Но ни просьбы, ни сопротивление ничего не дают. Он снова подчиняет себе мой рот, немного тянет пальцем за подбородок, чтобы я опять впустила его. Широкая ладонь скользит вниз по сбившемуся полотенцу и ложится на моё бедро, забирается вверх, прикасаясь к обнажённому животу.

Я больше не прошу его. Я просто зажмуриваюсь, пытаясь сдержать горячие слёзы и стону от бессилия и страха. Завыла бы, да сил нет уже.

– Не бойся, маленькая, я не сделаю тебе больно, – жаркий шёпот в ухо не успокаивает, а пугает только сильнее. Потому что этот ласковый голос и чернота во взгляде не сочетаются. Что-то из этого фальшивое. А глаза не врут.

Вдруг чувствую свои руки свободными. Тяжести его тела тоже нет. Открываю глаза, но испуганно дёргаюсь, когда Миксаев тянет меня за щиколотки к краю кровати.

– Не надо, пожалуйста! Влад, ну пожалуйста! – говорю едва слышно. Он слышит, но ему плевать.

С ужасом наблюдаю, как Миксаев опускается на колени на пол. А потом кладёт ладони на мои и разводит в стороны. Жадно проходится взглядом по моей раскрытой промежности. Пытаюсь сесть или хотя бы свести колени, но он крепко удерживает их. Сгибает сильнее колени и обхватывает за бёдра, лишая возможности даже пошевелиться.

Его взгляд обжигает, когда наши глаза встречаются. А спустя мгновение я задыхаюсь, потому что он, не прекращая смотреть мне в глаза, прикасается языком у меня между ног. Дёргаюсь как от удара током, но Влад лишь сжимает ладони на моих бёдрах.

– Тише, Принцесса, смирно лежи. Это не больно.

Он снова наклоняется и скользит языком там. Это действительно совершенно не больно, но так жутко унизительно и стыдно. А что, если мама решит зайти ко мне и постучит сейчас?

Я больше не могу наблюдать. Это так постыдно и развратно – лежать перед парнем вот так раскрыто и ощущать его там.

Откидываюсь обратно на постель и закрываю лицо ладонями. А что мне остаётся? Только что отпустит, как наиграется.

Но он не отпускает. Продолжает терзать, делая какие-то немыслимые вещи. Мне становится тяжело дышать. Внизу живота появляется тяжесть и начинает словно искрить, когда Миксаев принимается посасывать чувствительное место. Чтобы отогнать это ощущение, я сжимаю в пальцах простынь и глубоко вдыхаю.

– Давай, маленькая, я хочу это видеть.

Видеть что? Уже и так всё увидел, что же ещё тебе нужно?

В напряжённых мышцах бёдер появляется жар и устремляется туда, где уже тяжесть скрутилась в тугой узел. Мне внезапно хочется сильно сжать ноги, но при малейшей попытке Влад их крепко удерживает.

А потом это случается. Он сильнее втягивает мою плоть в рот, немного сжав зубами, и меня накрывает нестерпимой горячей волной. Томящие ощущения разливаются от эпицентра в грудь и в ноги, заставляя выгнуться и хрипло застонать. Я слишком поздно спохватываюсь, но всё же закрываю себе ладонью рот.

Всё вокруг замирает. На какое-то время мне вдруг становится плевать на всё. На возможный стук в дверь, на Миксаева, на собственную наготу. Я просто дышу. Концентрируюсь. Вдох-выдох. Не думаю и не анализирую. Просто дышу.

Пока не чувствую прикосновение. Влад, едва касаясь, ведёт пальцем от моей кисти до локтя и обратно. Я открываю глаза и поворачиваю к нему голову. Он лежит рядом на кровати, подперев голову, и улыбается. С игривостью и превосходством. Это немного отрезвляет, но пока я всё равно не способна реагировать.

– Я так и думал, что ты вкусно кончаешь. Мне понравилось.

Он облизывает губы, и я снова краснею. Неужели после того, что он сделал со мной, я ещё могу чего-то смущаться?

Влад наклоняется ниже и шепчет мне в губы, а я даже отвернуться сил не нахожу.

– Представь, как это будет, когда мы сделаем всё по-взрослому, Принцесса?

– Иди к чёрту.

– Адрес оставить? Чтобы ты нашла меня там.

Он наклоняется и прикасается губами к моим векам, скользит пальцем по губам, слегка проникая между ними и касаясь зубов. А потом рывком встаёт.

– До скорого, Лера.

Миксаев обувается и, раскрыв окно, просто вылезает из моей комнаты через него. А у меня сил хватает лишь на то, чтобы сбросить полотенце, забраться под одеяло и сжаться в комок. Вот бы стать точкой – маленькой и незаметной. Но ведь он и тогда найдёт меня и вытащит наружу что-то ещё, отчего мой мир затрещит по швам.

В сотый раз повторяю, что ненавижу тебя, чёртов псих.

Влад

Паркую байк и стаскиваю шлем. Время за полночь. Завтра репетиция после обеда, так что выспаться успею. Едва только делаю шаг за порог студии, понимаю, что в моей квартире на втором этаже кто-то есть. Совсем немногие знают, как туда попасть без меня. И если этот кто-то совсем непрошенный, то лучше бы ему было этого не делать.

В фойе за дверью беру палку. Специально там стоит, чтобы особо ярых выпроваживать, и, тихо ступая, иду по лестнице. Прикладываю ключ-карту к замку и прохожу внутрь.

Так. Палку можно отставить.

На полу у порога аккуратно стоят светлые женские ботинки на каблуке, а на вешалке розовое пальто. Из ванной слышен шум воды.

Кажется, я в курсе, кто ко мне пожаловал.

Да ну нафиг.

Когда Вера выходит из душа в лифчике, трусах и моём полотенце на голове, то улыбается и тянется поцелуем к щеке.

– Привет, солнышко, – щебечет, обдавая свежестью вымытого тела и моего геля для душа.

– Ну привет! – стискиваю подругу в объятиях и целую прямо в губы.

– Ты же не против, что я остановилась у тебя? Я всего на пару дней, пока с мыслями соберусь да решу что к чему, – поднимает брови домиком.

– Если только дашь себя трахнуть.

Вера изображает милейшую улыбку, выставляя ряд идеальных белых зубов, и выстреливает фак с длинным розовым ногтем.

– Тогда тебе стоит одеться – я сейчас в завязке.

– Ммм… – Вера в наглую распахивает мой шкаф и вытаскивает первую попавшуюся футболку. – Новая охота?

– Именно.

– И как?

– Расскажу, как сиськи прикроешь. Есть хочешь?

– Хочу твоего какао с корицей. Никто больше его так круто не делает. Ты уже угощал им свою новую жертву? – девчонка хихикает и оттягивает чёрную ткань пониже. Этой пигалице с ростом в метр пятьдесят пять моя футболка почти до колен. – До минета или после?

– Она не оценила.

– Минет или какао?

– Ни то, ни другое. Потому что ничего не было.

Вера взбирается на барный стул, поджав под себя ноги, пока я мою руки и достаю из холодильника молоко и сливки.

– Новая схема или экспромт?