«Моя дорогая Бетти, пользуясь случаем, спешу сообщить тебе, что со мной все в порядке»

В этом месте письма, рука моя непроизвольно дрогнула. Писать заведомую ложь оказалось сложно.

«Лорд Кимли был настолько любезен, что распорядился выделить мне отдельную комнату и снабдил всем необходимым»

Снова ложь. Себастиан ни на миг не отпускал меня от себя. Пятые сутки я делила с ним маленькую комнатушку, в которой, кроме кровати, стола и пары стульев ничего больше не было.

«Завтра лорд Гарви отправляется в Клэриндж, и я упросила его передать тебе это письмо. Ты так волновалась о моем здоровье,дорогая Бетти, что я не могу не успокоить тебя -кашель уже прошел, и последствия лихорадки меня больше не беспокоят»

Очередная ложь. Я не сплю ночами, задыхаясь от выматывающих приступов, а ненавистный надзиратель равнодушно смотрит на мои мучения и перекатывает в руках тонкую цепь, тянущуюся от моего запястья к его руке.

«Погода в Сториндже хорошая, мы с лордом Кимли часто гуляем по окрестностям Стоун-парка, а вечерами сидим у камина и вспоминаем Кен»

Угу. Гуляем. Скорее, он выгуливает меня, как собаку. Дергая цепь, и не позволяя отойти ни на шаг.

«До отъезда остается чуть меньше суток. Совсем скоро, за нами прибудет экипаж, и я покину свою любимую родину. Не переживай обо мне, милая Бетти. Я верю, что Провидение не оставит меня и даст возможность принести пользу новой родине»

Да, надеюсь... Надеюсь, что моя смерть будет не очень мучительной, и ледяные пески Сартаны с радостью примут мое тело.

«Остаюсь любящая тебя

Анна Мария Кервуд, графиня Блэквуд.

Графство Сториндж, Брэнси, Стоун-парк"

Запечатав дрожащими руками конверт, я подняла глаза на сидящего напротив мужчину. Высокий, крупный, темноволосый. Опасный. Он пристально смотрел на меня, ивзгляд его был полон нескрываемого презрения.

-Я закончила, - протянула ему письмо.

- И что? Я должен прыгать от радости? - насмешливо поинтересовался надзиратель.

- Вы обещали, что лорд Гарви доставит его в Кен.

Голос мой предательски дрогнул. Я так надеялась успокоить Бетти, дать ей надежду, заставить забыть мое позорное пленение. Если Себастиан передумает... Нет. Он не может. Он обещал. "Он много чего обещал, - напомнил внутренний голос, - да, только, где все его обещания?"

Кимли поднялся со стула и навис надо мной грузной глыбой.

- Читайте, - развернув письмо, вручил его мне.

- Что?

- Читайте вслух, я хочу знать, что вы написали своей подруге.

Слово "подруга" он буквально выплюнул и скривился от омерзения. Да, Бетти помогала мне скрываться от моего нареченного, но разве заслужила она подобное презрение и ненависть? Если бы неЭлизабет... Впрочем, что теперь говорить об этом? Все случилось так, как случилось.

- Дорогая Бетти, - тихо начала я...

Себастиан выслушал все, до последнего слова. Лишь после того, как я замолчала, он взял меня двумя пальцами за подбородок и заставил поднять к нему лицо.

- Это письмо - последнее, что вы пишите на арсейском. Запомните, отныне, вы должны писать и говорить только на сартском. И думать тоже. Если ещё хоть раз я услышу от вас арсейские слова - вы пожалеете об этом. Сильно пожалеете.

- Но...

- Молчи, - резко прикрикнул Кимли. - Ты слишком много болтаешь. Лорд Торн не любит болтливых женщин.

Я сжала кулаки и сдержала рвущееся наружу возмущение. Нельзя. Не стоит показывать характер. Хотя, какая разница, где меня убьют? Здесь ли, или на чужбине? Строптивые жены никому не нужны, это я уже успела усвоить. Себастиан хорошо постарался. Потрогав разбитую губу, я опустила голову и покорно промолчала.

Ночь прошла скверно. Ныли поломанные ребра, голова раскалывалась от боли, а кашель периодически грозил вывернуть меня наизнанку. Кое-как устроившись на брошенной у кровати тряпке, я безмолвно молилась, чтобы Кимли не вспомнил о своих обычных развлечениях. Увы. Мои молитвы не были услышаны.

- Вставай, дрянь, - дернув цепь, глухо приказал он, приподнявшись на постели. Холодный металл наручника больно врезался в мое запястье.

- Хватит прохлаждаться. Займись лучше делом.

Он подтянул меня к себе и приказал:

- Читай.

Я безмолвно подчинилась. Сопротивление давно осталось в прошлом. Это поначалу я пыталась бороться. Месяц, второй... Но, со временем, израненная спина, изуродованные ноги и сломанные ребра заставили меня пересмотреть свои взгляды на жизнь и смириться.

Взяв протянутую книгу, открыла заложенную страницу.

- Ну? - угрожающе прошипел Кимли. - Долго будешь копаться? Начинай.

- История правлениякороля Сигизмунда восходит к началу третьего века, - устало прочитала расплывающиеся перед глазами строки. - Сей достойнейший монарх был одним из родоначальников Золотой Эры и стяжал великую славу, как выдающийся миротворец.

Я вглядывалась в витиеватый текст сартской вязи, пытаясь удержать глаза открытыми, и читала ненавистный трактат, а Себастиан, закинув ногина спинку кровати, громко храпел.

Правда, я уже давно не обольщалась. Стоит мне замолчать хоть на минуту, мой надзиратель моментально проснется, и мне снова не поздоровится, а потому, я продолжала читать почти до самого утра. Превозмогая боль и усталость, невзирая на слезящиеся глаза и слипающиеся веки.

«Ненавижу! - билось внутри. - Как же я его ненавижу!»

Утро выдалось ненастным. Хмурый рассвет неохотно проник в комнату, безжалостно обнажив убожество обстановки. Кимли рывком поднялся с постели, споткнулся о загремевшую цепь и глухо выругался.

- Чего разлеглись, миледи? - грубо пнул он меня ногой. Удар пришелся по едва зажившей спине, и я не смогла удержаться от стона.

- Молчать! - рявкнул мужчина. - И без твоих криков голова раскалывается.

Себастиан отстегнул от ножки кровати железный ограничитель моей свободы и резко дернул, заставив меня подняться.

- Шевели ногами, - направляясь к выходу из комнаты, проворчал он.

Еле передвигая израненные ступни, я молча пошла следом. Старалась не отставать, но все же запнулась и почувствовала резкое натяжение цепи и боль от впившегося в запястье наручника.

- Ну, ты! - грубо выкрикнул Кимли. - Двигайся живее!

Металлический поводок больно хлестнул по ногам. Как уж Себастиан умудрялся так ловко использовать цепь, я не знаю, но, в его руках, она становилась настоящим орудием пытки.