— То, что Вы здесь обсуждали, тоже.

— Сеньоры, — дон Михаэль хлопнул ладонью по колену, — я не мастак в словесных распрях, терпеть не могу все эти расшаркивания и витиеватости, а потому скажу так: если этот Зорро готов нам помочь, то пусть освободит дона Рамиреса. Мадонна свидетель, этому почтенному сеньору совсем не место в тюрьме!

— А если это ловушка? — проскрипел дон Эстебан. — Что если это происки коменданта?

— Не думаю, — дон Алехандро покачал головой. — Сеньоры, мне кажется, дон Михаэль прав. Сеньор Зорро, Вы сможете освободить дона Рамиреса из тюрьмы?

Зорро помолчал, чуть склонив голову к плечу, после чего согласно кивнул:

— Полагаю, да. Солдаты привыкли к безнаказанности и не ждут отпора.

— Чем мы можем Вам помочь?

— Вам нужно будет найти такое убежище для дона Рамиреса, чтобы комендант не смог его обнаружить.

Теперь замолчал дон Алехандро, задумчиво глядя на мерцающий огонёк свечей.

— Есть такое место, — продребезжал дон Эстебан, потирая руки. — Я сам отвезу туда дона Рамиреса.

— Стоит ли Вам так рисковать, дон… — начал дон Михаэль, но старик властным взмахом руки заставил его замолчать.

— Я буду ждать Вас с доном Рамиресом на развилке, там, где кривое дерево, разбитое молнией. Знаете, где это, сеньор Зорро?

— Я родился в этих местах, — коротко ответил Зорро и ещё раз поклонился. — Прошу меня простить, почтенные сеньоры, мне пора ехать. До встречи на развилке, сеньор!

Взмахнув плащом, Зорро скрылся в тёмном углу гостиной. Стоящий неподалёку дон Алехандро успел заметить, как часть стены, скрывающая потайной ход, бесшумно отодвинулась, а потом закрылась.

«Шустрый малый, — усмехнулся дон Алехандро и устало покачал головой, — не случилось бы с ним беды».

— Кто-нибудь может мне объяснить, что это было? — подал голос дон Михаэль, свирепо глядя на всех присутствующих.

Почтенные сеньоры разводили руками, удивлённо глядя друг на друга.

— Хотите сказать, не поторопились ли мы довериться этому незнакомцу в маске? — усмехнулся дон Алехандро.

— Вот именно! — дон Михаэль сердито отодвинул бокал, несколько капель вина пролилось на стол, словно брызги крови.

— А мы ему и не доверялись, — продребезжал дон Эстебан. — Всем известно, что я страдаю бессонницей, врачи прописали мне прогулки на свежем воздухе. А та развилка как раз ведёт от моего дома к дому моей дочери.

— А мы понаблюдаем, чтобы Вашей прогулке никто не помешал, — усмехнулся дон Михаэль.

— Благодарю Вас, сеньоры, — дон Эстебан поклонился. — Сеньор Алехандро, признаюсь, я бы не отказался от чашечки крепкого душистого кофе.

***

Диего

Весь день я был словно натянутая струна. Мысль о том, что я не оправдал ожиданий отца, жгла меня, словно позорное клеймо каторжника. Я старался держаться в соответствии с образом беспечного бездельника: негромко напевал себе под нос, листал книги, ворошил старые нотные тетради, шутил с хорошенькими горничными и при этом старательно избегал встреч с отцом. Ни к чему нам лишний раз пересекаться, это ещё больше огорчит его и взвинтит меня, а для того, что я задумал, мне нужна ясная голова. Только в своей комнате, в компании верного Бернардо и крыски я мог позволить себе стать самим собой. Да и то лишь отчасти, я точно знал, что крыса против того, чтобы я становился Зорро. И дело не в том, что она переживает за меня, вовсе нет, сеньорита бархатная шубка больше всего боится, что если со мной что-то случится, она не сможет стать человеком! Ох уж эти женщины, они никогда не способны думать широко и по-государственному! Все их интересы начинаются ими самими и заканчиваются их близким окружением. Одно слово, женщины!

Чтобы хоть чем-то занять себя, накормил и выкупал крыску. Разумеется, хвостатая сеньорита и в этот раз не просила о помощи, но хотя бы вредничала меньше. А во время купания и вовсе разомлела, такая нежная стала, ласковая… А как сладко заснула потом! Мадонна, какая же она всё-таки миленькая… когда сладко спит. А вообще характер у крыски боевой, моим знакомым сеньоритам до неё далеко. Я ещё немного полюбовался на хвостатое чудо, а потом решительно шагнул к шкафу, в который убрал костюм Зорро. Оставлять одежду на виду и в свободном доступе для острых зубов вредной малышки я больше не собирался. Одного раза более чем достаточно!

Я усмехнулся, а потом решительно выбросил из головы всё, что не относилось к сегодняшнему вечеру. Итак, чего я хочу? Вытащить дона Рамиреса из тюрьмы, щёлкнуть по носу коменданта и растревожить свитое им в Лос-Анхелесе осиное гнездо. Как этого достичь? В крепости я бывал неоднократно, покойный комендант, мир его праху, был близким другом нашей семьи. Загон под жалким навесом, с трёх сторон огороженный глиняными стенами, а с четвёртой ржавой, но всё ещё крепкой решёткой, носящей гордое название тюрьма, найду без труда. Открыть засов и замок тоже труда не составит, на это уйдёт пара минут от силы. Ладно, будем надеяться на лучшее, а готовиться к худшему, замок могли и поменять. Да и тюрьму перенести… Хотя нет, это невозможно. За стены крепости её вынести не могли, а в крепости для тюрьмы другого места нет. Значит, на замок мне нужно выделить максимум пять минут. Справлюсь я за это время? Я положил в карман связку железных отмычек, подаренных мне перед отъездом неким сеньором Ганго, которого я спас от ножа наёмного убийцы. Мда, не знает отец, какими знакомствами я обзавёлся в Испании. Да и слава богу, что не знает!

Так, теперь солдаты. При прежнем коменданте гарнизон был небольшим. Новый комендант в Лос-Анхелесе всего год, Педро Гарсия не говорил, что гарнизон увеличили. Забыл, не сказал или гарнизон остался прежним? Распорядок в гарнизоне, скорее всего, сохранился прежний, слишком мало времени новый комендант у власти, чтобы успеть внести кардинальные изменения. Да и причин для серьёзных перемен нет, городок у нас спокойный… был до сегодняшнего вечера. Значит, часов в девять вечера трубач играет сигнал «отбой», после которого всем солдатам, за исключением двух часовых, полагается быть в казарме и не высовываться из неё до команды «подъём» в шесть утра или сигнала тревоги. Дверь в казарму нужно будет попытаться закрыть, это даст нам с сеньором Рамиресом несколько минут форы.

Мог