Израильские притязания на Иерусалим основываются на том факте, что в 1948 г. Великобритания покинула Палестину, создав вакуум суверенитета. Правом заполнить такой вакуум обладало только законно действующее государство. В 1948 г. Израиль в порядке самообороны установил контроль над западной частью города и был, таким образом, уполномочен заполнить вакуум. Иордания же взяла под контроль восточные районы города в результате агрессии и поэтому не имела права на их аннексирование. В 1967 г. Израиль овладел восточной частью опять-таки в порядке самообороны и поэтому обладал правом на получение суверенитета над ней.

Согласно другим теориям суверенитет приостанавливается до тех пор, пока не будет найдено окончательное решение: либо Иерусалим по-прежнему считается объектом территориальной интернационализации (corpus-separatum), как это рекомендовалось Генеральной Ассамблеей ООН в 1947 г., либо арабские палестинцы располагают полным правовым суверенитетом над всей Палестиной, включая Иерусалим.

Отклоняя израильские притязания, палестинцы ссылаются на резолюцию 242 Совета Безопасности ООН. В этой резолюции были сформулированы принципы, на основе которых должен решаться арабоизраильский конфликт: уход Израиля с территорий, оккупированных в 1967 г. (в арабском прочтении: уход со всех территорий, оккупированных в 1967 г.); установление надежных и признанных границ; взаимное признание; свободное использование международных водных путей в регионе; справедливое решение проблемы беженцев и принятие мер, обеспечивающих гарантии новых границ. Иерусалим как таковой в резолюции не упоминается. Международное сообщество не признало de jure суверенитета Израиля над Иерусалимом, хотя израильский контроль над западными районами считался практически признанным, в особенности применение израильского права и израильской юрисдикции. Большинство государств в ООН считают восточные районы оккупированными территориями.

Администрация Палестинской автономии de facto завладела большинством святых мест в Иерусалиме, и Иордания заявила, что сложит с себя свои функции, как только палестинцы получат контроль над Восточным Иерусалимом. Переговоры об окончательном статусе Иерусалима официально начались в 1996 г. и проходили главным образом в 2000 г., но достичь договоренности до сих пор не удалось.

Представляется возможным ряд некоторых компромиссных решений для Иерусалима: совместный, разделенный или кооперативный суверенитет над определенными территориями; функциональный суверенитет, т. е. суверенитет только для исполнения тех или иных функций; временное снятие претензий на суверенитет; договоренность о том, чтобы отказаться от согласования вопроса о суверенитете и произвести детальное разделение полномочий и сфер ответственности. Разные решения могли бы быть найдены для различных районов города.

В вопросе о святых местах нужно отдавать себе отчет, что многим людям трудно пойти на компромисс по этому пункту. Очень важно не допустить злоупотреблений религиозными чувствами в политических целях. При отсутствии обязательной для всех юридической формулы необходимо составить согласованный список святых мест, чтобы избежать чрезмерного увеличения их числа. В одном из документов ООН (1949) перечислялось 30 таких святынь в Иерусалиме, а в 2000 г. группа из трех экспертов насчитала уже 328 святынь (3, с. 17). Необходимо достичь договоренности о правах доступа к ним и совершения там богослужений, а также о защите от осквернения и других наносящих вред действий. Эти договоренности должны уважать «исторический status que» 1852 г., установленный Османской империей фирманом 1852 г. для небольшого числа христианских святынь, — режим, признаваемый как Израилем, так и палестинцами. В святых местах, которые почитаются представителями двух или более религий или конфессий, доступ и богослужения следует организовать таким образом, чтобы всем группам, считающим эти места святыми, разрешалось посещать их и молиться там. Обязательным требованием является взаимное уважение приверженцев разных исповеданий.

Учитывая разнородность населения города, где проживают представители 40 различных религиозных и этнических групп, можно было бы предусмотреть его деление на «районы» или «округа» с соответствующей автономией.

Взаимоотношения Иерусалима и его окраин следует урегулировать на основе прагматических соображений. Город является культурным центром как для израильтян, так и для палестинцев. Многие люди, проживающие за пределами города, в нем работают. Вопросы подъездных дорог, водоснабжения, очистки, отведения и регенерации сточных вод должны координироваться и решаться совместно с прилегающими к городу территориями. В силу этих причин Иерусалим не следует отрезать от его пригородов. Вне зависимости от политического статуса различных территорий, прилегающих к городу, необходимо поддерживать тесные технические, культурные, религиозные, экономические и социальные связи между Иерусалимом и окружающими его территориями.

Несмотря на всю сложность вопроса о статусе Иерусалима, город не станет препятствием на пути у тех, кто действительно стремится к компромиссу.

Э. Юхтман-Яар (4) (руководитель Центра исследований проблем мира имени Тами Штайнмеца, Тель-Авивский университет) анализирует результаты опросов общественного мнения Израиля относительно различных аспектов процесса мирного урегулирования. В течение первого периода правления Барака (май — июль 1999 г.) 63% населения поддерживали процесс, инициированный в Осло в 1993 г. 58% были убеждены, что он приведет к достижению прочного мира. К концу правления Барака (ноябрь 2000 г. — январь 2001 г.) отмечалось значительное снижение двух составляющих индекса Осло: масштабы поддержки снизились до 46%, а количество убежденных — до 33% (4, с. 19).

Данные, полученные в начальной фазе деятельности правительства Шарона (февраль — апрель 2001 г.), показывают, что тенденция снижения обоих показателей продолжилась, хотя и в меньшей степени: соответственно — 43 и 28% (4, с. 20). Это означает, что сегодня очевидное большинство не поддерживает соглашений, достигнутых в Осло, а еще большее число израильтян им не верят.

В отличие от периода правления Барака значительное большинство населения Израиля (около 70%) сегодня поддерживает действующего премьера, хотя и понимает, что это связано с большими жертвами. Поддержка правительства Шарона, кажется, объясняется тем, что оно является правительством национального единства, а также убежденностью израильтян, что Шарон будет менее уступчив и менее наивен, чем Барак, на переговорах с палестинцами.

Граждан Израиля очень сильно затрагивают вопросы внешней политики и политики в области безопасности. При этом их электоральное поведение определяется в первую очередь позициями политических партий по данным проблемам. Это четко прослеживается при сравнении поведения избирателей левого и правого крыла, а также неопределившихся избирателей.

В начальный период правления Барака (с мая по июль 1999 г.) доля сторонников мирного процесса, начатого в Осло, составляла среди избирателей левого крыла 87%, среди избирателей правого крыла — 38 и среди неопределившихся избирателей — 63%. В начальный период правления Шарона эти показатели выглядели, соответственно, так: 65, 25 и 41% (4, с. 20-21). В целом можно сказать, что разрыв между избирателями левого и правого крыла сократился в сторону правых.

Установки и поведение израильских граждан зависят от степени их приверженности религиозным законам и вере. Степень поддержки мирного процесса как при Бараке, так и при Шароне находилась в обратной зависимости от степени религиозности: чем она выше, тем меньшим было одобрение (4, с. 21).

Группы сторонников и противников мирного процесса различаются, хотя и не столь