основе цен на позиции меню, и все выглядит мрачно. — Я смотрю на часы. Это привычка с того времени, когда я работал в офисе. Время — деньги. Наверное, и сейчас так, но, несмотря на мой ответ на ее вопрос, я теряю контроль над работой. Не могу сказать, что точно знаю, что с этим делать, кроме того, что не могу себе этого позволить. Сохранение контроля и сосредоточенности — это ключ к возвращению в Нью-Йорк, к достижению моих целей и будущего, которое ждет меня там. Вернусь ли я в свою старую компанию или нет, я должен добраться до вершины.

А еще есть Глория в черной блузке на пуговицах с крошечными снежинками, похожими на звезды. Она носит ожерелье, которое погружается в V-образный разрез, образующийся там, где заканчиваются пуговицы.

Я вздыхаю.

— Не думаю, что это то, о чем вы думали, мистер Коста. — Она практически мурлычет.

Она меня подловила. Я думал о том, как одиноко будет на вершине без нее, о том какова на ощупь ее кожа под моей ладонью, и как мне нравится, когда она называет меня как угодно, только не Брайан.

— Тебе интересно, нашла ли я ее?

— Что нашла? — спрашиваю я, прикидываясь дурачком.

— Ты знаешь что.

Я отказываюсь признавать крошечную руку.

— Не понимаю, о чем ты говоришь.

— Эти очки. И часы. Хороший образ, если не сказать немного самодовольный, немного самоуверенный.

Обе мои брови поднимаются.

— Не думала, что такой парень согласится на мою маленькую игру.

— Какую маленькую игру? — Я предпочитаю полное отрицание, как это сделала она, когда отказалась называть меня Брайаном.

— Я уже начала думать, что итальянец Джеймс Кент — трудоголик. Ты знаешь, что говорят о работе и отсутствии игры.

— Кто такой Джеймс Кент?

Она встает и обходит мой стол.

— Ты. Наполовину Джеймс Дин и наполовину Кларк Кент.

Набираю полные легкие запаха ванили. Я рискую задохнуться, если она не сделает мне искусственное дыхание.

— Должен ли я быть польщен или оскорблен? — Мой голос слегка дрожит от ее близости.

С момента взаимодействия на лестничной клетке мы держали дистанцию. В основном.

— Это комплимент. Но не про трудоголика. Я рада, что ты умеешь немного повеселиться. Потому что если оставишь это позади, чтобы добраться до вершины, то что останется? Скелет того человека, которым ты был, а это никогда не заканчивается хорошо. Чем больше я об этом думаю, тем больше понимаю, что история с Коулом была поучительной.

Откидываюсь в кресле. Несмотря на мое четкое видение достижения целей, я никогда не задавал себе этот вопрос. Как только я их достигну, что дальше?

— Я понимаю это. Мы оба трудяги. Но ничего не получится, если ты попытаешься управлять делами, как в корпорации, — говорит Глория.

Я делаю ровный выдох.

— Что ты предлагаешь вместо этого?

— Твои поучения и высокомерие делу не помогут это уж точно.

Я насмехаюсь.

— Я не поучаю.

Она складывает руки перед грудью.

— О, давай посмотрим. Самодовольное выражение лица. Снисходительный тон. «Глория, ты ведь понимаешь, как агрегировать клиентские поставки по сравнению с реализацией сетей для поставок? Если нет, то в интернете есть базовое объяснение под названием «Функциональная интеграция для гипермасштабирования и обогащения продаж».

Я стучу костяшками пальцев по столу.

— Это отличная статья. Очень информативная.

— Рада, что ты так думаешь. Я написала ее. Это базовая версия. А также создала расширенную, когда не вязала тапочки. Я ценю твой интеллект, но доверься мне немного. Это не первое мое родео.

— Но это твое первое совместное предприятие, — возражаю, видя, как стираются границы между тем, что мы говорим, и тем, что подразумевается. Я изо всех сил стараюсь скрыть свое удивление ее достижениями за самодовольным выражением лица, о котором она упомянула.

— Зависит от того, что ты подразумеваешь под совместным предприятием. — Она поджимает губы и наклоняется ближе.

— Команда из двух человек.

Глория медленно моргает.

— Я думала, мы противники.

— Так ты нашла ее? — спрашиваю я, имея в виду крошечную руку.

Она не отвечает.

— Дай мне знать, когда найдешь. — Я заставляю себя не подмигивать ей. — Тогда мы сможем обсудить совместные предприятия.

— Не всегда нужно побеждать.

Моя грудь вздымается от глубокого вдоха.

— В прошлый раз я проиграл единственный раз. Пообещал себе больше никогда не проигрывать. — На ум приходит Мэлони, но я отмахиваюсь от нее.

— А что, если я перестану играть в эту игру? — Она сдвигается с места, и колокольчики на ее тапочках звенят.

— Ты уже это сделала, покинув корпоративный мир и приехав сюда. — Разговор движется в неожиданном направлении.

— Значит ли это, что и ты тоже? Хотя помню, что ты упоминал о возвращении в большой город.

Мой желудок сжимается.

— Мне нравиться иметь варианты. Почему бы тебе не заняться этим отчетом, эльф.

— Это значит, что ты Санта?

— Тогда я должен быть веселым. И иметь большой круглый живот. — Я похлопываю по своему плоскому прессу.

Девушка приподнимает брови.

— Это не так.

Я ухмыляюсь.

— Рад, что ты заметила.

Когда Глория возвращается за свой стол, я не могу не заметить, как покачиваются ее бедра и ее попа.

Поздно вечером, вместо того чтобы разрабатывать стратегию, как сделать так, чтобы открытие магазина пиццы и пирогов имело ошеломительный успех, мой мозг переключается с момента на лестничной площадке, когда мы с Глорией почти снова поцеловались, на игру с крошечной рукой, на ее комментарии о восхождении по корпоративной лестнице и значении успеха.

Мой телефон звонит с уведомлением «Ока Свиданий». Давно такого не было. Вместо того чтобы обрадоваться, я игнорирую его. Как сильно мне хочется отмотать время назад и начать все сначала с Глорией? Очень сильно. Но где бы мы были, если бы с самого начала поняли, что мы начальник и подчиненный? И опять же, эта женщина может бегать вокруг меня кругами. Она не упускает ни одной детали и может работать в режиме многозадачности, одновременно удерживая в голове множество сложных концепций.

Перед тем как мы ушли, я проверил статью о функциональной интеграции, на которую ссылался. Конечно же, автором является Глория Карделлини. Поговорим о самодовольстве. Должно быть, она поняла, что я проверял авторство, потому что ее улыбка была какой-то