впрямь сделала почтенная Мелисса? Я не знала, что она твоя бабушка, когда ты дарил мне эту конфету…

– Если честно, я тебе её не дарил, но выбор был между ней и моей шапкой-выручалкой, так что…

– И благодаря этому я заключила отличную сделку. – Клёпа достала из кармана конфету. Чарли сразу узнал яркую, блестящую обёртку, которую использовала его бабушка.

– Конфета всё ещё у тебя? – удивился он.

– А что, ты думал, я её использую? Или продам, чтобы побыстрее выплатить свой штраф?

– Например, – подтвердил Чарли.

Клёпа покачала головой:

– Не-а. Я почти всё выплатила, работая на «Малыше»; ещё пара месяцев в том же духе – и рассчитаюсь окончательно. Потом вернусь к своей приёмной семье, они живут в ста километрах отсюда. А конфету я сохраню, потому что это и есть настоящая роскошь, понимаешь? Всегда иметь защиту на крайний случай.

Чарли подумал, что ещё никогда ни слышал ничего настолько разумного.

В ту же секунду сзади появилась большая зелёная тыквина и на полном ходу понеслась прямо на них. Чарли и Клёпа поспешно отскочили на обочину. Тыквина была почти четырёхугольная, и управляли ею патрульные. Наверняка повезли нового бедолагу на обучение в Святые Розги; Чарли ощутил приступ острой жалости к тому, кто сидел сейчас, запертый в этой тыквине.

Видя, как он нахмурился, Клёпа попыталась его приободрить:

– В первые несколько дней тяжело, но надо держаться, ясно?

– Конечно, но… это как удушье, понимаешь? У меня такое впечатление, что мир съёжился, что я больше не вижу горизонты, что уже ничего невозможно…

– А это так страшно? И чем же ты хотел заниматься раньше? Твои мечты настолько значительны?

– Нет, но я мог бы их осуществить!

– А если бы ты по-прежнему был свободен, что такого важного хотел бы сделать сегодня?

– Я бы хотел… Не знаю. – Чарли не мог сказать Клёпе правду: «Я хотел бы освободить свою бабушку. Освободить учителя Лина. Вернуть страницы в Книгу мага Мангустины. Вернуть мою мать и вернуть Джун». – Я хотел бы учиться магии как положено! – сказал он наконец. «Чтобы освободить свою бабушку и выполнить всё остальное по списку».

Клёпа состроила недоверчивую гримаску:

– Ну да. Может, стоит поумерить свои амбиции?

Поскольку Чарли помрачнел, она добавила, слегка сбавив тон:

– Слушай, всё не так плохо, как ты думаешь. Ты не единственный задыхаешься в Тэдеме! Если станет совсем невмоготу – поброди по полям Восходящего зла. Правилами это запрещено, но на такие прогулки практически смотрят сквозь пальцы. Кстати, Панус и его шайка частенько наведываются туда по ночам.

– И директор ни разу их не поймал?

– Он закрывает на это глаза. Конечно, у него свой интерес! Те, кто туда ходит, непременно пересказывают друг другу свежие сплетни на обратном пути, а директорские шептуны обязательно что-то да услышат. Короче говоря, директор таким образом шпионит ещё и за теми, кто живёт за пределами Святых Розог, так что ему это даже выгодно!

Чарли задумался. Вдалеке показались три башни Святых Розог – они с Клёпой почти пришли.

– Я изучу этот вопрос поподробнее, – вздохнул Чарли.

– Ага, уж будь добр. И постарайся вытащить за компанию свою подружку, это её отвлечёт. Я знаю, что случилось в Академии на прошлой неделе, но времени уже прошло достаточно, а она до сих пор не в форме.

В ответ Чарли лишь поджал губы. Верно. С Мангустиной явно не всё в порядке.

7. Fluctuat nec mergitur[4]

Крепостной мост поднялся, едва они по нему прошли. Только тогда Чарли поставил на землю чемодан Мангустины, который мужественно тащил всю дорогу до замка, без отдыха и остановок.

– Ужин, наверное, уже начался, – сказала Клёпа. – На твоём месте я бы поторопилась. Директор не особо следит за посещаемостью, но по вечерам он устраивает перекличку.

– Я приду через три минуты, – ответил Чарли, и Клёпа скрылась в башне Прачек.

Тут до Чарли донеслось тихое мурлыканье.

– Бандит, ты здесь…

Кот потёрся о ноги Чарли – лучшая встреча из всех возможных. Кошки владеют удивительным талантом: рядом с ними вы мгновенно чувствуете себя дома.

– Пойдём, красавчик ты мой, в башню Золотой ноги.

Дойдя до коридора, ведущего к спальням, Чарли поставил чемодан на пол.

– Присмотри за ним, – попросил он Бандита. – И не позволяй никому, кроме Мангустины, его забрать.

Кот разразился противным мяуканьем, выражая крайнюю степень возмущения. Человек принимает его за сторожевого пса – какое вопиющее неуважение!

– Пожалуйста, – настаивал Чарли. – Мне это очень нужно. – Он посадил кота на чемодан, и Бандит устроился на импровизированной лежанке, приняв вид грозного сфинкса.

Ужин только-только начался. В столовой ещё царила суета, и, воспользовавшись этим, Чарли присоединился к Мангустине, сидящей за столом Пануса.

– А я уже гадала, куда ты запропастился, – тихо сказала девочка. В её голосе прозвучала тревога.

– Я забрал твои вещи с «Малыша», – произнёс Чарли ей на ухо. – Они ждут тебя у двери общей спальни. И ещё… – Он незаметно положил на колени Мангустине пару пурпурных перчаток. – Подарок. Это согревающие перчатки. На одном пальце есть шов, но всё равно они очень милые, да и зима будет холодной, так что…

– Спасибо, – просто ответила Мангустина и отвернулась, словно всё это не имеет ровным счётом никакого значения.

Чарли, надеявшийся на более живую реакцию, разочарованно вздохнул. Вдруг он заметил Бубу, а может, Грозмола – рептилия пристально глядела на них и жадно принюхивалась. Чарли состроил зверскую гримасу, и шептун поспешно ретировался.

Чарли проследил, как шептун бежит к хозяину, и удивлённо вскинул брови, увидев, что Лилий Атравис беседует с Торусом.

– Вы это видели? – спросил он, поворачиваясь к Мангустине. – Торуса отправили в Святые Розги.

Сидящий рядом Панус криво улыбнулся.

– Время от времени такое случается, – прошептал он. – Мы уже начинаем его узнавать.

– Родители оставляют его здесь на день или два, чтобы проучить, а потом оплачивают штраф, – добавила Клафиди.

– Значит, он вроде бы один из нас? – уточнил Чарли.

– Вот уж нет! – выпалил Силас.

– Мы по-настоящему нуждаемся, – пояснил Панус. – А Торус просто прикидывается – так сказать, ищет острых ощущений. Кстати, интересно, что он выкинул на это раз, чтобы сюда угодить.

– Разбил витрину «Голого короля», – с готовностью подсказал Чарли. – А ещё взорвал тыквину на Однорукой улице. Хотя всё это он устроил не без помощи своих приятелей. Возможно, я и сам невольно в этом поучаствовал.

Подошедший к ним Трюк подал товарищам что-то вроде полупрозрачного супа. Очевидно, преисполнившись чувства ответственности, он наполнял тарелки, осторожно зачерпывая по четверти половника, дабы не пролить ни капли. В результате такого старания суп уже остыл.