смольнян еще некоторые пригороды (Белую, Мстиславль) и заставил их смириться. Преемник Ивана Александровича, смоленский князь Святослав Иванович (1359–1386), уже является подручником великого князя Литовского, так что соединяется с ним в походах на Москву и посылает свои дружины ему на помощь против крестоносцев. Таким образом, в соперничестве между Москвой и Литвой, как мы видим, Новгород с самого начала клонится более на сторону московской зависимости, а Смоленск — на сторону литовской. Последнему обстоятельству немало способствовали естественное тяготение и промышленные условия, именно тесные, исконные связи смоленских кривичей с витебскими и полоцкими и один общий торговый путь с верхнего Днепра волоком и Западной Двиной к немецким и варяжским городам. А этот путь со всеми двинскими кривичами уже находился во власти литовско-полоцких князей.

Если великое княжение Смоленское еще на время отсрочит потерю своей самобытности, то земля Чернигово-Северская уже при Ольгерде вошла в состав западной собирательницы Руси, то есть Литвы. Известно, что эта земля во время татарского ига раздробилась на мелкие уделы между потомками Михаила Всеволодовича; их ожесточенные взаимные распри за волости и соседство хищных татарских орд совершенно обессилили Чернигово-Северскую землю. Уже в XIII веке она подвергается литовским набегам, а смоленские князья пытаются захватить в свои руки ее соседние волости. Из среды чернигово-северских уделов в то время наиболее значительным является Брянск, лежавший на границах Северянской земли с вятичами. Доблестный брянский князь Роман Михайлович был последним достойным представителем энергичного племени черниговских Ольговичей. После него смоленским князьям удалось действительно завладеть Брянским уделом, конечно с соизволения Золотой Орды. Затем отрывочные известия русских летописей указывают нам на частые смуты: новые князья отнимают Брянск друг у друга; городское вече иногда поднимает мятеж. Так, в 1341 году брянские вечники убили своего князя Глеба Святославича (двоюродный брат Ивана Александровича Смоленского). Лет пятнадцать спустя летописи упоминают о кончине брянского князя Василия и последовавших за нею великих смутах от лихих людей («замятия велия и опустение града»). Этими неурядицами ловко воспользовался Ольгерд, уже давно стороживший добычу и еще прежде нападавший на Брянск; на этот раз захват Брянской волости, вероятно, обошелся ему без особого усилия. Затем ему уже легко было завладеть другими более мелкими уделами чернигово-северскими. Важнейшие города он роздал в уделы сыновьям, а именно: Чернигов и Трубчевск — Дмитрию, Брянск и Новгород-Северский — Корибуту; а племяннику Патрикию Наримонтовичу, по-видимому, предоставил Стародуб-Северский. Но города, принадлежавшие собственно земле вятичей, оставались пока в руках местных русских князей, Козельских, Новосильских, Одоевских, Тарусских, Воротынских, Белевских, Елецких и прочих. Эти мелкие князья, конечно, должны были выбирать между московской и литовской зависимостью и находились пока между ними в неопределенном положении; но они очевидно более тянули к Восточной Руси, то есть к Москве. Сама Брянская область, по некоторым признакам, тянула туда же; только благодаря ранней кончине Симеона Гордого и нерешительности его преемника, а также смутам, наступившим в Орде по смерти Джанибека, удалось Ольгерду беспрепятственно завладеть Северней и Брянским уделом[20].

Открытое столкновение двух соперниц-собирателей Руси сделалось неизбежно, когда на московском столе явился энергичный деятель в лице возмужавшего великого князя Дмитрия Ивановича. Поводом к такому столкновению послужила борьба Твери с Москвой; причем Ольгерд, женатый во втором браке на тверской княжне Юлиане Александровне, явился союзником тверских князей. Война Ольгерда с Дмитрием, однако, не имела решительного характера и только на время поддержала тверскую самобытность (об этих отношениях скажем после).

Вся Северная Русь с самого начала оказывала явное тяготение к Москве. Между тем Русь Южная, угнетаемая непосредственно татарскими ордами, легко склонялась к литовскому господству. Почти одновременно с Чернигово-Северской украйной на левой стороне Днепра Ольгерд завладел Киево-Подольской украйной на правой его стороне, также отняв ее у татар. Уже при Гедимине Киевская область, по-видимому, находилась в полузависимости от Литвы. Ольгерд в начале своего княжения действовал осторожно со стороны татар, избегал решительных столкновений с Золотой Ордой и даже предлагал Джанибеку свой союз в 1349 году. Но Симеон Гордый сумел расстроить заключение этого направленного против Москвы союза, так что Джанибек даже выдал ему литовских послов. После Джанибека, когда наступил смутный период в Золотой Орде, Ольгерд начал действовать решительно; он окончательно присоединил к своим владениям Киевское княжение и отдал Киев в удел одному из своих сыновей (Владимиру). В то же время он покорил земли между Бугом и Днепром. Северная часть этих земель принадлежала прежде галицко-волынским князьям и называлась Понизовьем, а теперь сделалась известна под именем Подолья (в тесном смысле). Здесь собирали дани татарские баскаки и темники, властвовавшие в соседних днепровско-бутских степях. В Подолье было много селений и несколько городов (Бакота, Ушица, Каменец и др.), разоренные укрепления которых татары не позволяли возобновлять. Страна эта во время монгольского ига не подчинялась никакому русскому княжескому роду, а была разделена на мелкие волости; во главе их были поставлены атаманы, которые, между прочим, занимались сбором дани для татар. И прежде соседние с Подольем татарские темники и князья нередко играли роль особых ханов, благодаря своему отдаленному от Сарая положению; а теперь, во время неурядиц и раздробления Золотой Орды, они были предоставлены собственным силам. Ольгерд нередко вступал с ними в отдельные союзы и нанимал у них вспомогательные войска для своих походов на поляков и крестоносцев. Но так как это были ненадежные союзники, переходившие иногда на сторону его врагов, то великий князь Литовский воспользовался помянутым смутным временем в Золотой Орде, когда заднепровские улусы не могли ожидать никакой помощи с Волги. Он начал с ними успешную войну; одержал большую победу на Синих водах (приток Бута) над тремя татарскими князьями, Кутлубеем, Хаджибеем и каким-то, по-видимому, крещеным Дмитрием (около 1362 г.), а затем очистил от их господства всю Подолию и соседние южные степи между Днепром и Днестром. Остатки разбитой Орды удалились отчасти на нижний Дунай в Добруджу, а отчасти в Крым. Так легко обошлось ему покорение этой обширной страны. Подольскую область он предоставил в удел своим племянникам, сыновьям Кориата Гедиминовича; первой их заботой была постройка крепких замков и возобновление старых городских укреплений, чтобы обезопасить страну от будущих татарских нападений. Предосторожность вполне разумная, ибо золотоордынские ханы нисколько не думали отказываться от своих притязаний на Подолье и заднепровские степи[21].

Не так легка для литовских князей была борьба с поляками за галицко-волынское наследство.

Выше мы видели, что внук знаменитого Даниила Романовича Юрий Львович в начале XIV века, по праву наследства, соединил в своих руках княжества