Услышав эти слова, Теожен сжал кулаки. Данкэн заметил это, но не подал виду.

Он добавил:

— Впрочем, продать — вот более точное слово.

Не разжимая кулаков, Теожен заскрипел зубами, а Эйлинн, чьи глаза заблестели, едва сдерживала улыбку. Она знала, что граф был другом короля Эрклана, вместе с ним воевал за провинцию Вольных городов и разбил войска Черного дракона. Оставить, потерять или — самое позорное — продать Ангборн означало покуситься на целостность королевства. Более того, для такого воина и человека чести, как Теожен, это означало оскорбить память тех, кто ценой своей крови и жизни освободил Вольные города от иргаэрдского ига.

— Верховное королевство, — продолжил герцог Фельн, — получает возможность пополнить пустую казну. А что получает Иргаэрд?

Аргор решил, что это риторический вопрос, но Данкэн ожидал ответа. Раздраженный тем, что герцог играет с ним в наставника, граф пожал плечами и процедил:

— Иргаэрд получает Ангборн, конечно!

Данкэн Фельн не смог удержаться от едва заметной презрительной улыбки. Эйлинн поморщилась: при всем своем несомненном уме ее отец подчас становился злейшим врагом самому себе.

— Да, но не только, — сказал он. — Иргаэрд получает Ангборн и его крепость. Которые находятся на острове у входа в залив Вольных Городов. Помните ли вы этот остров, Теожен? Помните ли эту крепость?

Граф мрачно кивнул.

Взятие Ангборна было ключевым моментом последнего этапа завоевания Вольных городов. Кровопролитные бои шли в его рвах и на крепостных стенах в течение нескольких месяцев; иргаэрдцы сражались до последнего, отстаивая его. Сколько людей там погибло? Теожен мог назвать лишь некоторые имена, но все эти люди погибли совсем рядом с ним…

Внимательно слушая беседу, Эйлинн напомнила себе, что ее отец знает, какими словами надлежит увещевать Теожена. Но не переигрывает ли он? Несмотря на внешнюю грубость, граф не был мужланом, над которым можно потешаться.

— …которая дает контроль над Ангборном, — продолжил герцог, — а также контроль над заливом. А тот, кто контролирует залив, может диктовать Вольным городам свой закон. Поверьте мне, Ангборн — только первый этап завоевания.

И он добавил:

— Вооруженного завоевания. Черный дракон…

Теожен прекратил слушать и поднял глаза к разорванному знамени, висевшему на стене. На черном фоне серебряными нитями была вышита волчья голова. Эмблема Верховного короля. Нет, не Верховного королевства, а лично Эрклана II. Король вручил ему это знамя в ночь после трудного боя, и теперь граф хранил его как талисман.

Он был воином, старым воином, который знал цену верности и ценность пролитой крови.

— Черная гидра… — прошептал он, глядя перед собой.

Он никогда не встречался с ней даже мельком. Однако ему довелось сражаться с одним из ее отпрысков. Принцы-драконы, как их называли. Они имели человеческую внешность, но унаследовали мощь своей родительницы. Это делало их грозными противниками, способными проявить темную силу такой мощи, какой хватило бы, чтобы уничтожить первые ряды целой армии.

Поняв, что его не слушают, Данкэн Фельн замолчал. Он растерялся. Дочь, более внимательная к человеческим чувствам, решила перехватить инициативу и встала, чем отвлекла Теожена от воспоминаний.

— Мне кажется, мое присутствие излишне, — произнесла Эйлинн с очаровательной улыбкой. — Кроме того, уже поздно. Вы не могли бы сказать, где находится ваш алтарь? Я хотела бы помолиться, прежде чем мы снова отправимся в путь.

— Кому вы поклоняетесь? — спросил граф Аргор.

— Алтарь, посвященный одному из Первых Предков, меня вполне устроит. Я уверена, он донесет мои молитвы до Эт-рила.

— Моя жена тоже поклонялась Дракону мечтаний. Сейчас я распоряжусь открыть ее часовню для вас, — ответил Теожен, не показывая волнения, которое он ощутил при воспоминании о своей супруге.

Молодая женщина поднесла руку к груди и слегка поклонилась.

— Большое спасибо, граф.

Оставшись вдвоем, Теожен и Данкэн помолчали. Граф встал, чтобы налить себе еще вина. Он залпом осушил бокал и без обиняков сказал:

— Уже слишком поздно, чтобы помешать передаче Ангборна.

— Это правда, — согласился герцог Фельн. — Так что надо готовиться к дальнейшим событиям. Перспектива войны с Иргаэрдом должна была бы беспокоить нас, даже если бы Верховное королевство находилось в зените своей власти и славы, а уж в нынешние времена и подавно. В общем, если мы ничего не предпримем, останется только молиться.

Граф Теожен Аргор был не из тех людей, кто полагается на волю Первых Предков. Впрочем, на чью-либо другую волю тоже.

— Молиться! — воскликнул он.

— Да, граф, молиться. Молиться о том, чтобы Черный дракон, если он атакует, атаковал как можно позже. Молиться, чтобы дань, которую заплатит Иргаэрд, оказалась достаточной для пополнения казны, а в противном случае — молиться, чтобы Вестфальд продолжал продавать нам свое зерно в кредит. Молиться, чтобы иностранные банкиры не потребовали погасить огромные займы раньше срока. Молиться, чтобы в деревнях было спокойно. Молиться, чтобы ближайшая зима оказалась не слишком суровой. И конечно, молиться, чтобы король исцелился от недуга, который подтачивает его, и чтобы королева хоть немного образумилась. Молиться, граф. Молиться.

Теожен вздохнул. Он сел, подумал, а затем спросил:

— Чего вы ждете от меня?

Герцог подался вперед и произнес:

— Королева Селиан пользуется болезнью короля, чтобы осуществлять регентство, которое не только уничтожает страну, но и не имеет законной силы. Следовательно, у нас есть все основания противостоять ей. Если я восстану против королевы, знатные вельможи королевства последуют за мной…

— Исключительно во имя блага государства, само собой, — сыронизировал граф Аргор.

Данкэн сухо улыбнулся:

— Безусловно, некоторые будут стремиться лишь к тому, чтобы вновь обрести титулы и почести, которые принадлежали им, пока королева не разжаловала их, как разжаловала вас. Но так ли важны мотивы того или иного человека? Ведь речь идет о спасении королевства.

— Таким образом, если за вами последуют вельможи, то за мной последует мелкопоместное дворянство. Кроме того, вы хотите заручиться поддержкой моих виверньеров. Вот почему вам так нужно, чтобы я примкнул к вашим рядам.

Во всем Верховном королевстве не было лучших наездников вивернов, чем те, которые проживали в горах Аргора. Более того, только виверньеры Аргора знали секрет, как научить этих крылатых рептилий сражаться.

— Вы правы, — согласился герцог. — С одним исключением: я хотел бы видеть вас не в наших рядах, а во главе.

Теожен хмыкнул.

— Во главе, говорите, — произнес он. — Вот оно что… — Он помолчал, а затем пристально посмотрел Данкэну в глаза и добавил: — Иными словами, чтобы моя голова упала с плеч раньше, чем ваша, если эта маленькая авантюра, которую вы мне предлагаете, не выгорит.