– Асваршан квадлор! – голос Кимли зазвучал иначе, в нем послышались властные ноты и холод льда.

Пространство засверкало разноцветными искрами, подернулось какой-то необычной, слегка потусторонней дымкой, и из стены вышел полупрозрачный старик. Странное голубое одеяние, напоминающее древнюю хламиду, длинные, собранные в косу белые волосы, бесстрастное лицо, худые кисти рук, торчащие из укороченных рукавов. Жрец? Помнится, дядя Сэмюэл рассказывал, что жрецов хоронили прямо в стенах святилищ.

– Ваше величество, вы звали меня?

Призрак склонился перед Кимли в глубоком поклоне. Ничего себе! Это что, старик до сих пор считает Проклятого императором? Неужели он тоже из Старой эпохи?

– Я больше не император, фра Собиус, – поправил жреца Кимли.

– В Вечности вы остаетесь одним из череды императоров, – не согласился тот. – Зачем вы потревожили мой загробный покой, ваше величество?

– Хочу провести обряд единения, – ответил Кимли.

Я смотрела на новоиспеченного мужа и не узнавала его. Лицо Проклятого заледенело, в нем явственно проступило что-то жестокое, древнее, какая-то неведомая и непривычная сила, от которой мой лед цепенел и сердце билось чаще. В удивительных синих глазах медленно кружила метель. Ее движение завораживало. Такой Кимли пугал и все же невольно притягивал. Хотелось смотреть на него не отрываясь и ждать, что он скажет.

Я невольно поежилась. Странное ощущение.

– С кем, ваше величество? – тихо прошелестел жрец.

– С Ребеккой Гринделл, – Кимли взял меня за руку.

Этот жест вышел таким властным и одновременно нежным, что у меня внутри что-то дрогнуло. И захотелось… Дорг! Ничего мне не захотелось! Глупости все это.

– Подойдите к жертвеннику, миледи, – глядя на меня, еле слышно произнес старик.

Его полупрозрачная фигура слегка поблескивала в голубоватом свете пещеры.

Я сделала шаг вперед и остановилась у большой ледяной чаши.

– Преклоните колени, – произнес жрец, и его голос разнесся под низкими сводами невнятным эхом.

Служитель взял в руки появившуюся из ниоткуда серебряную чашу и высоко поднял ее над головой.

– Сартиней ураисан, горидэ люита шанас, – зазвучала древнесартская речь. – Аиш римас? – жрец посмотрел на Кимли.

– Аиш, – ответил тот.

– Аиш римас тон? – обратился ко мне старик.

– Аиш тон, – ответила я непонятными словами и изумленно уставилась на Кимли.

Это еще что за шуточки?

Ледяной посмотрел на меня, и я поняла, что это его магия подсказала мне нужные слова.

– Сагидэ браинас тон корсаван, – чуть слышно прошептал жрец и подставил чашу под наши скрещенные над жертвенником руки.

Короткое движение острого кинжала, и кровь из наших запястий потекла по ее серебристым стенкам. Я дернулась, но Кимли держал крепко. Вот же Проклятый!

– Сартиней. Угадэ сартиней. Иридэ сартиней, – трижды повторил старик и взболтал содержимое сосуда.

– Пей, мужчина, – приказал он Кимли, поднося к его губам наполненную кровью чашу.

Кимли сделал глоток.

– Пей, женщина.

Жрец поднес чашу к моим губам.

Я отпила терпкий, как вино, напиток. А где же кровь?

– Допивай до дна, – распорядился жрец.

Мне пришлось сделать еще несколько глотков.

В голове зашумело. Все происходящее показалось каким-то ненастоящим. Иллюзией. Туманом.

– Поздравляю, ваше величество. Вы сделали хороший выбор. Ваша жена – сильная женщина, она способна выдержать ледяную силу Истинных.

– Благодарю, фра Собиус, – серьезно ответил Кимли и плавно поднял руку, очерчивая в воздухе круг.

Я отвлеклась, и в этот момент рядом с нами стали появляться прозрачные фигуры. Огромные, одетые в старинные ледяные кольчуги воины заполняли пространство пещеры, незаметно оттесняя меня от Кимли и окружая его со всех сторон. Их становилось все больше. Лица призраков были бесстрастны. В мертвых глазах царил холод.

– Ты звал нас, сын Севера? – прошелестел бестелесный голос одного из призрачных воинов.

– Да, – резко ответил Кимли.

По его щекам зазмеился ледяной узор.

– Желаешь испытать свои силы?

– Имаи сертеви, – кивнул Проклятый.

– Прими свою судьбу, смертный, – бесстрастно произнес воин, на голове которого сверкал золотой венец, и поднял меч.

Звон вынимаемого из прозрачных ножен оружия раздался одновременно со звуком ледяного горна, протрубившего боевой сигнал.

Мне снова вспомнились рассказы дядюшки. Вроде бы он говорил что-то о ледяных воинах Исгарила. Неужели это они и есть? Древняя стража Сартаны, снежные духи, охраняющие Север от вторжения врагов, бесплотные хранители страны. Если верить преданиям, в призрачное воинство попадали те, кто пожертвовал собой ради Сартаны.

Я что, правда их вижу? Старые легенды оживали на глазах, заставляя меня усомниться в привычной картине мира. Я всмотрелась в полупрозрачных воинов. Суровые, сильные, безжалостные. Совсем не похожие на моих изнеженных соплеменников.

И что? Кимли будет сражаться? Мне стало не по себе. А если его убьют?

Призраки слаженно двинулись вперед, Кимли, выставив неизвестно откуда взявшийся ледяной меч, сделал шаг им навстречу, и бой начался.

Я наблюдала за происходящим, не до конца понимая его смысл.

Мечи звенели, воины наступали, Кимли оборонялся. Он легко, словно играючи, взмахивал оружием, уклоняясь от призраков. Его лицо дышало жестокой ледяной силой, в нем отчетливо проступили родовые черты Греллинов. Сейчас я легко могла представить Кимли на троне Сартаны. Было в нем что-то, что заставляло поверить и склонить голову перед Проклятым императором. Мне даже показалось, что я вижу на светлых волосах сверкающую корону.

Кимли сделал несколько резких выпадов и пошел вперед, тесня кружащих вокруг призраков. Он двигался вглубь пещеры, и воины неохотно расступались. Ледяные мечи звенели, прозрачные щиты гремели, и Кимли оказывался все ближе к предводителю призрачного воинства.

– Ашверон! – бесстрастно произнес тот, скрещивая оружие с Проклятым. – Сайвон.

Мне показалось, что в лице воина мелькнула какая-то эмоция. Неужели призраки умеют чувствовать? Странно.

Мечи мелькали все быстрее, Кимли посерьезнел, глаза его напряженно блестели, он наступал, заставляя противника уйти в глухую оборону. В какой-то момент мне показалось, что победа Кимли – дело нескольких минут, но предводитель сделал неуловимый выпад, и на груди Проклятого выступила кровь. Красное пятно расползалось по серой ткани пиджака некрасивым ржавым пятном – все больше, все ярче.