— Елрех, ты нужна сегодня только как прикрытие, — попробовала успокоить ее. — Может, он вообще ни в кого из нас не влюбится, и тогда все для всех закончится замечательно. А если и влюбится с первого взгляда, то лучше уж в тебя. Теперь лезем, пока духи не передумали с благожелательным отношением к нам.

— Ты же сказала, что они пропустят нас, — прошипела она, наконец отпуская меня.

— Конечно. Но я сейчас язык не сдержу и случайно не тех ласковыми словами награжу, духи обидятся, а потом ты опять… Духи Фадрагоса, неважно! Просто лезем.

Через несколько минут мы уже перебегали по большой территории двора от одной клумбы к другой. Сторожевые духи суетились вокруг, но никакого вторжения в нашем визите не видели. Для того, чтобы подружиться с ними, мне понадобилось всего лишь дружелюбно представиться, а потом сказать, что я Вестница и хочу помочь обитателям этого дома. Духи после этого даже ворота нам открыли, но я же их быстро и закрыла, после чего вжалась в кусты колючих роз и здешних цветов. Слишком уж открытым был для обзора участок у ворот, чтобы не перепугаться. И только простояв некоторое время в ночной тишине, мы с Елрех убедились, что никто нас никому не сдал.

Декоративно выступающие камни в стене дома позволили вскарабкаться на второй этаж. Сначала я пропускала зоркую Елрех — она заглядывала в темные окна, спускалась обратно, молча мотала головой, и мы двигались дальше. И так до тех пор, пока не нашли спальню Роми. За домом следили с особым рвением — окно открылось легко, петли не издали ни звука. Я осторожно забралась коленями на подоконник и бесшумно спустилась в комнату. Лунный свет стелился у кровати лишь внизу, но силуэт спящего шан’ниэрда отчетливо угадывался даже в полумраке. Он лежал на боку, одной рукой упираясь в матрас, а второй прижимая подушку к щеке. Наверное, по привычке, чтобы рога за нее во сне не цеплялись. Но именно его рука под подушкой напрягла сильнее всего.

Он больше не Вольный, Аня. Успокойся, не дрейфь.

Мышцы проступали под серой кожей на руках и груди, но не были такими же крепкими, как прежде. Белые волосы, собранные в косу, успели растрепаться во сне, а длинная челка падала на лицо, прикрывая веки. Тонкие ноздри раздувались при каждом вдохе. Я посмотрела на босые ступни, торчащие из-под одеяла — на щиколотках темные штанины собрались в складки. На них виднелась светлая кисточка хвоста. Что радовало — неподвижная. Не сумев отогнать воспоминания той жизни, я тихо вытащила кинжал из ножен. С тем Роми и его реакцией никакое оружие ближнего боя мне не помогло бы, но так все равно было бы спокойнее.

Следом в комнату беззвучно запрыгнула Елрех. Наблюдая за мной, тоже обнажила кинжал и застыла. Прислушиваясь к сонному дому, я осмотрелась: просторная спальня с одним окном, широкой кроватью, маленьким столиком и всего одним креслом. Видимо, хозяин покоев не слишком гостеприимный, а к работе относится серьезно, разделяя ее и отдых. На кабинет нынешнего Ромиара мне было любопытно взглянуть, он бы помог больше узнать о парне перед знакомством, но это являлось недоступной роскошью. Под ногой скрипнула половица, и я замерла, затаила дыхание. Роми вздохнул шумно, почесал пальцами одной ноги пятку другой, чем еще больше скинул с себя одеяло, и снова затих.

Я позволила себе двигаться дальше. Медленно приближаясь, отметила, что Елрех слишком пристально присматривается к шан’ниэрду — склоняет голову то к одному плечу, то к другому, ворочает кинжалом, будто не знает, как удобнее его перехватить. К тому же подходила она к изголовью кровати, да так осторожно, что сомнений в моей догадке оставалось все меньше и меньше. Меня и Роми разделял жалкий метр, когда я спросила в полный голос:

— Ты не спишь, да?

Он вскочил на ноги. Сердце ухнуло, кровь взбурлила. В его ладони блеснул камень, и я не стала испытывать удачу.

— Ксанджи, уничтожьте амулет! — опасаясь перебудить весь дом, приказ я прошипела. Оставалось надеяться, что со смыслом не ошиблась.

Роми отдернул руку от вспыхнувшего огня, выпуская из ладони пепел. Отскочил и застыл с поднятыми руками. Только белая кисточка хвоста резко мелькала возле их с Елрех ног.

— Не вздумай кричать, — тихо рыкнула она и прижала клинок к горлу плотнее.

— Две девушки в спальне свободного шан’ниэрда, — язвительно протянул Роми, — ну просто моя смертельная мечта.

Услышав его голос, я с трудом справилась с нахлынувшими чувствами. Хотелось рассмеяться, броситься к нему в объятия и признаться, что безумно рада его видеть. Хотелось. Но не всегда желания нужно исполнять — в непростых ситуациях их необходимо контролировать, а эмоции всячески подавлять.

— Мы пришли не за твоим сердцем, шан’ниэрд, — в полтона произнесла я. — Хотя из него наверняка выйдет могущественное любовное зелье, как думаешь, Елрех?

Кисточка его хвоста хлестанула по ее сапогу, и Роми выгнулся сильнее, стараясь отдалиться от нее, насколько это возможно.

— Что вам нужно?

— Просто выслушай нас.

Он фыркнул, вознося руки к потолку.

— Искренне надеюсь, что в ваших безмозглых головах живут мысли, стоящие всего этого риска.

— А ты ничуть не изменился, — заметила я.

Роми молчал, но даже молчал как-то слишком выразительно, отчего казалось, что ночной полумрак пропитывался насмешливым изумлением. А может быть, все дело в его глазах. Они горели в темноте, выдавая недоверчивый прищур.

Стиснув кинжал крепче, я сказала прямо в лоб:

— Ты был Вольным, Ромиар. — Зов, зудящий в груди, с этим признанием стал затихать.

— В твоих кошмарах, сквернословная человечка? — кажется, он шипел сквозь зубы. — Не знаю, чего стоило вам пробраться сюда, но мне смешно, если все усилия были лишь для моего унижения.

— Унижения? — Я шагнула ближе к нему, чтобы не ошибаться в словах, но постаралась оставаться в тени. — Ну да, я поняла: ты считаешь Вольных отбросами.

— Я изучаю их, — с нажимом заявил Роми. — Они бесчувственные твари, не различающие элементарных ценностей. У них нет уважения ни к нам, ни к нашим предкам. Ты знала, что они пренебрежительны даже к духам? — Замолчал, но я бы даже слово вставить не успела, как он уже продолжил: — У них есть только дух-покровитель и дух-помощник, которых они почитают. Остальные — всего лишь инструменты, ступеньки для восхождения к награде, или… Чтобы тебе было проще уяснить — мы для них вещи. — Несмотря на острие у горла, он деловито скрестил руки на груди. — Не сравнивай меня с этими неблагодарными существами без принципов.

Я чуть не хрюкнула, сдерживая смех. То ли еще будет, Роми…

— Ты был Вольным, — пропела я, не отказывая себе в широкой улыбке. — Я помню тебя Вольным. Ты не видел разницы между тем, кого убить, а кого пощадить. У тебя была только одна задача — защищать ту, что должна была спасти Фадрагос. Кстати, она была всего лишь эльфийкой.

Он резко подался вперед, сжимая кулаки, и Елрех, судя по тону, выругалась на своем языке, но кинжал удержала, не порезав Роми.