В коробочке лежали двойная нитка превосходного жемчуга и пара жемчужных серег. С затуманенными от слез глазами Бетани надела украшения, Лиза закрепила диадему с тонкой вуалью и, отступив на шаг, воскликнула:

– Ты роскошно выглядишь! Джоэл будет сражен наповал!

Пока Бетани обувалась и доставала цветы, Лиза надела красивое, абрикосового цвета, платье и повесила на шею серебряное ожерелье.

– Джоэл купил его мне в знак благодарности за согласие быть подружкой невесты.

Раздался стук в дверь, и на пороге появилась Молли, одетая в свою лучшую шляпку, с букетиком цветов на жакете. Она сообщила, что машины готовы. А сенатор Харви приехал и ждет внизу.

– Я должна идти первая, кажется? – спросила Лиза. – Как я выгляжу?

– Ты – просто красавица, – ответила ей Бетани. – Молли, пожалуйста, скажите сенатору, я буду через минуту. – Она надела бриллиантовое кольцо на правую руку, взяла букет и, бросив последний взгляд в зеркало, стала спускаться по ступенькам.

Сенатор, одетый в великолепный серый костюм в тонкую полоску, с кремовой гвоздикой в петлице, с восхищением наблюдал за ней.

– Моя дорогая, вы ослепительны!

– Спасибо, – улыбнулась Бетани. – Должна признать, вы тоже очень привлекательны.

– Если все готово, мы не можем заставлять жениха ждать, – сказал сенатор и предложил ей руку.

Стоял холодный солнечный день. Старинное здание церкви с остроконечными башенками и замысловатой каменной кладкой стояло между двумя небоскребами, создавая атмосферу вечной красоты и величия рядом с царством стекла и бетона.

Сенатор помог Бетани выйти из машины, и тут же появился фотограф и начал снимать их. Они вошли в церковь. Повсюду горели свечи, в воздухе витал запах цветов и тихо звучала органная музыка. Джоэл в безупречно скроенном сером костюме, с кремовой гвоздикой в петлице, мечта любой женщины, вместе с Полом ждал у ступенек алтаря. Кроме Молли и Тома, здесь больше никого не было.

Лиза стояла со священником Джоном Байтри, который, поприветствовав всех, занял свое место. Зазвучал Бах, Бетани под руку с сенатором подошла к алтарю, и Джоэл повернулся к ним с улыбкой. Бетани до сих пор казалось, что все это – прекрасный сон. Она передала букет Лизе и встала рядом с женихом. Орган затих, и священник начал церемонию венчания.

Бетани по-прежнему не верила в реальность происходящего, но четко запомнила всю церемонию. Решительные ответы Джоэла, его серьезное выражение лица, когда он надевал ей на палец золотое обручальное кольцо, восторг, когда их назвали мужем и женой, а он поднял вуаль и поцеловал Бетани. Но самым драгоценным воспоминанием были ее удивление, поскольку шафер подал не одно, а два кольца, и радость, когда она надевала массивное золотое кольцо на палец Джоэла.

После этого все отправились на Малберри-стрит на торжество в честь новобрачных. В столовой был накрыт небольшой стол с изысканными напитками и закусками, в центре стоял огромный свадебный торт, повсюду было много цветов. Звучали тосты и поздравления, потом свадебный торт был разрезан и гости стали расходиться. От выпитого шампанского у Бетани слегка кружилась голова. Джоэл казался счастливым и успокоившимся, он обнял Бетани.

– Наконец-то мы одни. Ты понимаешь, женщина, ты уже почти два часа моя жена, а я все еще не поцеловал тебя так, как следует?

Бетани подняла голову.

– Я уверена, ты исправишь это. – И, глядя на него из-под опущенных ресниц, добавила: – Когда ты хочешь начать?

– В любое время, как ты пожелаешь.

– В таком случае, – начала застенчиво Бетани, – если мы одни…

Джоэл рассмеялся, в его серебристо-зеленых глазах плясали бесенята.

– Ты такая чувствительная…

Бетани притворилась обиженной.

– Я думала, ты скажешь «сексуальная».

– О, и это тоже, не говоря уж о притягательности и эмоциональности… – Он взял ее на руки. – Пойдем, моя маленькая чародейка, займемся страстной, сумасшедшей любовью…

Счастье и радость бурлили у Бетани внутри, она никогда не испытывала ничего подобного. Обхватив руками шею Джоэла, она полностью подчинилась его воле. В этот момент дверь резко распахнулась и на пороге появился возбужденный и всклокоченный Майкл. Джоэл замер, потом опустил Бетани на пол и с каменным лицом жестко спросил:

– Какого черта ты здесь делаешь?

Игнорируя брата и глядя на Бетани, Майкл произнес хрипло:

– Таре показалось, что вы с Джоэлом собираетесь пожениться, и я спешил предупредить, чтобы тебя не обманули… – Он внезапно замолчал и грубо выругался, увидев блестевшее на левой руке Бетани обручальное кольцо. – Похоже, я опоздал. С деньгами всего можно добиться!

– Я вышла за Джоэла не из-за денег!

– Тогда, наверно, это любовь с первого взгляда, – презрительно заявил Майкл.

Бетани гордо вздернула подбородок.

– Между прочим, все так и было.

Майкл на мгновение задержал на ней свой взгляд, потом с горечью в голосе сказал:

– Знаешь, я почти склонен поверить тебе. Ты говорила, что не можешь выйти за меня замуж, потому что не любишь меня, а сейчас ты выглядишь как влюбленная женщина, олицетворение счастливой новобрачной…

– Майкл, прости меня, – прервала его Бетани, – мне надо было сразу все рассказать тебе, я знаю, что плохо поступила и…

Не слушая ее извинений, Майкл продолжал:

– Но твое счастье быстро улетучится, когда я объясню, почему эта свинья женилась на тебе.

Бетани решительно подняла голову.

– Я уже знаю о тебе и Таре, и я не верю…

– Тара здесь ни при чем. Все дело в том, что, женившись, я обретаю независимость, становлюсь хозяином самому себе. И как только утверждается завещание, могу избавиться от этого проклятого дома и получить наличные.

– Но я думала…

– По условиям бабушкиного завещания, я имею право продать дом либо когда мне исполнится двадцать пять, либо когда я «остепенюсь и женюсь». Старший брат не хочет этого, он лишается власти, поэтому решил помешать нашей свадьбе… И нашел для этого самый надежный способ – женился на тебе сам.

В этом заявлении есть доля истины, призналась себе Бетани. Она до сих пор помнила металлические нотки в голосе Джоэла, когда он сказал: «Запомни раз и навсегда: я не позволю тебе выйти за него замуж ни при каких обстоятельствах».

И когда она спросила у него «почему?», он ответил: «Может, я ревную. Может, я хочу, чтобы ты стала моей».

Она отчаянно хотела верить этому, и ей почти удалось это. Но вдруг она ошибалась, вдруг у него были другие причины? Она задумалась на мгновение, потом твердо сказала: