свои услуги, — сказал мне торговец. — Хорошие писари получают много… Площадь школяров в двух перекрёстках к северу.

— Спасибо тебе, Вальтасар, — кивнул я ему с благодарностью. — Вот тебе за совет.

Положил ему на стол серебряную монету. Торговец не стал выделываться и взял деньги.

— Алхимию брать будешь? — поинтересовался он.

— Нет, — ответил я. — Что ж, успехов тебе, Вальтасар.

— И тебе успехов, — улыбнулся мне торговец. — Заходи, как лицензию получишь.

— Обязательно, — кивнул я.

Иду на север, где располагаются храмы и иные культовые здания.

Зороастрийский храм, пятиэтажное сооружение, занимал огромное пространство, причём занимал его нерационально: большая часть участка была садами, а сам храм был пусть и высоким, но сравнительно небольшим. По углам участка располагались башенки с горящими на крышах кострами в больших бронзовых чашах, а сам участок был огорожен бронзовой решёткой с толстыми прутьями — дорого, наверное.

Меня сам главный храм не интересовал, но интересовала городская площадь перед ним. А там мелко копошилась своя жизнь, плотным ковром замещающая обширные пространства. Люди, преимущественно молодые мужчины, сидели и лежали у фонтана, прямо на камнях и на лавках, обсуждая что-то или просто отдыхая.

На противоположной от храма стороне располагалось что-то вроде крупного учебного заведения, возможно, что это университет. Если это так, то сатрап Ариамен — прогрессивный правитель, раз терпит в своём городе скопище вольнодумцев.

— Почём услуги писца? — подошёл я к группе молодых людей в белых тогах.

Судя по лицам, тут всем всё равно, перс ли человек, грек ли — в группе состоят как персы, так и греки. Видимо, национальность, на данном этапе развития общества, ещё не играет ключевой роли.

— Смотря что за язык, сколько переписывать и как быстро надо закончить, — равнодушно ответил кудрявый черноволосый парень, видимо, главный среди них.

— Например, греческий, пять коротких отрезов пергамента за день, — озвучил я предложение.

— Шестьдесят пять нуммий за всю работу, — ответил парень.

— Ясно, — кивнул я. — Спасибо за информацию.

Походил среди групп, поспрашивал стоимость типовой работы писаря, понял, что берут не меньше тринадцати нуммий за лист в средний срок выполнения, что есть явный картельный сговор. Видимо, все школяры условились, что берут не меньше определённой суммы за лист, в зависимости от языка и срока.

Предложение, как я вижу, сильно превышает спрос, поэтому они тут откровенно бездельничают, валяясь под мягким солнышком и иногда отходя попить или отлить. Полагаю, штат писарей и вообще грамотных людей у сатрапа переполнен, но университет продолжает выпускать новых, а должности при дворе возникают недостаточно часто.

М-да, пустая трата времени…

Ну и как заработать маленькому личу в большом городе?

Может, криминал?

Нет, как-то это тупо. Надо просто подумать и придумать что-нибудь прибыльное. Может, «МММ»? Разводить людей, как кроликов, а потом разводить руками, уверяя всех, что я вообще с этого ничего не поимел?

— Лучше замарать руки дерьмом, чем совесть преступлением, — произнёс я задумчиво и направился в порт. — Джейсон Стетхем херни не скажет… Или это не он?

Поразмыслив о цитатах из интернета, дошёл до района порта, где кипела своя, самобытная и активная, жизнь.

— Доброго вечера, — поздоровался я с пузатым дядькой, сидящим на ящике.

Почти только что он давал указания группе крепких мужиков, которые пошли к, явно недавно причалившему, дромону. Или не дромону. Я вообще не разбираюсь в морском деле и если у судна есть ряды вёсел, то это для меня либо дромон, либо галера, где надо пахать как раб, с утра до ночи. И делать это с полной отдачей сил. Так что эта парусно-гребная хреновина может называться как угодно, но для меня будет дромоном или галерой.

— Тебе того же, — настороженно оглядел меня пузатый дядька. — Чего хотел?

— Работать хочу, — ответил я. — За деньги, разумеется. Алексеем меня звать.

— Зови меня мастером Закарием, — представился дядька. — У меня есть пара мест, но просто так взять тебя я не могу. Выглядишь ты крепким, но не как амбал. Вон там братия Панфилия разбирают груз, поможешь им, а я посмотрю, стоит ли тебя брать.

— Ладно, — согласился я.

Кто бы мог подумать, что лич будет начинать с работы грузчиком? Но все работы хороши, все профессии важны. Ну, кроме перекупов. Хотя перекуп — это больше состояние души, нежели профессия.

Быстро добежал до идущей к дромону группы амбалов.

— Я подсоблю вам, мастер Закарий дал разрешение, — сообщил я самому крупному амбалу.

— Твоё дело, — усмехнулся тот. — Думаешь, произведёшь на него впечатление и он возьмёт тебя к нам в братию? Удачи.

— Удача мне не понадобится, — ответил я.

Выгружать надо было бочки. Некоторые из них слегка протекают, поэтому стало ясно, что привезли оливковое масло.

Мои знания местной географии подсказывают, что южнее Суз, если идти морем, находятся более тёплые края, где мертвецов традиционно выпадает гораздо больше, но зато отлично растут оливы и вообще, на отоплении люди сильно экономят…

Слышал, что где-то там есть Милет, Неаполь, Афины и ещё ряд поселений, названных в честь городов иного мира.

Хватаю первую бочку и тащу к телегам. Остальные амбалы, мотающие на бочки тросы для переноски, слегка охреневают от увиденного, поэтому я быстро понимаю, что делаю что-то не так.

Ставлю бочку на телегу, затем запрыгиваю и передвигаю эту бочку поближе к вознице.

Делаю вид, что у меня такое в порядке вещей, поэтому хватаю следующую бочку на корабле и несу её к телеге.

Весит бочка, если плюс-минус сажень, что-то около двухсот килограмм. Такое тягать по силам только атлетам из кроссфита, но я-то тоже не покурить вышел, лич, как-никак.

Пока остальные тащат одну бочку по двое, каждый раз тратя время на обхват тросами, я быстрым шагом тягаю по одной бочке и экономлю кучу времени. Но чтобы не создавать большого отрыва, умышленно задерживаюсь на палубе, просто стоя и тупя по минуте или даже две.

— Ты чего прохлаждаешься? — после восьмого рейса грозным тоном спросил меня появившийся на палубе мастер Закарий.

— Отдыхать надо между ходками, — вздохнул я. — Не так просто это дело даётся, как кажется со стороны.

— Ты давай мне это, зубы не заговаривай, — нахмурил брови мастер Захарий. — Если наполнишь целую телегу в одни руки, будешь у меня работать, плачу силикву в день, но за это жду такой же работы.

— Договорились, — усмехнулся я и пошёл за следующей бочкой.

Это было отчасти похоже на штрейкбрехерство, потому что остальные амбалы не могли показывать такую же работоспособность, но мне нужны стартовые бабки, а тут их можно нетрудно заработать.

До наступления темноты, заполнил телегу до конца, всё равно делая короткие перерывы между рейсами, чтобы совсем