Тут с веселым стуком распахнулась калитка, в нее вошел молодой коренастый парень в джинсах и майке без рукавов, и его слова подсказали Итану, что это – самый веский довод в пользу того, чтобы обидеться на Дженну Фарроуз.

– Джен, красавица моя, я вернулся! И умираю от голода – и любви.

Собаки с веселым визгом кинулись к незнакомцу, даже черный гризли заковылял, отчаянно виляя пушистым хвостом, но едва Итан сделал попытку под шумок вылезти на сушу, как вся стая немедленно кинулась обратно и старательно залаяла. Итан попытался принять максимально выигрышную позу и строго, хотя и несколько сипло, произнес:

– Ну и как вы все это объясните, молодой человек?

Наступила тишина. Такая, какая обычно царит в самом эпицентре урагана.

Хиту хватило десяти секунд, чтобы сообразить, КТО плещется в бассейне, как и то, что плещется он там не по своей прихоти. Лицо Хита слегка потемнело, после чего приняло выражение, которое он натренировал в армии: абсолютная, прямо-таки каменная бесстрастность.

Цыкнув на собак всего один раз, он заставил их убраться в конюшню с глаз долой. На пороге дома остались только Чикита и Джеронимо. Визг щенков вскоре заставил молодую мать вернуться к своим обязанностям, но маленький терьер был полон решимости охранять дом и домочадцев до последнего, поэтому Джеронимо уселся возле двери, напряженный до дрожи в мышцах. Нос, глаза и уши были настроены на полную мощность, и чужаку следовало хорошенько подумать, прежде чем совершать необдуманные поступки.

После этого Хит подошел к бассейну и протянул руку.

– Прошу. Извините, что так вышло. Давно… плаваете?

– Час с лишним. Вы кто?

Хит помолчал. Перед ним стоял замерзший красавец в дурацких мокрых поплиновых трусах в сердечко, лицо у красавца было сердитое, звали красавца наверняка Итаном, и фамилия его начиналась на «Т», но как можно в двух словах объяснить ему: чувак, я разрушил твою жизнь, увел твою девушку, забрался в твой дом и твою постель, но при этом я не виноват?

– Давайте так. Уже вечереет, на улице прохладно. Вы переоденьтесь, налейте себе чего-нибудь, и я вам все расскажу. Идет?

Неожиданно мокрый красавец как-то очень по-мальчишески смутился и сразу стал симпатичнее.

– Это хорошая мысль, только… мне страшно неудобно, но… вы не могли бы посмотреть… я не очень сильно пострадал… сзади?

– В каком смысле?

– Понимаете, я вошел слишком неожиданно, собаки не смогли сдержаться.

– Та-ак. Джеронимо! Это ты, подлец?

– Красивое имя. И пес хороший. Такой… боевой.

– Повернитесь. Ого!

– Я вот и чувствую, щипет… Ох, теперь уколы, да? Ненавижу уколы.

– На этот счет можете не волноваться. Все мои псы привиты и здоровы, но йод, разумеется, потребуется. Сами справитесь?

– Боюсь… трудновато. Слушайте, мне остается сгореть со стыда, но… поможете?

– Конечно. Сейчас принесу. Лучше на улице, чтобы не пролить на пол.

– Йод в ванной на первом…

– Я знаю… Извините.

Хит исчез в доме, про себя ругаясь страшными словами на свой язык без костей, а Итан опять призвал на помощь разум.

«Джен, любимая… Умираю от голода и любви… Я знаю, где йод»…

То есть… учитывая все вышесказанное, мы можем с известной долей вероятности предположить, что этот черноглазый как минимум знаком с Дженной. Достаточно хорошо. Давно – исключается, Итан бы его знал, значит – что? Познакомились в его, Итана, отсутствие, и дело уже зашло так далеко, что его собаки живут в комнате Итана, а сам он пользуется ванной на первом этаже! Да, и называет Дженну – «Джен» и «моя любовь». Что это, как не измена?

Теперь кладите сюда то, что Дженна – девушка, тем не менее, порядочная, и знакомы они с черноглазым никак не меньше месяца, а это, в свою очередь, значит, что Дженна Итану изменила первая, а уж потом он, с Рози…

Появление черноглазого с йодом нарушило ход мыслей, и Итан решил повременить с поспешными выводами. К тому же глупо сердиться на человека, который поливает вам задницу йодом.

Одним словом, прошло не меньше получаса, пока Итан переоделся в сухое, причесался, захватил из бара бутылку виски, из холодильника лед и содовую, из шкафчика стаканы – и вышел в сад, где на скамейке смирно сидел коренастый парень с удивительными черными глазами, напоминающими раскаленные угли. Итан с невольным уважением покосился на могучие смуглые руки, увитые жилами и расписанные причудливыми разводами татуировки. Ох, не в спортзале он такие мышцы накачал…

– Итак, поговорим. Меня зовут…

– Итан Тонбридж.

– Вы знаете мое имя? Что ж, значит в бассейне мне не почудилось, и вы действительно назвали имя моей невесты.

Хит с шумом выдохнул воздух. В принципе, когда-то это все равно должно было кончиться. Даже лучше, что так, между двумя мужиками, а не на ее несчастную головку.

– Меня зовут Хит Бартон. Я ветеринар. Сейчас обустраиваю приют для бездомных собак. И я люблю вашу невесту. Дженну. Мисс Фарроуз.

– Все?

– Все.

– Ага. Замечательно.

Итан в некотором замешательстве переваривал полученную информацию. Тут главное – не спугнуть этого прекрасного человека.

Он ожил и умело разлил по стаканам янтарную жидкость.

– За знакомство – чистого. Итан – Хит. Пип-пип!

Ошеломленный Хит принял из рук Итана бокал и опрокинул его в рот, даже не поморщившись. Тонбридж-младший смотрел на него с восхищением.

– Однако! Шестьдесят градусов!

– Что? А, да ерунда. Я не большой любитель спиртного. В армии грелись спиртом.

– Чистым?

– Конечно.

– Так ведь обжечься можно!

– Технология проста. Водку, ром и коньяк – если залпом – пьют на вдохе, спирт – на выдохе. В горле не остается воздуха, спирт не испаряется, то есть не обжигает. Потом аккуратно запить и вдохнуть. Мистер Тонбридж, я…

– Итан! В сложившейся ситуации ужасно глупо, по-моему, быть на «вы». А где ты служил?

– Спецвойска.

– Зеленые береты? Коммандос?

– Мобильные диверсионные бригады. Наша эмблема – серый гусь, летящий на закат.

– А! О! Гусь! Дикий! За тебя.

– Ладно, только давай разбавим.

– Идет. А я не служил. Папаша не дал. Хочет, чтобы я был банкиром.

– А ты?

– А я не хочу. Я жениться хочу. Хит немедленно помрачнел.

– Слушай, Итан, я хочу сразу сказать: она ни в чем не виновата…

– Она – ангел. У нее такие кудряшки! Глазки, как незабудки, сама маленькая…