на введение в Штатах «сухого закона». Когда Осип Мандельштам в 1913-м писал в рецензии о Лондоне: «Безукоризненное физическое и душевное здоровье» — тот уже был законченным алкоголиком.

Причин умереть было много, но и сделать это своевольно — тоже: достаточно взглянуть на руины Дома Волка.

Первый раз в Мехико я был лет двадцать назад и тогда дом Троцкого нашел с трудом. На южной окраине мексиканской столицы — в Койоакане — все знали дом Фриды Кало, жены Диего Риверы. И когда, стараясь выказать осведомленность, я объяснял, что меня интересует дом-музей того русского, который был Фридиным любовником, таращили глаза.

Между тем они в двух с половиной кварталах друг от друга, эти дома. Жилище Троцкого на углу Рио-Чурубуско и Виена правильнее назвать городской усадьбой: господский дом, сараи, сад. Тишина стояла деревенская. В клетках копошились кролики — потомки тех, которых разводил еще бывший председатель Реввоенсовета. Девочка-билетерша и сторожа не знали толком, где работают, — обращаться к ним с вопросами было бессмысленно. Помню, я беспрепятственно и нахально уселся за письменный стол Троцкого, возле диктофона с восковым валиком, надел его очки и проглядел газетную статью, которая лежала перед хозяином дома 20 августа 1940 года, когда его ударил ледорубом по голове Рамон Меркадер.

Все теперь решительно переменилось, что объясняется не разросшимся влиянием идей троцкизма, а туристическим бумом: мало-мальски привлекательное для публики выводит себя на фонтанирующий рынок путешествий.

Дом Троцкого обзавелся солидным входом, киоском литературы и сувениров (до авторучки-ледоруба пока не додумались) и встроенными в усадьбу музейными помещениями. В этих залах стоит потратить время, чтобы рассмотреть фотографии. Троцкий, при помощи Риверы, поселился в Мексике в 1936 году и насниматься успел. Чего стоит компания, путешествовавшая по стране: Лев Троцкий, Диего Ривера, Андре Бретон. Главные революционеры начала ХХ века, каждый в своей сфере. Теоретик «перманентной революции» и практик конкретной в отдельно взятой стране. Создатель монументального комикса революции, которым расписал стены мексиканских городов. Ниспровергатель, пошедший дальше двух своих компаньонов, провозгласив «диктат мысли, свободный от всякого контроля разума». Интересно, понимал ли Троцкий, что такое мысль, свободная от разума? Так или иначе, больше всего в Мехико его заинтересовала жена Риверы — Фрида Кало. Не выходивший из дому без револьвера Диего пережил. Революционер революционеру глаз не выклюет.

В остальном Троцкий был осторожен. Установили стальные двери, возвели высокие стены, наладили круглосуточную вооруженную охрану. Тем не менее однажды ночью в мае 1940 года сюда ворвалась группа под руководством риверовского коллеги, художника-монументалиста Давида Альфаро Сикейроса. Они выпустили более двухсот пуль — и следы от них до сих пор видны на стенах. Ни одна не попала в успевших залезть под кровати Льва Троцкого и его жену Наталью Седову. Нападавшие лучше обращались с кистью, чем с автоматом, к тому же сильно выпили для смелости.

Меркадеру, помня о заветах Суворова («пуля дура, ледоруб молодец»), в НКВД настоятельно рекомендовали не полагаться на темноту и огнестрельное оружие.

Троцкий похоронен во дворе собственного дома. Лаконичное надгробие с серпом и молотом создал Хуан О'Горман. Три выдающихся мастера фресок, гордость Мексики, которых выстроило в один ряд время — Ривера, Сикейрос, О'Горман, — отметились в судьбе Льва Троцкого.

Во дворике на углу Рио-Чурубуско и Виена каждый август собираются троцкисты помянуть своего вождя. С годами их не становится меньше. Многие молодые не очень хорошо или совсем ничего не знают о Троцком и его идеях. Но бум туризма, знаете ли, индустрии развлечений.

Отдельная тема — Севилья в апреле: во время ферии, самого захватывающего праздника, который мне приходилось видеть. Но об этом как-нибудь потом, к весне поближе. В Севилью можно приезжать когда угодно: здесь и в январе доходит до 22 по Цельсию.

Всегда стоит выбрать в странствиях подходящего гида — чтобы увидеть город под его углом. В Севилье вроде бы резонно пристроиться к Кармен в компании с Мериме и Визе, даром что композитор тут никогда не бывал — как и никто из авторов пяти великих опер, помещенных в Севилью («Севильский цирюльник», «Свадьба Фигаро», «Дон Жуан», «Фиделио», «Кармен»). Но все они точно знали, что любовные приключения, соблазнения, измены нужно располагать здесь.