И вот представьте себе картину: такой перфекционист из элитных попадает на корабль, где он действительно никто. Об этом можно даже не упоминать – достаточно посмотреть на вечно разбитую и вечно перевязанную Мишкину голову: передвигаться по кораблю тоже надо учиться. Но у старпома свои методы воспитания подчиненных, и главный из этих методов гласит: «Принципы воспитания детей, животных и подчиненных одинаковы, разница заключается лишь в количестве применяемого зверства». На зверстве старпом, особенно в море, не экономил, за глаза и в глаза называя Мишу «любимым асом Геринга» (мозговые процессы старпома логике не подлежали, но постоянно поражали даже подготовленных окружающих своими итоговыми выводами).

В общем, к середине перехода, где-то в районе Индийского океана, Миша окончательно понял свою корабельную ценность и впал в депрессию. Впрочем, в депрессии пребывал не он один. К тому времени нам всем было уже плевать, куда плыть, в кого стрелять. Апофеозом стала эскапада инженера зенитно-ракетной батареи Андрея Борисовича Писарева, который, сняв одновременно четырех проституток разных рас, цвета кожи и вероисповедания, устроил с ними, как потом выразился старпом, «экибану». Всем хотелось только одного: куда-нибудь прийти и оттуда уехать в отпуск, забыв, хотя бы на время, все эти тревоги, пожары, визиты, совместные учения и отсутствие берегов вокруг.

Но депрессия у Миши налагалась на потерю жизненных ориентиров, поэтому ближе к Вьетнаму он решил покончить жизнь самоубийством. Но и здесь суровое и горькое слово «суицид» из-за незнания Мишкой корабельной действительности превратилось в клоунаду.

Прямо в каюте Миша достал ножницы и стал тыкать ими в розетку, желая побыстрее свести счеты с жизнью. Но корабли наши проектировали тоже неглупые люди. Напряжение в каютных розетках составляет 127 вольт – то есть то, что нас не убивает, а только делает сильней. Сует Миша ножницы в розетку, оттуда раздается – «Бах!» – Мишка отлетает, поднимает вылетевшие ножницы и принимается по новой.

Все это веселье с верхней койки наблюдает Мишкин сосед по каюте, командир группы разведки и радиоэлектронной борьбы Гена Абубекаров. Человек, в общем-то, совершенно незлобивый, даже добрый. Отнюдь не изверг. Только к тому моменту очень сильно замученный морем. Гена внимательно смотрит за попытками суицида, после чего подает голос.

– Миша, не занимайся онанизмом, – говорит Гена. – В столе лежат ключи, боевой пост – напротив каюты. Там в розетке 380. Отмучаешься сразу.

Психолог рад был воспользоваться столь любезным советом, но на выходе из каюты попался на глаза заму. Дальше были крики, паника на глобусе, примчавшийся доктор мгновенно обколол Мишку какой-то гадостью, ненадолго превратившей его в растение. И до самой Кам-Рани психолог жил в каюте зама под его личным руководством. В это время в кают-компании живо обсуждали его дальнейшую судьбу.

– Зам, как придем, кадровикам скажи: пусть, бл… еще танкистов нам присылают, десантников, саперов, – говорил за обедом старпом. – Чего мелочиться-то? Розеток у нас много…

Мишку сдали в Кам-Рани, в местный госпиталь, откуда он прибыл через несколько месяцев уже гражданским человеком с каким-то жутким диагнозом. Чуть ли не шизофрения. Что не помешало ему возглавить отделение ГАИ в поселке Фокино, где базировались две из трех дивизий 10-й оперативной эскадры, не просто сохранив капитанские погоны, но и быстренько став майором.

Но корабль не забывал. И дни рождения офицеров – бывших и настоящих – помнил очень хорошо. Многие, уволившись или переведясь на Запад, увезли с собой купленные на Дальнем Востоке праворульные машины. Регистрировали мы их все у Мишки, затем дружно обмывали, а потом еще много лет Мишка присылал нам обязательные тогда талоны о прохождении ТО. Как правило, ко дню рождения. И мы, показывая эти талоны друзьям и знакомым, всегда говорили: «Подарок от любимого аса Геринга».

Согласитесь, психолог, сошедший с ума и возглавивший после этого ГАИ, – это по меньшей мере неординарно.

Есть мнение, что настоящий моряк не должен уметь плавать! Моряк должен уметь бороться за живучесть корабля! Бороться моряку нужно везде. То есть там, где застала команда «бороться!», там и должен. Так, разговорчики в строю! Не там, где хочет, а там, где надо! Нет, не в койке! Имеется в виду на палубе, в трюме, на воде и под водой! А подводникам – тем более. Раз у них все под водой.

А поэтому выпала участь всем нам, курсантам, проходить водолазную подготовку. Происходило это не в нашем училище, а в другом – имени Ленина в Пушкине. Там располагалась высокая башня, которая символизировала всю глубину Мирового океана и военной мысли.

Должен отметить, что в силу печальных обстоятельств, я уже на 4-м курсе был обладателем дедушкиной свеженькой «троечки» – ВАЗ-2103, что, кроме несомненной пользы и крутизны, лишало меня одной из неотъемлемых частей курсантской жизни, а точнее, лучшей ее части. После учебы, самоподготовки, нарядов и прочих стандартных притязаний на курсанта доблестный коллектив шел развеяться в лучшие известные заведения Ленинграда, такие, как «Очки», «Шайба», «Дабл», «Жуки», «Три пива». И в другие, не менее почетные. Ваш же покорный слуга забирался в тесные «Жигули», прищемив полу шинельки дверью, и ехал домой, чтобы по дороге заработать трешку-пятерку на прокорм семьи и успеть забрать из садика сына.

Тут мы с вами не будем говорить о том, в каком возрасте должен завести семью моряк. Да… Но нет, может, и будем. Ибо к четвертому курсу очень значительная часть курсантов уже были женаты и даже имели детей. Это можно понять. Человек, проживающий в казармах, имеет острую тягу к домашним борщам, женской ласке и все такое. Предприимчивые дамочки быстро хватают таких вот расслабленных и романтичных юношей на дискотеках, в кабаках, музеях, театрах и прочих местах общественного скопления людей и других курсантов. Вот и готова ячейка общества! И мужик престижный, и будущее детей обеспечено. Но даже при сложившемся статусе отпускать поводок нельзя, контроль нужен всегда.

Так вот, кроме меня, в той узкой компании, которая в один из дней загрузилась в мой «жигуленок» для отправки на водолазную практику, был мой товарищ Толик, забияка и гуляка, но взятый за хобот твердой женской рукой. Все его попытки внести в семейную жизнь элемент разнообразия из прошлой вольницы пресекались на корню. В команде жены на позиции центрфорварда играла еще и теща. Но это только штрих к портрету для понимания дальнейших событий.

Добраться от парка Победы до Пушкина на машине в то время занимало не столько времени, как сейчас, и мы приступили к тренировкам и погружениям. Не буду вдаваться во все детали будничного дела, ведь рассказ, несмотря на заголовок, совсем не об этом. Заголовок только для привлечения внимания. Мы погружались в легком водолазном снаряжении, выходили через торпедные аппараты, смешно теребя ногами по ушам ползущего сзади, проходили барокамеру и все, что положено было уметь людям, получающим военную специальность «командир БЧ-4 подводной лодки 641 проекта».