Неожиданно обнаружила его рядом с машиной такси. Он сунул водителю денег и велел ехать обратно. Я наблюдала за происходящим с отвисшей челюстью. «Да кто, блин, ему дал право?»

Макс обернулся ко мне с победной ухмылкой на своем высокомерном, наглом лице, и меня чуть не разорвало, аж захотелось запустить в него чем-нибудь тяжелым и ненароком прибить.

– Как ты смеешь нами распоряжаться?! – зарычала я, скрипя зубами. – Какого хрена ты себе позволяешь?

– Я тебе все уже сказал! – отрезал мужчина, выхватив из моих рук сумку.

– Верни, мы никуда не поедем с тобой!

Но мои слова никак на него не подействовали. Юдин поднял на руки Кирюшу и усадил в машину.

– Садись, – вежливо предложил он, открыв мне дверь.

– А если откажусь, силой затащишь? – я с вызовом посмотрела ему в глаза, еле удержавшись от того, чтобы добавить: – Не сомневаюсь, ты можешь.

Меня так и распирало припомнить ему все плохое, что он сделал. До тряски хотелось задеть. Совсем не ему решать, с кем нам ехать, и уж тем более отменять такси! На языке вертелись самые худшие ругательства.

– Надеюсь, до этого не дойдет, – ухмыльнулся Макс, прикрыв дверь, видимо, чтобы малыш не слышал нашей ссоры.

Да я и не собиралась ссориться, просто хотела, чтобы он шел лесом. Как раз для этого самое подходящее место.

– Я тебе русским языком сказала, что мы поедем на такси, мои планы не поменялись! – произнесла я, достав телефон и вновь набрав службу вызова такси.

Макс сделал шаг ко мне и, выхватив телефон, сбросил исходящий вызов.

– Ты офигел? – взвыла я, схватив его руку в попытке вернуть свой смартфон.

– Не устраивай детский сад, садись в машину! – зарычал Юдин, сунув мой телефон себе в карман.

– Отдай! – потребовала я. – Слышишь, отдай немедленно! – я взбесилась, ударив его ладонью в грудь, и в следующую секунду оказалась прижатой спиной к машине.

– Отдам, как только сядешь в машину, – прошипел он мне в лицо.

Его свирепое дыхание обжигало мои губы, вызывая ответный трепет во всем теле. И я не хотела чувствовать этого сейчас. Больше вообще никого!

Несколько секунд мы сверлили друг друга злыми глазами. Но, взяв себя в руки, я произнесла ледяным голосом:

– Хорошо, но запомни: это будет последний раз, когда я сяду в твою машину!

Макс высадил нас у подъезда. Я выхватила у него свою сумку и, не сказав ни слова, направилась в дом, на ходу поторапливая сынулю. Несколько часов, как ураган, носилась по квартире. Переделала все возможные домашние дела, но никак не могла найти успокоения. Просто не знала, куда себя деть. Ни сидеть не могу, ни стоять, ни есть. Моя душа пылала, словно в огне. Хотелось раскурочить грудную клетку и затушить этот невыносимый пожар холодной водой. Было огромное желание выговориться, и единственное место,  где я могла это сделать, – могила мужа.

Я позвонила маме и попросила посидеть с Кирюшей, и она, как и раньше, не заставила себя долго ждать.

Я стояла у калитки и смотрела на огромный мраморный памятник. Изображение Игната на нем было словно живое. Я всегда вздрагивала, приходя сюда и натыкаясь на его внимательный взгляд. Он смотрел на меня с могильной плиты так, будто знает все мои секреты и переживания. Затем подошла к могиле и опустилась на корточки, сдавленно прошептав:

– Прости меня, я предала тебя…

Предала, связавшись с Максом. Предала, позволив страсти захватить себя. И дело даже не в том, что у меня появились какие-то чувства к другому мужчине. А в том, кто именно этот мужчина. Он – его брат… И этот факт просто разрывал мне душу. Я предала саму себя. Можно было биться головой о стену, пробуя выкинуть Макса из головы, но вряд ли это поможет…

Случившегося уже не изменить, как бы сильно этого ни хотелось.

Я вытерла ладонью слезы и коснулась мраморного надгробья, оставляя на нем влажный отпечаток своей руки.

– Наверное, я никогда не свыкнусь с мыслью, что ты лежишь в этой холодной земле…

Я всхлипнула, а сердце в груди продолжало бешено пульсировать, с каждым своим ударом разнося боль утраты по венам. Да, с годами эта боль сделалась другой – привычной, безысходной. Она стала неотъемлемой частью меня, вечным напоминанием о потере. Мне было сложно жить дальше, но, скрипя зубами, я двигалась вперед, ни на миг не оставляя мужа позади. Он всегда был рядом в воздухе, в сердце, в голове. До недавнего времени… До тех пор, пока Макс не ворвался в мою жизнь смерчем. И теперь все стало не так. Как-то сложно, непонятно, незнакомо. Казалось, память о муже теряет свое осязание, с жуткой болью отрывается от меня, словно часть моего тела, и пустота внутри заполняется другим человеком. Я не хотела этого ощущать. Чувствовала себя предательницей, однако все равно не могла запретить себе думать о Максе. Не могла разорвать появившуюся между нами связь. Я не знаю, почему мое тело выбрало именно его. Но знаю (повтор) наверняка: уж точно не потому, что он похож на Игната! Это просто несопоставимое сравнение. Они разные, как тепло и холод, как лед и огонь. Их даже сравнивать глупо. Возможно, малознакомый человек и может найти некие сходства во внешности, но я совершенно не вижу их. Да и никогда не посмею их сравнивать. Ни один мужчина в этом мире не может сравняться с покойным мужем. Он всегда будет для меня лучшим, на века в моем сердце отведено для него особое место. Даже если я однажды снова полюблю, любовь к нему останется на первом месте, потому что она стала посмертной. Ведь для того чтобы влюбиться заново, нужно разлюбить. А я не имею возможности этого сделать. Ибо нельзя разлюбить человека, которого нет. В памяти о нем навсегда останется только хорошее. Он стал для меня своеобразным идолом.

Я вернулась домой уже под вечер. Ссора с Максом не выходила из головы. Его слова сильно задевали меня, но в то же время мне хотелось объяснить ему, что все не так, как он думает, доказать свою правоту…

Два дня я сходила с ума, ни на работе не находя покоя, ни дома. Ждала звонка от Макса, а сама не решалась позвонить. И вина гложет, и обида. Да, я тоже повела себя глупо, как истеричная девчонка. Мы оба неправы, сами заварили кашу и не знаем теперь, как ее расхлебывать…

Спустя еще одни мучительные сутки, вечером, ко мне позвонили в дверь. Я никого не ждала и с чего-то решила, что пришел Макс. В груди сразу же тревожно закололо. Распахнув дверь, вдруг обнаружила за ней огромный букет из красных роз с ногами. В смысле, что за ним не было видно туловища человека, только две ноги.

– Добрый вечер! – прозвучал звонкий голос, и из-за цветов показался молодой человек. – Это вам.

Я занесла полученный букет в квартиру, всей душой надеясь, что эти цветы от Юдина. И действительно, все оказалось так. Среди бутонов я нашла записку с таким текстом:  «Прости, я был не прав» и подпись – просто буква «М». Я была уверена, что это от него. трясущимися руками схватила телефон и отправила ему сообщение «Я тоже была не права».