вверх по руке, а я наблюдала за этим, как зритель. Ледяная ярость в моих руках была такой холодной, что обжигала, как пламя, горевшее у меня в груди, а белые щупальца света пронизали кожаные латы Лориса, чтобы добраться до его тела.

Когда щупальца достигли своей цели, его глаза расширились, и рот открылся в безмолвном крике.

– Эстрелла, – выдохнул он.

Я громко всхлипнула, когда Бран сделал шаг ко мне.

– Не подходи, – предупредила я его.

Я никак не могла остановить исходившую из меня силу, и ничто не смогло бы остановить инстинктивную защиту, действовавшую без моего разрешения.

– Перестань, – умоляла я магию, всхлипывая, когда эти белые лозы ползли по шее Лориса и касались его лица.

Его карие глаза побелели, кожа на лице растрескалась, и он, казалось, старел у меня на глазах. А я могла только в ужасе наблюдать, как капля за каплей высасываю жизнь из его тела.

Потому что существо, завладевшее мной, использовало меня как оружие.

Голова моего друга внезапно свесилась набок, по безмолвному лесу эхом разнесся хруст шейных позвонков, и его тело рухнуло на лесную почву. К тому моменту, когда Лорис повалился на хрупкие осенние листья, он превратился просто в груду снега на земле.

Старший страж удивленно уставился на то, что минуту назад было одним из его людей, и, нахмурив брови, пытался осмыслить увиденное. А я даже не могла понять, что сделала.

– Я не хочу причинять тебе боль, – сказала я, мотая головой из стороны в сторону.

Магию во мне не волновало, чего я хочу или не хочу. Она заботилась только о том, чтобы сохранить мне жизнь и обеспечить мою безопасность, пока фейри, который командовал ею, не нашел меня.

Стражник нанес удар, и я бросилась на землю, пытаясь спасти ему жизнь, но белые лозы все равно получили то, на что нацелились: они обвились вокруг его горла и стали медленно сжиматься. Он бросил меч и схватился за них в отчаянной попытке избавиться от удушающих объятий магии и вдохнуть побольше воздуха. Но силы были неравны, и вскоре он присоединился к куче снега у моих ног, а я еще раз сдавленно всхлипнула. Единственный оставшийся в живых стражник Тумана отступил и поспешил обратно в Мистфел, в безопасное место, подальше от контролирующей меня силы.

Все произошло так быстро. Только что они стояли тут, готовые убить меня, чтобы спасти от того, что грядет, а потом просто… исчезли.

– Нам нужно идти, – сказал Бран.

Теперь он держался на расстоянии и не стал брать меня за руку.

– Я-я… – я попыталась найти слова, чтобы выразить переполняющую меня пустоту.

То, что я сделала, никто не смог бы простить.

– Шагай! – вдруг крикнул он, и резкий звук его голоса в лесу вырвал меня из ступора.

Когда стражи Тумана поймут, что Лорис и другой охранник не вернулись, они отправятся на поиски.

Их я тоже не хотела убивать.

8

У меня ныло все. Каждый шаг отдавался болью в теле, и с каждым шагом мы все больше удалялись от деревни, которая была всем нашим миром. Глядя на Брана, шагающего рядом, я не могла смириться с мыслью, что мы оставили мать одну, что за ней теперь некому присматривать. Он должен был остаться с ней. А мне все равно придется умереть.

Шли часы, время текло в ночи, наступившей посреди дня, и во мне росла решимость заставить Брана вернуться домой. Некому будет защитить нашу мать, когда фейри прорвутся сквозь туман и снова придут в Нотрек. Никто не помешает им убить ее вместе с остальными жителями Мистфела, когда они начнут охоту на Меченых.

Мне нужно было сделать все возможное, чтобы отправить брата обратно, чтобы он позаботился о маме, а я продолжу бежать, пока будет куда.

– Тебе нужно вернуться, – выдохнула я.

Легкие горели от холода, и я тяжело дышала, пока мы бежали по лесу. Бран быстро шагал рядом. Он был выше меня и потому двигался быстрее, и мне, чтобы не отставать, приходилось вкладывать все свои силы в эту гонку от смерти. В боку у меня сильно кольнуло, мышцы свело судорогой, и все внутри сжалось.

У меня не оставалось ни минуты, чтобы перевести дух или избавиться от магии, изменившей меня после падения Завесы. Мы все время бежали, и времени на такую роскошь, когда на кону стояла жизнь, не было совсем.

Ветки били меня по лицу, тропинка практически исчезла, слившись с навязчивыми тенями тьмы, и я не могла понять, листья ли это шуршат под ногами или вместе с нами в лесу есть что-то еще.

Лес считался домом для самых разных животных. Здесь жили и кролики, которые, без сомнения, уже бросились в свои норки и тихо сидели там, и каменные тролли, днем скрывавшиеся в пещерах. Их тяжелая поступь сотрясала землю и никак не могла сойти за шорох. Но пауки и змеи вполне могли ползти рядом с нами: в темноте их бы никто не заметил.

– Не могу, – ответил Бран, и хотя я не видела его лица, я могла поклясться, что он отрицательно покачал головой. – Послушай меня, Эстрелла. Что бы ни случилось, ты должна сделать все, чтобы фейри не поймал тебя. Поняла?

– Знаю, – прохрипела я, тяжело дыша и пытаясь не отставать от него.

Казалось, брат совсем не запыхался, и я не могла понять, как ему это удается. Он всегда был самым быстрым мальчишкой в нашей деревне. И одним из сильнейших бойцов, хоть и не хотел вступать в ряды Стражи Тумана.

Внезапно что-то ударило меня по лбу, и боль охватила всю голову, а перед глазами взорвалась вспышка белого цвета. Я споткнулась и, завалившись на бок, подняла руку, чтобы нащупать толстую ветку, на которую налетела. Встав на колени, я коснулась рукой кровоточащей раны у линии волос и промокнула ее плащом, которого даже не могла разглядеть в кромешной тьме.

– Эстрелла! – тихо прошипел Бран, и его нога в ботинке коснулась моего колена, когда он нащупал меня. – Вставай.

Он не удосужился даже проверить, могу ли я встать, или спросить, что случилось. Им руководило только одно желание: уйти как можно дальше от монстров, которые последуют за нами, и оно толкало его вперед.

– Я не могу, – сказала я, блуждая глазами в водовороте тьмы и теней.

Сквозь деревья с порывом морозного ветра пролетел вой, и все внутри меня сжалось от ужаса.

– Дикая Охота приближается, – сказала я глухим голосом.

По небу эхом разнесся стук копыт,