— Мне все равно, отпусти ребенка, пожалуйста.

Но мой шеф был непробиваем, в его глазах блестело безумие, опасность и абсолютно никакого сожаления. Я думала, прошло очень много времени, но с нашей встречи пролетело лишь пару минут. Миша не успеет помочь, а мои силы были на исходе. Что же делать? Я не могу без боя отдать своего Малыша. На последних крохах своего духа, достала перцовый баллончик, который всегда моя мама велела носить с собой, вот и пригодился. Плюнула в лицо своему обидчику, он собираясь что-то мне ответить, наклонился ко мне, замахиваясь для очередного удара и я атаковала. Быстрым движением руки, на какое только могла быть способна в своем состоянии, поднесла свое оружие к его глазам и распылила, от чего сама и закашлялась. Слезы брызнули из моих глаз с новой силой. Олег Илларионович взвыл раненным зверем и набросился на меня с новой силой. Я смогла только прикрыть мою многострадальную голову, защищаться не осталось никакой возможности, все-таки наши силы не равны. Нанося мне удары сначала руками, а потом ногами. Мой бывший шеф съехал с катушек и хохотал, как безумный.

После очередного пинка, мое сознание не выдержало такой атаки и решило уплыть в спасительное забытье. В последний раз, взглянув на Майкла, которого уже выносила из здания Светлана, я отключилась.

Михаил

Мои доводы, уговоры и доказательства никак не хотели действовать на этого противного мужика. Как оказалось у моего зятька есть родня в местах не столь отдаленных и эта самая родня пользуется авторитетом в криминальных кругах, а я помогал ему, как же я был слеп. Мне недвусмысленно дали понять, что мальчика мне не видать как своих ушей, потому что никто не хочет рисковать своими жизнями и жизнями своих семей, предложи я им хоть свои последние трусы. У меня опускались руки.

Получается мой авторитет и положение ничего не стоят и никакие связи и деньги мне не помогут, а это означает, что выхода нет. Поможет только договариваться с этим мудаком, а он пропал, как сквозь землю провалился и никто его не может найти. Моя голова пухла от вопросов и лица, вокруг сидящих мужчин, которые, по идее, должны радеть за будущее детей, вызывали стойкое отвращение. От моего былого благодушного настроения не и осталось и следа. Во мне что-то щелкнуло, не хотят по хорошему, значит будет как всегда.

Не намереваясь тратить свое время на беседы с этими увальнями, которые трясутся лишь за себя и свое благосостояние, я направился к своей семье, за которую готов сражаться. От той мысли, что я теперь не один, не считая Бакстера, и у меня есть она, настоящая и полноценная семья, где есть нахальная жена, которая никого и никогда не даст в обиду, почти сын выходит, который становится настоящим шалопаем, пусть будет лучше таким, чем растет бесхребетным пацаном, как раньше. В моей душе что-то потеплело и я помчался искать их. На сто процентов уверенный, что Настя накрутила себя и сама же изводит этим самым свою душу.

Я не нашел их за дверью, как и не обнаружил дальше по коридору по направлению к закусочной. Противно засосало под ложечкой, глаза начали слезится, а в горле сильно запершило, вызывая некоторое опасение при виде суматохи и столпотворения людей в холле при входе, у которых было состояние схожие с моим, что и привлекло мое внимание. Ускоряя шаг, почти бегом устремился, как ледокол, расталкивая народ локтями к заданной цели, но непозволительно опоздал.

Это была катастрофа. Моя маленькая девочка лежала в луже собственной крови и не шевелилась. На секунду мне показалось, что мое сердце остановилось от ужаса, представшего перед моими глазами в данный момент. Кровь зашумела в ушах, руки затряслись, но медлить было нельзя. Подскочил к моей Лапе, буквально в один прыжок, пытаясь нащупать пульс на ее шее. Он стучал очень тихо, практически незаметно и моя паника начала нарастать с каждой секундой все больше.

Вызывая скорую и оглядываясь по сторонам, искал глазами Майкла, которого нигде не было видно. Это был пи**ец. Я был растерян и явно не готов к тому, что только произошло. Настя не подавала признаков жизни, Майкла нигде не видно, скорая тоже не торопится, окружающие меня люди бойко обсуждают произошедшее, снимают и фотографируют на телефон. Кто-то вызвал полицию, но толку то напавший уже явно успел скрыться. Из разговоров примерно понял произошедшую картину. Моя храбрая девочка встретилась с отцом Майкла, представляю ее шок, когда она поняла кто это. Не поддаваясь на угрозы, бросилась на защиту ребенка и боролась до конца, пока не отключилась. Вывод был один, этому ублюдку нужны были только бабки, а Майкл всего лишь возможность управлять мной, но не на того напал. Пусть учится молиться, мы обязательно еще встретимся в темном переулке и он, мне за все ответит.

Вызвал своего главного безопасника и пулей приказал быть здесь, вкратце обрисовывая ему ситуацию и требованием достать моего зятя хоть из-под земли, на его методы я могу и глаза закрыть.

Держа на руках свою жену, мерно покачивая, уговаривая ее или себя, что все будет хорошо, наконец, дождался врачей и Андрея Викторовича с ребятами. Андрею я не задумываясь доверю свою жизнь, он доказал свою преданность годами службы в моей семье, еще работая у моего отца, только с отъездом старшего Баксакова, он отказался последовать за ним в Европу и остался со мной, за что я благодарен ему по сей день.

Сейчас же не задавая лишних вопросов, потому что он был специалистом в своем деле, проследил за размещением меня и моей жены в карете скорой помощи и принялся разбираться в произошедшем, опрашивая свидетелей и записывая показания не давая толпе разбрестись. Он понял, что меры применять есть возможность любые, лишь бы был положительный результат. Его ребята, приехавшие вместе с ним, тоже были профи и разбирательство по этому делу легло полностью на их плечи. Поиски Майкла не должны затянуться, у моего безопасника руки очень длинные и достанет он кого угодно и где угодно. Надеюсь, исключением из правил не станет данный случай.

Мое внимание переключилось с хлопком закрываемой двери скорой, увозившей нас в больницу, по моей просьбе частную, в которой уже много лет я наблюдался и лечился, и персонал которой не вызывает моих опасений. Она принадлежит очень достойному хирургу, который в девяностые на свой страх и риск открыл одну клинику и уже с помощью своих клиентов, которых с лихвой хватало в бурное время перестройки, открыл еще несколько по всей России. Сергей Эдуардович является очень обеспеченным человеком и доктором, который оперирует в свое удовольствие и не зависит от милости нашего государства. Только ему я сейчас смогу доверить свою женщину, которая очень нуждается в самой квалифицированной помощи, которую ей смогут предоставить.

Нас в клинке уже ждали, четкие и слаженные действия персонала, отточенные годами, быстро вошли в курс дела и увезли Настю в травму. Меня не пустили вместе с ней. Я остался томиться в ожидании совсем один, молясь, чтобы все обошлось. От Андрея Викторовича тоже пока не было никаких новостей. От неизвестности, которая душила меня, я не знал, что мне полагается сейчас делать и наматывал круги по залу ожидания, каждую минуту смотря на телефон.