— Оуэн Уэллс.

— Привет! — Блэр, совершенно сбитая с толку, приподнялась и пожала ему руку.

Оуэн Уэллс был коллегой ее отца, и она представляла его старым, плохо одетым, лысоватым и толстым. Отец, конечно, таким не был. Он каждый день занимался со своим личным тренером спортом, носил одежду от кутюр и имел великолепные волосы. Но он ведь был голубым. Оуэн Уэллс предупреждал, что на нем будет галстук с эмблемой Иеля, а этот парень вообще был без галстука: лишь белоснежная рубашка к вечернему костюму, расстегнутая настолько, что Блэр могла видеть его белую нижнюю сорочку, надетую на мускулистую грудь, которая, должно быть, была такой же загорелой, как и все его тело.

Она, конечно же, не думала о его теле.

Она никак не ожидала, что Оуэн Уэллс может быть настолько сексуальным. Он был так похож на Кэри Гранта из «Незабываемой любви», что она едва сдерживала себя, чтобы не броситься к нему в объятия и не сказать: «Забудь про Йель, я твоя, вся твоя».

Блэр вовремя пришла в себя и поняла, что все еще держит Оуэна за руку. Она пожала ее с такой твердостью и уверенностью, насколько это было возможно. Она была так встревожена, что долго не могла собраться мыслями. Она понимала, что встреча эта ей нужна по одной-единственной причине: чтобы поступить в Иель, а для этого необходимо произвести на Оуэна впечатление.

— Спасибо, что пришли, — поспешила добавить она.

— Я ждал с нетерпением, — ответил он своим волнующим голосом. — Я вдруг вспомнил, что говорил вам о том, что на мне будет галстук с эмблемой Иеля. Извините. Совершенно вылетело из головы. Я видел, как вы входили, но и подумать не мог, что это вы. Я не ждал вас так рано.

Блэр вдруг задумалась: а вдруг он заметил, что она провела двадцать минут в дамской комнате, или что она постоянно вытирала салфеткой нос, или что разглядывала себя в зеркале компактной пудры «Стайла», чтобы выяснить, не появилась ли у нее на коже неприглядная сыпь или — боже упаси — не вскочил ли где прыщик.

— Я стараюсь всегда приходить заранее, — ответила она, — и никогда не опаздывать.

От напряжения она выпила колы. Был ли это подходящий момент, чтобы сказать ему, как она восхищена его деловыми качествами, проявленными в совместном проекте компании «Хоум-Депот» и телеканалом «Лернинг-Ченнэл». Следует ли ей похвалить его костюм? Она глубоко вздохнула и попыталась собраться с мыслями.

— Мне здесь нравится, — объявила она, но ее слова прозвучали так, словно ей хотелось отсюда уйти.

Оуэн отодвинул стул напротив нее и жестом пригласил сесть.

— Ну что ж, начнем?

Блэр была признательна ему за то, что он говорил раскованно, но со знанием дела. Она села на край мягкого стула и с чопорным видом положила ногу на ногу.

— Да, — восторженно просияла она. — Как только вы будете готовы.

Подошел сомелье и предложил Оуэну выбрать еще что-нибудь. Он заказал «Мейкерс-Марк» и, приподнимая черную бровь, многозначительно взглянул на Блэр:

— Я могу заказать что-нибудь для вас помимо колы? Обещаю, что не расскажу об этом ни вашему отцу, ни кому бы то ни было в университете.

Блэр поджала пальцы ног в своих черных туфлях от Феррагамо. Если бы она сказала «да», она фактически призналась бы в том, что была вовсе не прочь выпить, а если «нет», то могла бы показаться ханжой.

— Я, пожалуй, выпью бокал шардоне, — сказала она, полагая, что настоящая леди непременно выбрала бы белое вино, к тому же этот вариант безопаснее всего.

— Ну, теперь расскажите, почему же Иельский университет должен вас принять? — сделав заказ, спросил ее Оуэн. Он склонился над столом и понизил голос: — Вы действительно настолько замечательны, как утверждает ваш отец?

Блэр распрямилась еще сильней и принялась накручивать под скатертью свой перстень с рубином на безымянном пальце.

— Я считаю, что вполне умна для поступления в Йельский университет, — спокойно ответила она, вспоминая заготовленную речь. — Я хожу на все дополнительные предметы в школе. Я одна из лучших учениц в классе. Я возглавляю школьный совет по социальному обеспечению и Французский клуб. Я руковожу группой учениц, недавно принятых в школу. Я принимаю участие в соревнованиях по теннису в масштабах всей страны. И я стояла во главе организационных комитетов пяти благотворительных программ, проведенных в минувшем году.

Официант принес напитки, и Оуэн поднял свой бокал.

— А почему именно Иель? — сказал он и сделал глоток. — Что Иель может дать вам?

Странно, что Оуэн не делал никаких записей, но, может быть, он просто испытывал ее, пытался заставить ее сбросить маску и признаться, что она безответственный ребенок, родившийся в рубашке, который хочет попасть в Иель лишь для того, чтобы погудеть.

— Как вам известно, в Йеле очень хорошая подготовительная программа для студентов-юристов, — сказала она, пытаясь дать разумный и точный ответ. — Я интересуюсь законодательством в сфере развлечений.

— Замечательно.

Оуэн одобрительно покачал головой. Он пододвинул к ней свой стул и подмигнул:

— Послушайте, Блэр, вы умная, амбициозная девушка. Иелю такие нужны. Обещаю, что сделаю все от меня зависящее, чтобы вас приняли.

Пока он это говорил, он казался Блэр таким открытым и искренним, что ее щеки залились краской. Она пригубила вино, чтобы немного освежиться.

— Спасибо, — ответила она с благодарностью. Она глотнула еще немного вина и с облегчением глубоко вздохнула.

— Спасибо. Спасибо, спасибо, спасибо.

В этот самый момент чьи-то холодные руки закрыли ей глаза, и она уловила аромат пачули и сандала, любимое сочетание ароматических масел Серены.

— Догадайся, кто! — прошептала Серена в ухо Блэр и лишь потом убрала руки с лица подруги. Ее длинные светлые волосы упали на плечо Блэр, когда она целовала ее в щеку.

— Что происходит? — спросила Серена. — Аарон глупо улыбался, стоя за ее спиной. На нем была красно-коричневая толстовка с надписью: «Гарвард». Как он ее раздражал!

Блэр заморгала. Разве они не видели, что у нее самая важная встреча в жизни?

— Я Серена, — представилась она и протянула Оуэну руку.

Оуэн встал и пожал ей руку.

— Я очарован. — Произнося это, он наклонил голову и в этот момент был просто вылитый Кэри Грант.

— Ну, ты придешь завтра посмотреть на меня в шоу Леза Беста? — спросила Серена Блэр.

— Ты должна прийти, — вторил ей Аарон. — Я и то пойду, хотя не хожу ни на какие показы, подружка.

Да, Блэр знала, что Аарону все по барабану. Но тем не менее он согласился пойти. Мода означала для него мех и «испытано на животных». А это было против всех принципов, в которые он верил.

— Ты в списке приглашенных, — добавила Серена.